— Как вы смеете! — послышался ее возмущенный голос. — Немедленно оставьте его в покое! Он не сделал ничего, что могло бы послужить…

Кто-то рядом с Леей испуганно вскрикнул, когда люди у хижины одновременно развернулись и послали навстречу декану Гриффиндора по меньшей мере четыре оглушающих заклятия. На полпути между хижиной и замком красные лучи угодили в МакГонагалл, и Лея почувствовала, как сердце в груди пропустило удар. На мгновение фигура ее матери словно осветилась изнутри зловещим красным светом, ноги ее оторвались от земли, и она упала навзничь, больше не двигаясь. В наступившей зловещей тишине послышался разъяренный крик лесничего и тихий шелест ветра, перекатывающий по траве слетевшую с головы Минервы черную остроконечную шляпу…

— МАМА! — полный ужаса девичий вопль потряс стены школы.

Он черной тенью стремительно несся по коридорам школы, не обращая внимание на удивленные взгляды расступающихся на его пути учеников — в Хогвартсе, по-видимому, в эту трагическую ночь не спал никто. Несколько минут назад к нему в кабинет ворвался бледный как смерть профессор Флитвик и сообщил, что с Минервой случилась беда. Северус не дослушал его сбивчивые объяснения, лишь услышав, что МакГонагалл доставили в больничное крыло и ею сейчас занимается мадам Помфри. Сердце стучало с такой силой, что казалось, вот-вот проломит грудную клетку и вырвется из груди. Он редко испытывал страх. Но сейчас ему было страшно. По-настоящему страшно.

Вихрем влетев в больничное крыло, Северус замер в дверях, окидывая помещение лихорадочно блестящим взглядом. Дверь в комнату с больничными койками была плотно закрыта — знак того, что внутрь вход воспрещен до особого указания главного лекаря школы. В приемном покое — небольшой комнатке с деревянными скамьями вдоль стен — царил полумрак, и на первый взгляд было пусто.

— Профессор, — послышался откуда-то из темноты дрожащий голос.

Северус стремительно обернулся. Лея МакГонагалл забилась в самый угол комнаты, сжавшись в комок на широкой резной скамье. Сейчас она больше всего напоминала испуганного до полусмерти котенка.

Приблизившись, Снейп опустился рядом с ней на скамью. Девушку била крупная дрожь, губы предательски дрожали. Она подняла заплаканные серые глаза на профессора зельеварения, и из них вдруг снова полились слезы. Не говоря ни слова, Северус стремительно обнял ее, прижимая к себе и чувствуя, как она вздрагивает от сотрясающих ее беззвучных рыданий.

— Что произошло? — тихо спросил он, осторожно поглаживая ее по черным волосам, собранным в растрепавшуюся косу.

Лея всхлипнула, глотая слезы, но от Снейпа не отстранилась.

— Амбридж и несколько мракоборцев пытались арестовать Хагрида. Мама хотела вмешаться, а они одновременно ударили ее оглушающими заклятиями. Я видела, как она упала. Хагрид словно обезумел, ударил двоих так сильно, что они уже больше не встали, а потом скрылся в Запретном лесу. Когда всё закончилось, директриса даже не взглянула на маму, просто прошла мимо и скрылась в замке. Потом появились профессора Флитвик, Стебль и Бейли с Синистрой. Они принесли маму сюда, — дрожащей рукой она указала на закрытую дверь. — Мадам Помфри сказала, подождать тут, пока она ее осматривает.

— Где они сейчас?

— Пытаются успокоить учеников и поговорить с Амбридж, — сквозь слезы в голосе Леи явственно слышалась лютая ненависть. — Я убью ее, если мама… — она не договорила, снова всхлипнув, и подняла на Снейпа испуганный взгляд. — Я не знаю, что делать, профессор. Что если мама…

— Она не умрет, — перебил ее Северус, вглядываясь в ее широко распахнутые от страха глаза. — Запомни, с твоей матерью всё будет хорошо. Я знаю ее много лет, и не встречал человека более упрямого, чем она. Она обязательно поправится.

Чертова Амбридж! А ведь он предупреждал Минерву, чтобы не лезла на рожон. Что теперь делать? Четыре оглушающих, люди умирали и от меньшего.

В этот момент дверь стационарной комнаты отворилась, и к ним вышла мадам Помфри. Вид у женщины был уставшим и встревоженным. Заметив поднявшихся ей навстречу Северуса и Лею, она грустно вздохнула.

