— И сколько нам ждать? — недовольно воскликнул Симус. — От Гарри нет вестей и уже давно. Что если он вообще мертв?!

— Не говори так! — Лея сама не заметила, как оказалась на ногах. Сидящий рядом с ней когтевранец, кому она обрабатывала раны, испуганно дернулся. — Гарри жив!

Она с вызовом взглянула в глаза друга. Симус ответил ей не менее вызывающим взглядом. Напряжение между ними достигло такого уровня, что казалось, его можно разрезать ножом.

Внезапно чья-то рука легла девушке на плечо.

— Остыньте оба, — между ними встал Невилл. — Не хватало еще, чтобы мы все перессорились. Тогда Темный лорд точно победит.

Лее вдруг стало стыдно за свое поведение. Ее взгляд смягчился, и она взглянула на Симуса уже гораздо спокойнее. Он тоже явно чувствовал себя виноватым.

— Прости, — он сжал ей руку. — Я зря вспылил. Просто…

— Знаю, — Лея ответила на его прикосновение, тоже стиснув мальчишескую ладонь. — Мы все чувствуем тоже самое.

Она отлично помнила, как сама спорила о том же с матерью, как Минерва уговаривала дочь быть осторожнее. Нельзя воевать без плана, — так однажды сказал Люпин. Но проблема заключалась в том, что Лея не понимала их план. Если он вообще был. Ей казалось, что ее вместе со всем Отрядом Дамблдора пытаются оставить на обочине войны, в то время, как каждый из них рвался в бой. Их пытаются защитить, но ведь они уже не дети. Война, начатая Волдемортом, лишила их детства. Они хотят помочь. И они могут помочь. Только нужно дать им шанс. Но как объяснить это взрослым?

— Эй, смотрите! Кто это там? На картине!

Один из студентов удивленно указывал на единственную картину, украшавшую стену Выручай-комнаты. В конце изображенного на ней коридора появилась крошечная фигура, которая с каждой минутой увеличивалась, пока не превратилась в юную девушку. Взгляд ее голубых глаз замер на Долгопупсе, и она поманила его за собой плавным движением руки.

— Аберфорт просит о встрече, — нахмурился Невилл. — Странно, для передачи пайков еще рано.

Сложнее всего в убежище Отряда Дамблдора было с пропитанием. Очень помогали младший брат Дамблдора, хозяин «Кабаньей головы», и домовые эльфы Хогвартса, снабжавшие прятавшихся в Выручай-комнате студентов съестными припасами.

Картина медленно распахнулась, словно дверца в стене, и за ней обнаружился настоящий тоннель. Невилл приставил к краю проема приставную лестницу и ловко взобрался наверх. Картина бесшумно закрылась, и теперь явившаяся с нее девушка медленно уходила прочь. Рядом с ней виднелась спина Невилла.

— Интересно, зачем Аберфорт его вызвал? — в голосе Симуса засквозила надежда.

Лея ничего не ответила. Ее вдруг охватило странное предчувствие беды. В последнее время нервы вообще были ни к черту, и засевшая в груди тревога, постоянно давала о себе знать тупой ноющей болью где-то в области солнечного сплетения. Но сейчас чувство было другим. Как будто сквозь тебя прошел призрак, так что тело содрогается от лютого холода.

И словно в подтверждение ее ощущений, по комнате разнесся тихий скребущийся звук. Все закрутили головами в поисках его источника. По одной из стен побежали трещины, постепенно сплетающиеся в очертания двери. Одна из двух створ приоткрылась, и в комнату ввалился запыхавшийся Эрик Гилбер.

— Что случилось?

Лея шагнула к другу из-за спины моментально напрягшегося Симуса. В комнате повисла тишина, взгляды всех присутствующих были обращены к вошедшему студенту.

— Кэрроу собирают всех в Большом зале, — на бледном лице юноши читалось волнение. — Похоже, они что-то задумали. Что-то нехорошее.

Лея повернулась к замершему рядом с ней Финнигану.

— Мы должны там быть. Нужно узнать, что задумали Кэрроу.

Симус коротко кивнул.

