— Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Он вынул волшебную палочку и широко ею взмахнул, тотчас все свечи в зале, кроме нескольких, погасли. Зал погрузился в полумрак. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно были прикованы к Кубку.

Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер.

Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, и громко отчетливо прочитал:

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.

Первый чемпион поднялся со своего места и вразвалку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, скрылся за дверью смежной комнаты.

Постепенно шум стих, внимание всех опять было приковано к Кубку. Пламя вновь вспыхнуло, и Кубок выбросил еще один кусочек пергамента.

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур! — возвестил Дамблдор.

Девушка, так похожая на вейлу, легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла меж столов Гриффиндора и Пуффендуя. Сидящие вокруг парни провожали ее мечтательными взглядами.

— Посмотрим, как она будет выглядеть после первого состязания, — фыркнула одна из сидящих рядом с Леей девушек-гриффиндорок.

Флер удалилась в соседнюю комнату, зал опять стих. Но напряжение, казавшееся осязаемым на ощупь, усилилось. Осталось узнать имя чемпиона Хогвартса!

Все опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий пергамент, и Дамблдор, поймав его, громко прочитал:

— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!

Кажется, сидящий рядом с Гарри Рон Уизли был недоволен, что-то бормоча себе под нос, но его никто не слышал. Стол Пуффендуя взорвался радостными овациями и криками. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал, пока зал наконец угомонится, а новый чемпион не скроется за дверью.

— Превосходно! Теперь мы знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Дурмстранга и Шармбатона. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад…

Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему.

Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент.

Дамблдор, не раздумывая, протянул руку и поймал его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Директор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал:

— Гарри Поттер.

Гарри сидел как громом пораженный. Преподаватели, ученики — все смотрели на него изумленными глазами. Северус заметил, как побледнела МакГонагалл. Стремительно встав из-за стола и обойдя оторопело замершего Людо Бэгмена, она подошла к Дамблдору и что-то горячо зашептала ему. Директор школы нахмурился.

— Гарри Поттер, — сказал он, кивнув Минерве, — подойди, пожалуйста, сюда.

Гарри поднялся на ноги, запутался в полах мантии и, спотыкаясь, побрел к преподавательскому столу. Северус молча наблюдал, как растерянно оглядываясь по сторонам, он медленно бредет меж факультетских столов, провожаемый удивленными и настороженными взглядами. Конечно, кто бы сомневался, разве такое событие может обойтись без знаменитого Гарри Поттера!

— Тебе в ту дверь, Гарри, — без улыбки произнес директор.

Минерва смотрела на своего ученика со смесью сожаления и тревоги. Ее длинные изящные пальцы нервно теребили край изумрудной мантии. Это не к добру. Кубок не мог ошибиться, а Гарри не мог обмануть столь сильную защитную магию — это не под силу ученику четвертого курса. Даже старшекурсники вряд ли бы справились. Да и не стал бы он это делать. У Поттера, безусловно, были недостатки, но он никогда не искал славы и уж тем более не страдал от звездной болезни и чрезмерной самоуверенности.

Дамблдор велел всем расходиться по спальням, а сам направился к двери, за которой ожидали чемпионы Турнира. За ним последовали наставники иностранных школ и представители Министерства магии. Минерва поспешила следом, не желая оставлять своего студента без поддержки. В его невиновности она не сомневалась. Вопрос был в другом — кто и зачем пытается так подставить Поттера.

Северус молчаливой тенью вошел в дверь последним, плотно притворив ее за собой. Естественно, все были возмущены таким вопиющим нарушением правил.

— Дамблё-дорр, ч’то всё это значиит? — властно спросила мадам Максим, прожигая директора гневным взглядом.

— Я тоже хотел бы это знать, — поддержал коллегу Каркаров. — Два чемпиона от Хогвартса? Может я плохо знаком с правилами? — с его губ слетел ехидный смешок. — Мы были уверены, что Запретная линия допустит к участию только учеников старших курсов, — каменная улыбка не сходила с лица Каркарова. — Иначе мы привезли бы куда больше претендентов.

— Это всё проделки Поттера, — вкрадчиво произнес Снейп, его черные глаза зло поблескивали в полумраке комнаты. — Вины директора нет в том, что Поттер нарушил правила Турнира. Этот негодный мальчишка с первого дня появления в школе только и делает, что нарушает правила.

Минерва почувствовала, как ее охватывает ярость. Но сказать она ничего не успела — ее опередил директор.

— Благодарю, Северус, — отчеканил Дамблдор. — Но это преждевременное утверждение.

Снейп умолк и отошел в сторону, но глаза его продолжали метать злобные искры.

Между тем директор проницательно глянул на Гарри поверх своих очков-половинок.

— Гарри, ты бросал свое имя в Кубок?

— Нет, — под прицелом всех взглядов ответил Поттер.

Снейп ехидно хмыкнул, выразив недоверие части присутствующих, за что получил еще один яростный взгляд МакГонагалл.

— Ты просил кого-то из взрослых сделать это?

— Нет, сэр, — твердо ответил Гарри.

— Он в’хет! — взорвалась мадам Максим.

Снейп тряхнул головой, и по лицу у него расползлась змеиная улыбка.

— Определенно, — хмыкнул он.

— Гарри не мог пересечь Запретную линию, — вмешалась Минерва, прожигая зельевара яростным взглядом, — даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения.