– У тебя не было выбора! – вскричал трубадур. – Ты не несёшь за это ответственности. Это была самооборона. Очень давно люди поняли своё заблуждение и жестокость. Уже много веков на драконов запрещено охотиться, тем более убивать.
– Я не закончил, – тихо, но твёрдо прервал этот поток красноречия Огнедышащий дракон. – Это ещё не всё. Много веков я прятался от людей в лесу, как жалкая гиена, не зная покоя. Я умирал от безысходности и горя, поняв, что мне нет места в этом новом мире. Тогда я встретил его. Это был один из Бессмертных. Он не боялся меня и говорил со мной, как дракон с драконом; он возродил во мне веру в себя, вернул уверенность. Предложил пойти с ним. Я был молодым и глупым, я жаждал отомстить людям и нелюдям за все унижения, которым они меня подвергли, желал им смерти, горел жаждой отмщения и желанием вернуть землю драконам. Я не понимал, что нельзя повернуть время вспять. Я согласился. Я объединил с ним разум и кровь. Он стал моим другом и хозяином. Свободный и гордый герцог, не покорившийся никому, правитель Страны Гор и Северного ветра, Маргелиус Альгвардский.
– Что? Маргелиус был твоим хозяином?.. И ты служил этому гаду добровольно?
– Подожди, – произнёс, бледнея, Ясень. – Если Маргелиус твой хозяин, то у него, как я учил на уроках истории, если это не враки, был только один дракон-ренегат, прозванный Лютым. Но тогда ты…
– Угу, – понуро кивнул дракон, – это я и есть.
– Ты нас до сих пор ненавидишь? – тихо спросил Пройдоха, с отвращением глядя в глаза дракона.
– Мамочки, – взвизгнул Ясень, трясясь от страха. – Кончай рассусоливать, уносим ноги, стихоплёт!
– Нет, конечно, нет. Это была ошибка, – с горечью произнес дракон. – Я же объяснил. Ужасная роковая ошибка! Уходите! Убирайтесь! Всё равно не поймёте. Но теперь-то поняли, почему мне не видать Зелёной книги как своих ушей? Можете открыть на меня сезон охоты.
Дракон устало поднялся и, тяжело ступая, направился в лес. Подальше от людей, от этого нового и такого чуждого мира людей.
– Стой! – крикнул Пройдоха, сгорая от стыда. Неизвестно отчего, но ему стало до боли стыдно. Кто дал ему право судить дракона? И как бы он сам повёл себя, окажись в его ситуации? – Тьфу, да подожди же! – трубадур бросился за драконом и ухватил его за кончик хвоста.
– Офигел?! – обалдело спросил дракон.
– Нет, это он всего лишь месяц назад хорошенько башкой приложился о землю в гостях у короля насмешников. Вот и чудит. Вы можете идти своей дорогой, сударь дракон, а мы пойдём своей, – выдал Ясень, хватая Пройдоху за штанину и пытаясь оттащить того от дракона. Затем, обращаясь к юноше, прошипел тихо, так, чтобы его не мог расслышать дракон:
– Очумел? Ты часом не из этих рок-музыкантов долбанутых, которые, когда умные люди делают ноги, наоборот лезут туда, где им обязательно набьют морду?
Пройдоха подошёл к дракону и сказал:
– Прости, твоё заявление было слишком неожиданным. Я тебе верю.
На этих словах насмешник хлопнул себя по лбу и выругался сквозь зубы.
– Да меня, похоже, не в спутники тебе отдали, а в няньки. Какое доверие? Ты взгляни на этого урода! Он ведь пахал на монстра и, небось, зверски убивал невинных людей!
– Неправда! – вскричал дракон. – Не было такого!
– Хочешь сказать, Маргелиус держал тебя просто так, за здорово живешь, чисто для услаждения своего экзотического вкуса? – насмешливо протянул Ясень, показывая козу дракону.
– Для устрашения. В мою задачу входило лишь отпугивать особо назойливых людишек от замка герцога. Я ненавидел людей, но просто так, ради развлечения, никого не обижал. Злился, но не убивал. С врагами Маргелиус предпочитал разбираться сам, в трусости его обвинить никак нельзя, – Лютый потер лоб. – Хотя нет, проклятый склероз! Теперь припоминаю, что как-то я всё-таки сожрал парочку настырных магов, особо сильно досаждавших моему господину.
