Наш поезд отбывал из Фоана в десять тридцать. Поднялись мы очень рано. Рассеянно поглядывая на нас из-под насупленных бровей, Дэни ел скромный завтрак. Он был погружен в свои мысли, вдруг резко встрепенулся и нечаянно опрокинул чашку с шоколадом. От неожиданности он открыл рот, чтобы крикнуть, но так и не произнес ни звука.
На этот раз машина хозяина нам не понадобилась. Вчера я заказал такси из Фоана и теперь молил Бога, чтобы оно пришло вовремя. Наш багаж находился в зале. Я дал слугам на чай. Одетый в халат вышел Вэньон, чтобы попрощаться. Кланяясь и крепко пожимая нам руки, он пробормотал что-то вроде "...если вы сможете..."
Наконец, мы все трое выехали. На сердце у меня потеплело, стало легче дышать.
- У тебя все в порядке? - спросил я Дэни.
- О, да...
Он сидел рядом со мной напротив Годериха и мечтательно смотрел в окно. Выражение лица у него было какое-то отрешенное, словно он видел что-то совершенно незнакомое и неинтересное. Его волосы, как я заметил, сильно отросли, нужна была стрижка.
Вдруг из-под сидения послышался слабый лай. Зизи! Не знаю, как это получилось, но животное увязалось за Дэни, и теперь нам нужно будет просить начальника станции вернуть его хозяину.
Выйдя из такси, мы так и сделали, и стали ждать отхода поезда. Когда Годерих и я уже сели в поезд, на секунду или две Дэни потерялся. У меня сердце оборвалось. Но через миг он прибежал со стороны камеры хранения и поднялся к нам.
Как рад я был его появлению! Меня охватило нежное чувство к моему дорогому мальчику, я взял его за руки. Наш поезд набирал скорость. Я чувствовал облегчение и думал о том, что каждая миля приближала мальчика к безопасности. Вряд ли мог я ожидать или надеяться, что мы сможем уехать. В то же время я опасался, что что-то произойдет, остановит или задержит нас, какой-нибудь случай или преграда - и...
Вдруг меня испугало поведение Дэни. Не знаю почему, но он был подавлен.
- Пуга... - пытался он что-то с трудом произнести. Потом, перейдя на французский, сказал: - Пугало, оно там... - После паузы он настойчиво добавил одно слово - Зизи.
К моему великому изумлению собака оказалась здесь, с нами. Но меня волновало не присутствие собаки, а странные взгляды и поведение мальчика.
По параллельной колее нас обгонял другой поезд, должно быть, экспресс. Из коридора прибежала Зизи. Сначала она радостно виляла хвостом, потом странно сникла. С угрожающим ворчанием она спряталась под лавку, на которой сидел Дэни.
- Что это такое, Дэни? В чем дело? - спросил я.
Годерих открыл фляжку с бренди и приложил ее к губам мальчика. Губы двигались медленно и смущенно.
- Пугало... Пугало... там...
Вдруг он со стоном вскочил и бросился в коридор. Я и Годерих пытались остановить его, но не смогли. Собака выскочила из-под лавки, и застыла в дверях, скуля от страха.
Оттолкнув ее ботинком, я выскочил следом за Дэни. Экспресс быстро обгонял нас. Я видел, как его локомотив поровнялся с концом нашего коридора, потом проследовал мимо наших окон.
- Дэни, Дэни! - повторял я. - Что такое? Что ты делаешь?
Он странно изогнулся, пристально глядя на проходящий поезд. Лицо его выражало неописуемый ужас, глаза округлились от страха. Его тело было плотно прижато к стенке, словно он хотел как можно дальше отодвинуться от проходящих мимо вагонов.
То, что произошло потом, особенно ужасно и жутко. Оно настолько не поддается обычному описанию, что даже я - свидетель случившегося считаю невозможным отождествить происшедшее с реальностью. Совершенно не могу это объяснить, но думаю, что тогда случилось нечто страшное с точки зрения Дэни и Рауля: все заранее заготовленные ужасные схемы и механизмы в последний момент не сработали. То, что я увидел или, во всяком случае, думал, что увидел, было результатом страшной ошибки...
Я схватил руку Дэни и дернул. Никакой реакции. С дальней от него стороны два человека выглянули из своего купе и уставились на нас. Зажатый за моей спиной в узком проходе, Годерих старался перекричать грохот двух поездов:
- Иди, мальчик, оторвись от него! Вернись!
Голос его был твердым. Мне он добавил:
- Ради Бога, вытащите его как-нибудь!
Сам Дэни пытался протиснуться через полуоткрытую дверь. В тот момент, когда я старался в этом малом замкнутом пространстве оттащить Дэни, наш поезд внезапно замедлил ход, а вагоны экспресса замелькали за окнами. Потом я узнал, что это Годерих нажал на тормоз. Вытащить Дэни я все еще не мог. Знал, что ему грозит большая опасность, тащил изо всех сил, но бесполезно. На лбу у меня выступила холодная испарина. Я молился, чтобы этот страшный сон, наконец, прекратился.
А он продолжался. На мгновение я выглянул в окно. Как раз в это время мимо следовал служебный вагон экспресса. Длинный ящик, похожий на гроб, поднялся и медленно выплыл из вагона, вылетел в нашем направлении и обрушился на нас. Коридор засверкал осколками стекла.
Поезд с грохотом остановился. Люди высыпали из вагонов. Вдруг откуда-то я услышал удивленный возглас:
- Пугало... В этом ящике было всего лишь пугало!...
Я повернулся к Дэни. Мне показалось, что он позвал:
- Зизи...
Что случилось с собакой, я не знал, да так никогда и не узнаю.
Лицо моего мальчика сжалось, как у старика, на нем застыла гримаса ужаса. Он безвольно обмяк у меня на руках.
Вместе с Годерихом мы перенесли Дэни в купе и положили на седение. Теперь до меня дошло, что спутанные волосы мальчика побелели.
