– Держи прямо!

– Подправь!

– Да не вываливайся ты (это воронке)!

– Ну, поехали!

– Ай, не так быстро!

– Та-аак, вот ещё тебе.

– Ну, давай, давай, хорошо-о, хорошо-о!

– Всё, больше не могу (это Оксана устала держать тяжёлую канистру)!

Узбекская уборщица, видимо, достаточно разбиралась в тонкостях русского языка, чтобы составить своё мнение о том, что происходит в дальней кабинке:

– Дэвочки, дэвочки, это нэлзя здэсь дэлат, пажалусто, идыты в другой место.

Девчонки замолчали. Испугались, что сейчас вызовут полицию, отберут вино и составят протокол.

– Мы всё уже, сейчас уходим, всё в порядке, а Вы не хотите глотнуть?

– Глотнут что? Вы что мне прэдлагат хотитэ? – уборщица рассердилась не на шутку, – у нас такой никто не дэлает. Я сейчас милиция вызову! Быстро ухади!

Тут в заведение вошли две расфуфыренные дамочки бальзаковского возраста. Одна потянула воздух носом и сказала:

–Какой-то странный запах в этом туалете, я бы сказала, сиренью пахнет, удивительно.

Дамы, задержавшись у зеркала, собирались уже пройти по своим делам, а недовольная уборщица принялась вытирать пол, и тут она увидела огромную красную лужу, вытекшую из крайней кабинки, именно оттуда вовсю несло «сиренью». До неё, наконец, дошёл истинный смысл происходившего наряду с пониманием, что простой протиркой пола тут не обойдётся, а придётся ещё долго тряпки выжимать.

– Так вы там пьётэ, на вокзал нэлзя пит, нэт, пазаву милиция! Милиция! Милиция!

Колян стоял совсем рядом и давно прислушивался к происходящему в туалете. Надо было действовать, вспомнив старый фильм с Никулиным, Вициным и Моргуновым, он не растерялся и вытащил из кармана красный бант, завалявшийся там с коммунистического митинга, про который ему позавчера велели написать маленький репортаж, нацепил его на куртку и, придав себе как можно более важный вид, вошёл в женский туалет. Там уборщица уже схватила за руку хрупкую Машу, а две дамочки с любопытством ожидали конца представления.

– Кто вызывал милицию? Я за неё! – начальственным тоном прокричал Колян, левой рукой выпячивая вперёд бант, и, осмотревшись, направился к Маше и выглядывавшей из-за её спины Оксане.

– Девушки, это вы тут распиваете спиртные напитки, – произнёс он строго, глядя на виновниц скандала.

– Мы-ыы, – пряча глаза, робко промямлила Оксана.

– Что ж, пройдёмте, будем разбираться с вами. А вы, женщины, не стесняйтесь, продолжайте, занимайтесь своими делами, – сказал он оторопевшим расфуфыренным красоткам.

Те, однако, стояли без движения.

– Какими делами? – наконец пробормотала одна из них.

– Вам что показать? ПИсать идите, все свободны, гражданочки, здесь не театр! – и, схватив за руки Оксану с Машей, Колян вывел подружек в безопасное место.

Логистические проблемы

Наконец, все вздохнули спокойно – Оксана с Машей потому, что уже явственно представляли себе, как их ведут под белы рученьки в отделение полиции, а мужчины потому, что перестали беспокоиться за судьбу заветной жидкости. Теперь можно было выпить. И друзья не преминули это сделать прямо перед выходом из вокзала. На этот раз слово взял Андрей:

– Друзья, я хочу выпить за Макса, за то, что он провёл такой великолепный отпуск, загорел, отдохнул да ещё вина хорошего привёз!

– Конечно, за тебя, Макс, – посыпалось со всех сторон.

Весело потягивая вино из замаскированных ёмкостей, компания направилась к автобусной остановке. Вообще наземным транспортом ехать до квартиры Макса было крайне неудобно – долго и с пересадкой. Но в метро они рисковали напороться на полицию, а пить вино в автобусе казалось даже особым шиком. Да и вид из окна повеселее, чем между станциями метрополитена.

