« Феликс. Не показывай эту записку Анне. Она лишь для тебя.

Я разговаривал с духами острова. Это души погибших девчонок. Элла, Инферна, Анабет, Инна и Эмма. Элла все еще влюблена в меня, Инферна все еще лезет не в свои дела, а остальные три все еще такие же молчаливые. Они мне рассказали много чего, скажу все при встрече. Мало ли. Еще одна из них мне оставила записку. Дам тебе ее содержание, может ты что-то разгадаешь.

Духи желают твоей сме

Человек в черном это |

П Т С /

Если сможешь разгадать, то буду рад.

Пэн.»

Закончив писать записку, я ее отложил. А если Ан спросит что за записка? Надо написать еще одну, которую сможет прочитать Анна. Но что в ней писать? Хорошо, а каким зверьем я отправлю записку? Ох, как много проблем.

Я сидел над пустым листом пергамента, думая, что написать. Я тяжело вздохнул, а после послышался голос:

— Чего так тяжело вздыхаешь? — Я поднял голову и увидел Тинкербел. Как я мог не заметить, как она вошла. — Ты сказал, чтобы я пришла на закате, ну, я тут.

— Она чуть приподняла руки и улыбнулась.

— Хорошо справляешься с ролью временного друга. — Отложив пергамент и дощечку, сказал я ей.

— Ты тоже. Так что ты хотел? — Ах, да. С этими записками я уже и подзабыл. Я встал со своего трона.

— Предлагаю пойти завтра ночью. Лететь мы не будем, так нас легко заметить. Хорошо?

— Да, я не против. Но как мы их найдем? Самая высокая гора все-таки. Мест много. — Спросила Фея. Как же ей сказать? Я не должен проговориться про мою карту…

— Я видел, куда примерно руки их понесли, там искать и будем, насколько я знаю, там есть углубление, они могут быть там.

— Хорошо, поверю. То есть завтра свободный день? — Спросила Тинкер.

— Да, думаю, что лучше проспать половину дня, ночь бессонная все же будет.

— Да, хах. — усмехнулась девушка. Посмотрев на Тинкербел, я вспомнил то, что мне устроил Феликс в лагере индейцев. Почему бы не спросить виновницу происшествия.

— Тинкербел, — Начал я, она внимательно посмотрела на меня. — Что у вас с Феликсом? — А зачем говорить загадками? Если буду говорить прямо, то сэкономлю время и себе и ей.

— Э-эм. — Она замялась. — Почему ты спрашиваешь?

— Интересно. Так что? Ты влюблена в него? — Возможно я начал слишком резко засыпать ее вопросами о любви, но узнать же надо все.

— Думаю, что я … больше чем влюблена. Я его лю… — Она снова замялась.

— Любишь? Уверена? — Она кивнула. — Ты не подумай, я ничего плохого не имею. — она кивнула еще раз. — Так, ладно, мы отошли от темы. Как тебе идея отправить записку нашим друзьям?

— Да, неплохая. Только как ты хочешь отпра… — Динь не договорила. Кто-то закричал на улице.

— Пэ-э-э-эн! — Я удивленно посмотрел на ширму, за которой находилась улица, а после, приготовив меч, выбежал.

— Сиди тут. — Сказал я Фее. Она согласилась.

Выбежав, я увидел такую картину:

Потерянные жмутся к какому-то домику, направив копья на нарушителя спокойствия. Человек в черном. Снова. Погибшие уже лежали на плоту, они были накрыты белой тканью. Черный приближался именно к ним. Зачем ему Джон и Джереми? Были бы они ему нужны, он бы их не убивал. Вот он уже спустился с воздуха к погибшим. Черный завис над ними. Человек в черном уже начал тянуть к ним свои руки, как я направил на него огненный шар. Черный отлетел на приличное расстояние, врезавшись в дерево. Из-под черной накидки показались пальцы. Черный не двигался. Неужели он… Я только начал приближаться к нему, как этот Демон взмыл с очень большой скоростью в высь и скрылся.

Кто-то из потерянных захлопал, кто-то радостно закричал. Это была моя первая победа над Человеком в черном. На улице к этому времени уже стемнело.

— Сейчас пойдем. — Сказал я потерянным и пошел к Тинкер. Только я хотел отодвинуть ширму, чтобы войти в большую хижину, как Тинкер ее отодвинула сама.

— Черный? — Спросила она.

— Черный. — Ответил я.

— И как? Все нормально? Никто не пострадал.