— Минерва пока жива, но состояние ее крайне тяжелое. Я вызвала специалиста из Больницы Св. Мунго для консультации.

— Она поправится? — Снейп напряженно вглядывался в испещренное морщинами лицо лекаря.

Мадам Помфри лишь развела руками.

— Трудно делать прогнозы, она едва жива.

Колдомедик появился минут двадцать спустя. Невысокий полноватый мужчина с серьезным лицом и пышными седыми усами, облаченный в лимонного цвета мантию с эмблемой Больницы Св. Мунго на лацкане. Мадам Помфри сразу же провела его к пациентке, и Северус с Леей снова остались одни. Минуты ожидания тянулись до невозможности долго. За следующий час в больничное крыло хотя бы один раз заглянули практически все преподаватели Хогвартса, и даже профессор Тофти, возглавлявший экзаменационную комиссию по СОВ, заходил справиться о состоянии МакГонагалл. По его яростно горящим глазам было ясно как сильно он возмущен действиями директрисы Хогвартса. Сама Амбридж ни разу так и не появилась, лишь прислав одного из домовых эльфов узнать как обстоят дела. Видимо старалась избежать конфликтной ситуации. Минерву в школе очень любили, и подобные действия мракоборцев, явно санкционированные Амбридж, могли стать поводом для серьезного конфликта. Особенно сейчас, когда всё только случилось. Не появился и профессор Бейли, хотя, по словам Леи, именно он был в числе тех, кто доставили Минерву в больничное крыло. Должно быть в состоянии близком к летальному Минерва профессора древних рун интересовала не сильно.

Желание отправиться в кабинет Амбридж и превратить эту мерзкую женщину во что-нибудь не менее темное и ужасное, чем ее душа, если она у нее вообще есть, было велико. Но Северус не хотел бросать Лею одну. Девочке нужна поддержка. Она уже потеряла отца, страшно подумать, что будет, если Минерва не выживет.

От одной только мысли об этом ему становилось страшно. За последние три года они с МакГонагалл столько всего пережили вместе: Сириус Блэк, Турнир Трех Волшебников, Черное озеро, лондонское кладбище — столько раз кто-то из них мог пострадать или погибнуть. Но сейчас ее жизнь действительно висела на волоске, а он ничего не мог сделать, чтобы хоть как-то помочь ей.

За дверью, ведущей к больничным койкам, послышались приглушенные голоса, и в приемный покой вернулись колдомедик и мадам Помфри, что-то тихо обсуждая. Лица у обоих были встревоженными.

— Как мама? — тут же бросилась к ним Лея.

Оба лекаря обменялись тяжелыми взглядами.

— Состояние крайне тяжелое, — приятным басом проговорил колдомедик. — Четыре оглушающих заклятия прямо в грудь — странно, что она вообще выжила.

При этих словах Лея невольно вздрогнула. Вставший рядом с ней Снейп мягко приобнял ее за плечи, устремив на врача укоризненный взгляд.

— Есть хоть какой-то шанс, что она оправится?

— Следующие несколько часов могут стать решающими, — объяснил лекарь. — Если профессор МакГонагалл переживет эту ночь, то скорее всего она поправится.

— Не волнуйся, милая, — мадам Помфри ласково погладила Лею по плечу, — твоя мама очень сильная, она справится. Тем более, у нее есть отличный стимул, чтобы бороться за свою жизнь.

— Какой? — подняла на нее печальный взгляд Лея.

Улыбка женщины стала чуть шире.

— Ты, — проговорила она.

— Тогда я хочу быть рядом с ней, — после короткой паузы заявила Лея, оглядываясь на замершего позади нее Снейпа. — Чтобы она чувствовала, что я рядом.

Оба лекаря молча переглянулись. Колдомедик явно не одобрял подобного желания, но мадам Помфри, как заведующая больничным крылом Хогвартса, разрешила Леи и Снейпу остаться. Когда их с Леей, наконец, пустили внутрь, и они увидели лежащую без сознания Минерву, Северус едва мог ее узнать. В лунном свете, льющемся из окна рядом с ее постелью, ее кожа казалась совсем бледной, точно у мертвеца. Под плотно прикрытыми глазами залегли глубокие тени, а бескровные губы превратились в тонкую линию. Поверх одеяла лежала безвольная рука, и Лея тут же коснулась ее.