Больше я ничего не желал слышать о Вэньоне, ничего!
Дэни насупил брови. Это был открытый вызов.
- Ну, ладно, - мрачно сказал он. - Думаю, однажды мы увидим его здесь... В один прекрасный день он здесь появится.
Черт побери, он действительно появился. Мы позавтракали и я как раз прикуривал трубку, когда послышался негромкий стук в окно. На улице стоял скромно одетый мужчина низкого роста. Его лицо мне было трудно разглядеть. Вдруг сердце мое упало. Я понял, кто это. Пришелец сделал жест рукой. Я ответил ему, указав на входную дверь, которую открыл.
Он стоял на пороге. К сожалению, его лицо я опять не смог разглядеть так четко, как хотелось. В этот миг за моей спиной раздались шаги. Дэни тут же оказался в объятиях пришельца.
- Рауль, Рауль! - восторженно кричал Дэни. - Я знал, что ты придешь!
- Бонжур, месье, - гость протянул руку, которую я машинально пожал. При прикосновении к его пальцам мне стало неприятно. Они были холодные и безжизненные, как будто искусственные.
Вскоре выяснилось, что этот человек весьма словоохотлив. Дэни привел его в заднюю комнату, окна которой выходили на газон. Там пришелец принялся болтать на одном из французских наречий. Да так быстро, что я ничего не понимал. Дэни коротко переводил. Оказалось, что Рауль предлагал мне свои услуги в качестве разнорабочего. Он всегда хотел жить в Англии и был бы счастлив, если бы мой сын стал его молодым хозяином. Пока Дэни переводил, Рауль держался почтительно и несколько смущенно.
- Но, ей-богу, не могу я взять его на работу, - возразил я. - У него нет разрешения.
Человек сидел невозмутимо, отвернувшись, лицо его было в тени. Дэни вновь обратился к нему. Очевидно, он говорил о моих возражениях.
- Он останется здесь, где-нибудь в деревне, - сообщил Дэни. - Хотя было бы лучше, если бы на время поисков пристанища он поселился на чердаке старого каретного сарая...
- Нет, он не будет жить на нашем чердаке! - сказал я с явным раздражением.
Но, в конце концов, он там оказался.
Не знаю, может быть, от моей настойчивости зависело, останется он или покинет нас. Теперь думаю, что не зависело. Но о, что произошло, должно было произойти.
После смерти Сесиль я ни в чем ребенку не отказывал, и если такое баловство был слабостью, то слабостью естественной и простительной. Что же касается снисходительного или терпимого отношения к этому существу, этому субъекту, темному типу, безрассудное влечение Дэни к которому совершенно необъяснимо, это был бы полной капитуляцией перед настойчивыми домогательствами моего сына и это превысило бы все прежние поблажки.
Как бы там ни было, Рауль поселился на чердаке, поставив меня перед фактом. Теперь я с горечью осознал, как неловко и сложно будет его вытурить. Итак, временно, только временно, он поселился у нас.
До окончания летних каникул Дэни оставалось еще около трех недель. К моей досаде, почти все время он проводил в обществе своего идола. Мне трудно было это понять. Почему, в самом деле, этот человек к нам приехал? Может быть, между ним и его почитателем существовала тайная договоренность? Был ли его паспорт в порядке? Как отнесутся к нему мои соседи и слуги?
Правда, некоторое время все казалось более спокойным, чем я ожидал. Малый, надо отдать ему должное, был исключительно скромным, до самоуничижения, и старался всем уступать. Он всегда стремился сделать что-то для меня. Порой он чистил обувь, сбрую для лошадей, приводил в порядок кустарник и пруд. Еду он получал на кухне и ел на чердаке. Сначала я не знал, как он ладил с поварихой Дженни и служанкой Кларой. Возможно, они решили, что поскольку этот любопытный чужестранец - очередная причуда молодого хозяина, то пусть так и будет. Ну а мой постоянный помощник и садовод Доббс в это время находился в больнице и ничего не знал.
Все же положение было не из легких. Вскоре Дэни нужно было возвращаться в школу и исчезал последний повод оставлять у нас Рауля. Иногда у меня появлялось желание написать Вэньону. Но, как вы догадываетесь, мне мешало самолюбие. И, кроме того, не было оснований считать, что Вэньон замешан в деле с Раулем.