— Да. — ухмыльнулся я. — Все хорошо. — Она улыбнулась. — Мы сейчас пойдем с потерянными, так сказать, хоронить погибших потерянных. Ты с нами? — спросил я Динь, она на пару секунд задумалась.

— Да, я пойду с вами. — Фактически, у нее не было выбора. Я бы все равно взял бы ее с собой, вдруг Черный прилетел бы снова, а она тут осталась бы одна. Возможно она бы защитилась с помощью своей магии, хотя… Практиковала ли она ее? Надо узнать.

Мы вышли из домика и последовали к океану, потерянные пошли за нами. Все молчали, молчание иногда прерывали треск веток или шорохи листьев. Когда мы прошли половину пути, я спросил у Феи:

— Как Черный напал на индейцев? Что он им сделал?

— Он… эм… Он неожиданно прилетел в их лагерь, после чего немного завис над ним, а потом он очень быстро залетел в хижину шаманки и взял там зелье…

— Какое? — прервал ее я.

— Точно не знаю, но по словам шаманки, Черный схватил зелье, которое дает человеку нормальный облик.

— Интересно. Что еще было? — Тинкер вздохнула и продолжила:

— После он подлетел к Анне, начал тянуться к ее… подвеске, а далее, когда рука черного была в паре сантиметров от украшения, Аарон стрельнул ему в руку, человек в черном же в свою очередь откинул его к горе, а после улетел. — И он тоже тянулся к ее цепочке. Да почему и меня, и его к ней тянет?

— А что у Ан за цепочка? — поинтересовался я. Тинкер в свою очередь окинула меня заинтересованным взглядом.

— А какая тебе разница? — Спросила Динь.

— Мне… Просто интересно.

— Знаешь, я не уверена, что я могу рассказать, ведь, раз человеку в черном она нужна, то она что-то то значит. Сам у нее спросишь. — Да, придется самому узнавать.

К этому времени я не заметил, как мы уже дошли до воды. Я окинул взглядом окрестности. Веселый Роджер все еще стоял на месте, боже, да когда же Крюк найдет выход отсюда? Хорошо, что он под ногами не мешается. В это время потерянные погрузили плот с погибшими на воду и сняли с Джона и Джереми белую ткань.

Погибшим немного растрепали волосы, как я и сказал. К ним положили их вещи, с которыми они сюда прибыли. Джереми положили плюшевого зайца, а Джону положили шляпу. Мы толкнули плот, погибшие начали уплывать. Все молча смотрели на удаляющихся бывших потерянных. На бывших лучших воинов. На бывшую часть нашей семьи.

Плот все отдалялся и отдалялся. В какой-то момент его вообще не стало видно. Мы молча, не оборачиваясь, направились в лагерь.

Каждый последовал в свой домик, чтобы лечь спать. Я последовал их примеру: зайдя в домик, я сразу же провалился в сон.

Эта ночь была необычной. Впервые за несколько лет мне приснился сон.

После тяжелой и непроглядной темноты появилось просветление. Такого еще не было. Я не могу сказать, что я хотел очутиться в этой светлой части моего сна, нет, но у меня не было выбора. Свет сам настиг меня.

Передо мной появились глаза. Это были глаза моей сестры. Такие же яркие, такие же синие. Она смеется. Кажется, что ее звонкий смех слышен всему Неверлэнду. Она взяла меня за руку, я пошел за ней. Что это вообще? Мои воспоминания? Или я сам придумываю это в своей голове? Моя маленькая сестренка тянула меня через джунгли.

— Куда мы идем? — спросил я у нее.

— На озеро. — Сказала она своим детским, тонким голосом. Я быстро взял ее на руки и взлетел. Она засмеялась. Вот, спустя пору мгновений мы оказались на озере.

— Научишь меня колдовать? — Все еще не убирая улыбки, сказала она.

— Конечно. — ответил ей я. Как странно, что я еще не увидел ни ее лица, ни хотя бы волос. Только глаза.

Снова все черное. Сон закончился, я проснулся.

Проснувшись, я увидел, что на улице уже светло. Сколько я проспал? Приведя себя в порядок, я вышел на улицу. Никто уже не спал. Кто-то из потерянных ел, кто-то занимался своими делами, а кто-то прохлаждался в теньке на гамаке. Надо пойти поесть.

Подойдя к кухне, я увидел все тех же поварят. Взяв свою порцию, я распорядился, чтобы еду отнесли к Тинкербел, что было сразу же исполнено.