Пока шли к остановке и ждали нужный маршрут, пол-литровые бутылки из-под воды были опустошены почти у всех. Встала дилемма: либо садиться в автобус и вести скучные светские разговоры, либо подождать, наполнить ёмкости снова и веселиться дальше. У обоих вариантов были свои минусы. Без вина ехать не интересно, а искать подходящее для розлива место, таская оттягивающие руки канистры тоже не самое увлекательное занятие. Тогда Колян предложил компромиссный вариант:

– Ребята, а давайте наливать в автобусе, на остановках? Займём заднюю площадку, самые мощные, встав полукругом, создадут заслон, а Маша с Оксаной продолжат наливать, у них это ловко получается!

– Просто эксплуатация женского труда какая-то! Мужикам всегда лишь бы на баб всё свалить! – недовольно проговорила Оксана, но Маша уже дёргала её за руку, согласившись с предложением Коляна.

В автобусе сначала было пустовато – суббота, народ на дачах, собирает урожай. Кондукторша, взяв у всех за проезд, подошла к водительской кабинке и стала болтать с коллегой, несмотря на табличку со строгой надписью «Разговаривать с водителем во время езды запрещается». Так что обстановка позволяла. Они попробовали. Канистра стала полегче, и у Оксаны уже лучше получалось, она почти не проливала. Но всё же запах «сирени» пополз по салону. Люди оборачивались, удивлялись, некоторые тихо возмущались, но никто не решался протестовать открыто. Каменные лица трёх высоких парней расхолаживали даже самых ярых сторонников соблюдения правил поведения на транспорте. Впрочем, быстро выяснилось, что не все пассажиры против. К ребятам подошёл какой-то ханурик лет сорока и предложил свою помощь, он-де хорошо справляется с подобными задачами, опыт есть. Но стоило Коляну только посмотреть на него, как халявщик осознал свою профнепригодность и ретировался. На второй остановке прозрачные сосуды вновь обрели бордово-красный цвет. Ехать снова стало веселее, но хотелось большего.

– Девушка, присоединяйтесь к нам, – предложил Макс какой-то женщине сидевшей прямо перед ними, он хорошо умел считать и уже некоторое время чётко осознавал, что две девицы на троих парней – это недостаточно.

«Девушка» обернулась и прежде, чем она успела что-то сказать, Макса перекосило, но он нашёлся:

– Дама, мы можем налить Вам элитного крымского вина, если пожелаете!

– Спасибо, я с незнакомыми людьми не пью, – кокетливо произнесла «девушка» лет шестидесяти пяти.

– Как обманчив бывает вид сзади, – разочарованно прошептал Макс на ухо Андрею.

– Да вот твоя девушка, – сказал Колян, кивая на прорывающуюся к ним массивную кондукторшу. Она не шла, а плыла как мощный ледокол. Её тучная фигура, в которой голова при помощи какого-то плече-грудного пузыря в кофточке с рюшечками переходила прямо в бёдра, раздвигала во все стороны постепенно набежавший в автобус народ.

– Молодые люди, в автобусе запрещено распивать спиртные напитки, покиньте транспортное средство на следующей остановке!

– А мы пьём вишнёвый сок, – галантно ответил Макс, – не желаете ли угоститься? Или может, предложить водителю? Кто у вас главнее?

– Прокурор! Давайте-давайте, а то я вызову милицию!

– С такими аргументами трудно спорить, пехота бессильна против танков, – Колян, ещё не совсем проспиртовавшись, решил не ввязываться в конфликт, – выходим ребята!

– До встречи в Генеральной Прокуратуре, товарищ старший следователь! – прокричал Макс новой знакомой. – Желаю вам высокого коэффициента раскрываемости!

Они вышли на какой-то унылой остановке, улица тоже была унылой – обшарпанные дома с отваливавшейся штукатуркой стояли сплошняком: не имелось никакого минимального благоустройства – ни скверика с парой скамеек, ни столь удобной в подобных ситуациях детской площадки. Продолжать праздник в таком месте было не комильфо, для этого они, наверное, ещё недостаточно выпили. Да и вторую серию бутылочек почти все уговорили, а желанного пространства для совершения очередных манипуляций с переливанием напитка, похожего на кровь, на узком тротуаре не имелось. Дворы же, как водится в наше время, были закрыты на кодовые замки. Андрей, было, ринулся вычислять заветную комбинацию на одних воротах, но его остановил Макс:

– Не надо привлекать лишнее внимание и конкурентов, у нас остаётся меньше полторы канистры, это не так много, как кажется на первый взгляд!