Я чувствовал себя в каком-то тупике, жил словно в тумане. Меня все больше беспокоило присутствие этого Рауля. Трудно передать, как оно меня раздражало. И еще бесила одна мысль. Этот тип находился здесь уже около двух недель, но до сих пор почему-то я не смог четко разглядеть его лицо. Может быть, я в разное время по-разному воспринимал его черты, или же они были такими расплывчатыми, но в любом случае общее представление о внешности этого человека у меня так и не сложилось. Лишь недавно я узнал, что отсутствие у него лица смущало и других.
Примерно за неделю до окончания каникул Дэни немного простыл. Ничего особенного в этом не было, и он по-прежнему все утро проводил на холме со своим неприятным товарищем. Однако этого было достаточно, чтобы вызвать у меня тревогу из-за скорого возвращения сына в школу. Помнится, однажды я посоветовал ему вторую половину дня побыть дома, а сам пошел в кабинет, чтобы окончательно продумать план действий в этой истории. Однако мои мысли прервал визит господина Уолсторна, местного фермера, с которым я договаривался об аренде луга. Условия аренды были взаимно согласованы, и старик переключился совсем на другую тему.
- Вашему мальчику явно не хватает матери. Сегодня утром я встретил его здесь, на Винакре. Выглядел он плохо и все болтал сам с собой...
- Сам с собой? Почему же, он... - сконфуженный и встревоженный, я замолчал.
- Да, в самом деле... он говорил, а, может быть, пел. Вы понимаете... И еще одно. Это, право же, смешно... Мои две собаки. Да вы их, должно быть, видели. Они подняли такой лай... С вашим парнишкой они никогда раньше так себя не вели...
Уходя, Уолсторн пожелал мне всего доброго и оставил в глубоком раздумье.
Очень странно. Я знал, что Дэни ушел не один, а с Раулем. Потом эти собаки... Почему они так злобно отреагировали на Дэни? Хотя собаки особенно невзлюбили Рауля. Мой сеттер Трикси просто не выносил его. Страшно волновался и рычал, как только Рауль к нему приближался. Собака словно не знала, что делать - убежать или наброситься на него.
Я все еще думал о том, что рассказал Уолсторн, когда за окном замаячила фигура Рауля. У него была такая дурная привычка - появляться у окон и тихонько стучать, чтобы привлечь внимание. Правда, делал он это аккуратно. На сей раз он понял, что я уже заметил его, и не постучал, а лишь поднял руку. О ужас! Запястье и предплечье были в крови...
Я немедленно осмотрел рану. Мякоть была сильно повреждена.
- Собаки, - услышал я тихое бормотание, - собаки...
Ну вот, новое осложнение! Собачьи укусы могут быть опасны, но я не решался сам обрабатывать рану. Правда, прежде я не хотел, чтобы пребывание этого человека стало официальным или даже полуофициальным. Теперь же с вызовом врача все решат, что я согласился, чтобы он жил здесь. Это, конечно же, вызовет большой шум и массу проблем в связи с законом о страховании здоровья...
Поэтому я пригласил старого друга и советника Годериха. В последнее время он лечил сесиль. Он перевязал руку Рауля, а заодно посмотрел моего мальчика, так как простуда у него увеличилась, а температура повысилась. Годерих обещал навестить нас на следующий день.
Последующие заключения о состоянии здоровья обоих пациентов были тревожными. Рауля пришлось переселить в небольшую спальню на втором этаже. Его рана была серьезной и, как мне показалось, волновала Годериха.
Дэни, очевидно, недостаточно окреп, чтобы вовремя вернуться в школу. Мне даже казалось, что он симулирует, чтобы оттянуть срок расставания с приятелем.
Моему сыну рассказали о случившемся с Раулем, и он тщетно просил, чтобы ему разрешили видеться с ним. Их комнаты были на разных этажах, в различных концах дома. Думаю, такое расселение было к лучшему.
Происшествие с Раулем, он не мог рассказать, покусала его одна собака или больше, случилось в четверг. Но в воскресенье его руке не стало лучше. На следующее утро меня удивило, что Годерих предложил мне самому посмотреть. Я наблюдал, как он снимает бинты. Когда рана открылась, лицо Годериха выражало крайнее удивление. Локоть сильно распух и имел отталкивающий сине-багровый цвет. Годерих подал мне сигнал выйти.
