– Леонид Гайдай, Эльдар Рязанов… У кого лучше получилось бы? – тоном голоса, всегда радующего, ласкающего слух, говорила, продолжила тему красавица, ох истинно красавица, также переходя в раскованное лоно как бы свободы, непринуждённости общения.

– Да, я никогда не бывал в такой ситуации, – говорил он всё в том же полёте окрылённом, что уже и вовсю распирало душу, в которой всегда было много именно неуемности бойцовского духа, духа воина, но не такого воодушевления, как-то простоты, искренности общения с девушкой – красавицей, да и не только.

– Мне кажется, Вы чувствуете себя как рыба в воде в иных ситуациях… – конечно же, обращаясь на Вы, вскинула она брови, как бы намекая на тот уж феерический, искромётный момент его биографии на том пляжном берегу Алтаннура, когда были разбросаны, нокаутированы агрессивные хулиганы, а остальные побежали, убежали…

Такой намёк был понятен ему – она была там, он её заметил, все заметили, увидели, когда она призывала защитить того паренька. Но как-то в этом сокровенно приятном поле разговора так захотелось ему свернуть с навёртывавшейся темы, и потому постарался свернуть как можно подальше:

– У нас красивые места. Недавно французы приезжали, снимали про красивые места Сибири. Им понравилась наша деревня, наше озеро Алтаннур…

– Да, я понимаю их… – и опять вскинуты брови, так выразила удивление красавица, но ведь каждая мимика и была для него новой гранью девичьей красоты природной искренне.

Тогда там во время круиза, когда они из «золотой молодёжи» – дети олигархов, чиновников, депутатов весьма вальяжно прогулявшись по площади Мерлиона в Сингапуре – в городе почти будущего, в городе сиятельных небоскрёбов и чистейшей красоты, насладившись всеми чудесами, красотами изумительнейшего города, на катере прибыли на сверхшикарную, фешенебельную яхту олигарха, знакомого её отца, начинался багряный закат над водами Южно-Китайского моря. Тогда с какой-то грустью в сердце, (что было как-то, в какой-то мере удивительно для неё, ведь не родилась, не выросла…) именно вспоминала вечерний багрово солнечный закат над водами Алтаннура, и так захотелось вернуться…, что она и сделала.

День был ярко солнечный, отличнейшая погода, в ярко синем небе ни одного белого облачка, иногда лишь лёгкий ветерок слегка развевал её волосы, лилось так много солнечного света, что всего вокруг светлость только и сияла. И светлым было и само поле разговора, непринуждённость, раскованность восторжествовала. Конечно же, в этом светлом поле разговора не могло быть и речи об откровенности по какой-либо теме, нет, скорей шла разведка с обеих сторон, такое узнавание друг друга – старались как бы болтать ни чём таком серьёзном. Да, тембр, тон голоса отдавали кокетливостью, и без того приукрашивая мелодичность её красивого голоса, отчего дух монстра единоборств, воина так и взлетал реющим полётом, а сердце так и запрыгало от радости.

– Вы знаете, что я была там. Я видела тогда всё от начала до конца. И как же Вы достигли такого мастерства, высокого мастерства. У Вас какая-то особенная методика тренировок? – сначала чуть взглянув в его глаза, затем отвернув, говорила, спрашивала красавица, в тоне голоса которой на этот раз кокетливость не прозвучала, скорей любознательность, любопытство.

Никогда он не подумал бы, что слова «высокое мастерство», «методика тренировок» услышит из уст девушки, но такие слова произнесены, вопрос прозвучал. Он не мог знать, что она оперирует такими словами, понабравшись от общения с двоюродным братом, занимающимся в секции ушу. Таковы были его комментарии от видео на смартфоне, и его тогда, прежде всего, заинтересовала помимо мастерства вот эта самая методика тренировок.

Да, в такой тёплый ярко солнечный день он расскажет, может быть не всё, не всё, но расскажет о некоторой грани своих тренировок. Осталось пройти ещё километр, который они неспешным шагом преодолеют, примерно, минут за двадцать пять. И потому приготовился к рассказу, но кое-какие секреты он, однако, попридержит, не скажет, не раскроет даже красавице…

6

Он иногда задавался вопросом: «Как, откуда в его жизни появился Учитель?». Но считал, даже будучи подростком, что это и есть удача в жизни, а может и ниспослано свыше…, чтобы поддержать его в этой жизни.