Никогда еще Хогвартс не выглядел столь мрачно и пугающе. Следом за своими учениками Минерва вошла в распахнутые двери Большого зала, наблюдая, как напряженно молчащие студенты выстраиваются в ровные колонны перед преподавательским возвышением, на котором сейчас из стороны в сторону, словно две акулы, медленно выхаживали Амикус и Алекто Кэрроу, исполняющие обязанности директора школы и его заместителя. Хищный взгляд Амикуса неотступно следил за бледными лицами учеников. На мгновение их с Минервой взгляды встретились, и она заметила недобрый огонек, вспыхнувший в его водянистых глазах. Сердце в груди предательски сжалось в ожидании беды.

Когда последние студенты и преподаватели вошли в зал, двери позади них бесшумно закрылись. Ловушка захлопнулась, — невольно подумала Минерва.

— Уверен, многие из вас не догадываются, зачем вас сюда вызвали так поздно, — грубый, похожий на хриплое карканье ворона, голос Амикуса Кэрроу эхом разносился по погруженному в тишину залу. — Недавно мне стало известно, что в школе появилась группа студентов, которые считают себя выше установленных в Хогвартсе правил.

Стоящий рядом с Леей Симус криво усмехнулся.

— Он только недавно это понял? Черт, да он еще тупее, чем я думал.

Девушка бросила на друга предостерегающий взгляд. Они стояли в самой гуще гриффиндорцев, слушая речь нового директора. Окружавшие их студенты прикрывали двоих друзей, чтобы никто из слизеринцев или самих Кэрроу не узнали об их присутствии. Все, кто скрывался в Выручай-комнате, были объявлены в розыск, и если их поймают, ничего хорошего их не ждало.

— К моему сожалению, — продолжал между тем Амикус, — нарушители порядка не были найдены. Поэтому нам придется прибегнуть к более серьезным мерам воздействия, — с этими словами он достал из нагрудного кармана небольшой флакончик прозрачной жидкости. — Это сыворотка правды. Профессор Слизнорт любезно согласился приготовить достаточное ее количество, чтобы опросить всех студентов и профессоров школы на предмет их причастности к деятельности запрещенной организации, именующей себя Отряд Дамблдора.

Несколько человек обернулись в сторону съежившегося у стены Слизнорта. Судя по выражению его лица, «любезно согласился» было очень большим преувеличением со стороны Кэрроу.

— Итак, — хищный взгляд Амикуса скользнул по притихшему залу и замер на молча наблюдавшей за ним МакГонагалл. Минерва невольно выпрямилась, гордо вскинув подбородок, — чтобы не откладывать всё в долгий ящик и не дать причастным к нарушениям лицам возможности скрыться, мы проведем допрос сейчас. И первой, пожалуй, будете вы, профессор МакГонагалл.

По рядам гриффиндорцев пробежал тихий шепот голосов. Минерва невольно похолодела, тонкие пальцы с силой сжали край изумрудной мантии. Краем глаза она видела, как испуганно переглянулись Флитвик и Стебль, как побледнела мадам Помфри.

Будучи членом Ордена Феникса, Минерва знала не только о Выручай-комнате, ей были известны планы Дамблдора по борьбе с Тем-Кого-Нельзя-Называть. И если под действием сыворотки она расскажет всё Кэрроу, они погибли.

При виде ее замешательства на лице Амикуса зажглась плотоядная улыбка. Словно бешеный пес, почувствовавший запах крови своей жертвы, Кэрроу изнывал в ожидании скорее начать допрос.

— Ну же, — в его голосе послышались нетерпеливые нотки, — выходите, МакГонагалл. Или нам придется применить силу.

Выражение его лица ясно говорило, что ему не терпится сделать это. Любое промедление со стороны Минервы даст ему желаемую возможность применить к ней непростительное заклятье.

Не желая давать ему такую возможность, Минерва медленно взошла на помост, в эту минуту больше напоминавший эшафот во время казни. Ни один мускул на ее лице не дрогнул, лишь глаза лихорадочно блестели, выдавая ее волнение. Позади нее тут же возникла невысокая фигура Алекто с нацеленной ей в спину волшебной палочкой.

Амикус уже даже не скрывал своего триумфа, наверняка представляя, как наградит его Темный лорд, когда он передаст всю информацию, которую выболтает Минерва под действием сыворотки правды. От одной этой мысли ей сделалось нестерпимо противно. Черта с два она так просто сдастся.

«Простите, Альбус. Я как могла долго заботилась об учениках».