– Вот! – вскричал Ясень, победоносно посмотрев на трубадура. – Эта гнусная, лживая морда уже признаётся в людоедстве!
– Ясень, заткнись, пожалуйста, – морщась как от зубной боли, оборвал словоизлияния насмешника Пройдоха. – Драк, присоединяйся к нам.
– Ты серьёзно? – недоверчиво глядя на него, спросил дракон, боясь показать свою радость: он так устал от одиночества и уже не чаял обрести друзей.
– Конечно. Ясень тоже рад, только в силу паскудного характера никак не может найти подходящих слов, – подначил Пройдоха Ясеня, который сделал вид, что ничего не услышал.
– Хорошо, я готов. Только много веков назад я дал обещание – освободить одного человека из плена – и до сих пор не сдержал слова. Время уже пришло, а я до сих пор никак не решусь. Поможете мне его выполнить? – с мольбой в голосе попросил Лютый.
– О чём разговор, запросто, – легко согласился Пройдоха – отказывать кому-либо в помощи было не в его правилах. – Какую прекрасную принцессу освобождать будем?
– Почему принцессу? Никаким принцессам я обещаний не давал. А освобождать я иду Маргелиуса Альгвардского.
– Что?! Кого мы освобождаем? – у него от неожиданности даже голос сел. Насмешник только пальцем у виска покрутил, он уже ничему не удивлялся.
– Много лет назад, когда я служил Маргелиусу, я дал ему обещание: если его пленят, освободить его. Теперь он очнулся от сна, и я должен вызволить его, – хмуро ответил дракон.
– Откуда ты знаешь, что он проснулся? – вклинился в разговор Ясень, в глубине души уже жалея, что в благодарность за спасение согласился на целый год стать спутником музыканта. Он думал, что его ждут приятная прогулка и увлекательные приключения, но настолько увлекательные приключения – это слишком даже для него, а приятной прогулкой что-то и не пахнет.
– Он мысленно связался со мной, позвал на помощь. У меня с герцогом кровная магическая связь, я её не ощущал, так как он был, считай, мёртв, а я – свободен все эти века. Но сейчас я его чувствую. Маргелиус успел сообщить, что заключён в каменном мешке и самостоятельно освободиться не может.
– Ты понимаешь… – начал было трубадур, но дракон перебил его.
– Думаешь, я не понимаю, кого должен освободить?! Думаешь, я не мучился, пытаясь решить – идти или не идти? – горячо произнёс Лютый, пытаясь показать всю глубину сомнений и боли, мучивших его. – Я давал обещание и должен его выполнить.
– Ты же говоришь, что не сдержал его раньше. Что же тебе мешает и дальше не сдерживать его? – въедливо уточнил Ясень.
– То, что он очнулся несколько недель назад. Когда он спал, это было одно – он не мучился, и я мог оттягивать этот миг до парада чёрных дыр. Но теперь он страдает. Слишком жестоко оставлять его похороненным заживо, каким бы он ни был. Он спас мне жизнь, я не могу этого забыть. Как и не имею права бросить его беспомощным. Это бесчеловечно. Я обязан откликнуться на его Зов… – грустно заключил дракон, ковыряя землю когтями передних лап.
– Он прав, – согласился Пройдоха, – оставлять кого-либо замурованным заживо – это нонсенс. Бросать его там нельзя. Значит, идём в замок мага.
Однако глубине его души царил настоящий хаос – всё так сложно и запутанно. Как принять верное решение меж двух огней – когда нельзя всё оставить так как есть, а если освободить, то можно сделать ещё хуже.
«Надо, пока идём в замок, срочно что-нибудь придумать», – решил он про себя, шагая за драконом на Север.
– О, моя горькая доля! Богиня Удачи, на что ты покинула меня! – горестно возопил Ясень, воздев лапки к небу и плетясь вслед за ними. – Теперь моим спутником, помимо придурковатого хиппи, будет и полоумный дракон-убийца. И в довершение всех бед я иду вместе с ними освобождать из плена спятившего чародея, которого умные люди давным-давно определили туда, где ему самое место. Определённо с годами род людской окончательно поглупел, предкам такое и не снилось!
– Кончай стенать. И давай шевели лапами, а то и до следующего тысячелетия не дойдём, – прервал горестные вопли Пройдоха. Жалующегося на злую долю насмешника ещё никто не видел, обычно бывало наоборот – те, кому выпадало несчастье столкнуться с ними на одной дороге, проклинали всё на свете.