Он ничего не будет говорить об Учителе, так несколько слов и всё. Так с чего же начать…, и повернулся ходом от неё, что бы на секунды сосредоточиться, и этого хватило, она включила смартфон, что упокоился в её сумочке, на аудиозапись. Она, когда вернётся домой в город, вместе с двоюродным братом кличкой «каратист» послушает его рассказ, ведь так заинтересован «каратист» о методике тренировок человека, владеющего высоким мастерством: он не раз приходил к ним в каюту, чтобы просматривать и просматривать то видео на пляжном берегу Алтаннура.

Бег, кроссовая подготовка от весны до осени была одной из главнейших граней его тренировок. Наступала зима с обильным снегом, и тогда на лыжи, через сопки, через поля, и тогда на коньки, по ровному льду Алтаннура и круги, круги вдоль берегов. Жарким летом помимо бега включали плавание на выносливость у тех берегов, где далеко от турбазы. Временами и на велосипеде по грунтовой дороге в гору. Посредством кроссового бега, лыж, коньков, велосипеда, плавания у него с подросткового возраста закладывался фундамент аэробной выносливости в копилку общей функциональной подготовки. А смартфон тайно записывал и записывал…

Изрядно повысив общую функциональную подготовку, перешли к специальной выносливости, к её развитию, именно к специальной выносливости единоборца, анаэробной выносливости.

Тридцать секунд высоко темповых ударов по боксёрскому мешку. И минута отдыха, и опять высокий темп ударов по мешку. По мере развития длительность ударных таймов увеличивалась, а время отдыха с минуты укорачивалась до пятидесяти, сорока, тридцати, секунд…, а смартфон тайно записывал и записывал. Он не стал говорить ей, что в данное время он способен три минуты высок интенсивно боксёрскими ударами работать по мешку несколько таймов, при этом по десять секунд отдыха между таймами. И потому смартфон такое не записал.

Начинали с пяти бросков борцовского манекена на матах, на борцовском ковре, что находился у него в зале, летом маты вместе с ковром переносились под навес во дворе. Начинали с интенсивных пяти бросков борцовского манекена, а между таймами та же минута отдыха. Затем, по мере тренированности количество бросков борцовского манекена увеличивалось, а время отдыха между таймами сокращалось. Она слушала очень внимательно с явно, искренне повышенным интересом, а Самсунг последнего поколения тайно продолжал записывать его рассказ о развитии специальной выносливости и боксёра, и борца, но вот никак не мог записать смартфон то, что в данный период тренированности у него такая же интенсивность, как и при высоко темповой работе по боксёрскому мешку, ибо и не стал распространяться…

У человека двести пять костей, шестьсот сорок мышц, кровь течёт по венам и капиллярам: длина капилляров составляет сто тысяч километров – два с половиной раза огибает экватор планеты Земля. Так говорил Учитель. Она – студентка из гуманитариев, но не биолого-химического факультета, удивлённо вскинула брови, в который искрясь разными гранями прекрасного лика красавицы, а смартфон продолжал записывать бесстрастно, какие там эмоции.

В детском, молодом возрасте быстрее всего можно развить такое качество тела как гибкость. Она тренируема за считанные месяцы, и потому она на первом месте по развитию. На втором месте стоит развитие силы, физической силы тела. На третьем месте развитие выносливости тела, организма. И только на последнем месте стоит развитие быстроты. Почему быстрота на последнем месте? Это качество почти не тренируемо, это не касательно бега спринтеров, это, прежде всего, быстроты всего и вся – тела, организма, мозга – откуда вспыхивают сами искры быстроты, проявляясь как бы бликом молнии. Так говорил Учитель. Быстрота даётся от природы, она – генетическая штука. Так говорил Учитель, он всегда объяснял суть каждой тренировки, не раз, много раз проводил теоретические занятия. Увлечённо рассказывая, он не подозревал, что его слова, его вдохновение полем разговора записывается…