— Ладно, шутки в сторону. — Лоренцо со сдержанным любопытством взял отложенную мною книгу, бегло глянул на заглавие и, дёрнув плечом, вернул на место. Я так понимаю, в стихийных чарах он был настолько же талантлив, насколько Рената — в тёмных. — Ты вроде с местными гномами делишки какие-то крутишь? — спросил он.

— Пятнадцать процентов, — с ответной ухмылочкой отозвалась я.

— Это за что пятнадцать? — возмутился он.

— Обычная ставка посредника.

— Да сейчас же! Это обычная ставка настоящего агента, а за то, что ты сведёшь меня с коротышками, я тебе дам переписать мои старые конспекты.

— Годится, — быстро сказала я, даже не спрашивая, что за конспекты и сколько их. — Со мной как раз сегодня приехал гном, который ведёт строительство новой крепости в Вязах, но у него весьма обширные и разносторонние интересы.

— Дромар Азуилкартушерандс? — небрежно уточнил Лоренцо и даже ни разу не запнулся, выговаривая этот кошмар. А я кое-как придержала отвисшую челюсть: у гномов есть фамилии, а мне даже в голову не приходило спросить об этом Дромара? — Я пытался с ним поговорить, но он, видно, как-то не так меня понял, потому что заявил, будто он страшно занят и вообще знает тебя недостаточно хорошо, чтобы удовлетворить моё любопытство.

— Он не хочет, чтобы я выходила замуж, — неохотно пояснила я. — Лишние сложности для него.

— А я тут при чём?

— Видимо, он решил, будто у вас есть какие-то виды на меня.

— Пф-ф, — сказал Лоренцо. — Я взял у здешнего барона разрешение построиться рядом с фортом у брода, но жениться?.. Смазливая молодая вдовица или девка-перестарок, чтобы вела хозяйство и спала со мной, меня более чем устроит.

— Хорошо, — я нехотя поднялась из скрипучего, заметно расшатанного кресла и вернула книгу на полку. Всё равно в сборнике не было ничего для меня нового. — Идёмте, пока нас принудительно не осчастливили ужином за баронским столом.

— Ячменной кашей на жареном сале и сидром из червивой падалицы, — покривившись, подхватил Лоренцо. — Кстати, передай мои нижайшие извинения старому змею и его зятю, а? Был неправ, наговорил лишнего, и всё такое.

— А вот думать надо было, кому хамите, — мстительно заметила я.

— Знаю, — сказал он недовольно. — Но меня старая бритая сучка покусала, а она, похоже, заразная, вот я и сорвался. Так что я напишу, а ты передашь, когда вернёшься.

Я чуть пожала плечами. Если Лоренцо в самом деле покусала матушка Саманта, его это отчасти извиняет — но только отчасти.

— Хорошо, передам, — сказала я. — Но обещать, сами понимаете, я ничего не могу.

Не знаю, удалось ли бы Лоренцо уболтать Дромара, заведи он разговор в вязовской крепости, посреди строительной суеты, а не в почти безлюдном трактире, где гному нечем было толком занять себя до завтрашнего утра. Подгорный народ славен упрямством и подозрительностью, но мне Дромар, кажется, начинал понемногу доверять — во всяком случае мои попытки объяснить действия Лоренцо Стреги не матримониальным интересом ко мне, а деловым мне вроде бы удались. А Лоренцо, сделав, как я понимаю, над собой невероятное усилие, придержал свой ядовитый язык и говорил коротко, сухо и исключительно по делу, несмотря на взятый тут же в трактире кувшин ежевичной наливки.

— Нет, — сказал Дромар в ответ на предложение малефика снабдить всех желающих оберегами, — амулеты вряд ли кого-то всерьёз заинтересуют. От кого нам защищаться под землёй? — Я тут же подумала о тех, кто работает не под землёй, но не стала лезть в чужой разговор со своими замечаниями. — Однако мы уже говорили с сирой Вероникой, — продолжил Дромар, — о заряженных — просто заряженных, ведь так? — кристаллах. Сира Вероника предлагала мне обратиться к госпоже Винтерхорст, но если вы тоже возьмётесь за это дело, я не откажусь и от вашей помощи.

— Заряженные кристаллы?

Я объяснила про светильники с рунными цепочками, питаемые заряженными «сырой» магией кристаллами. Лоренцо слушал с неподдельным интересом и только в конце выдал уже прямо-таки убивавшую меня фразу:

— Зима, какого огра ты берёшься за контракты с сопровождением? Это же явно не твоё.

Дромар опасливо посмотрел на меня, — вернее, на то, как покрылась инеем кружка с наливкой в моей руке, — и сказал, обращаясь к Лоренцо:

— Э-э… господин Стрега, я бы посоветовал вам быть осторожнее в высказываниях. Я, видите ли, своими глазами наблюдал, насколько сильно бесценная госпожа Вероника не любит тех, кто вмешивается в её дела. Вас, если я правильно понял, в отличие от госпожи Винтерхорст, тёмной магией не удивишь, но насколько вы защищены от магии стихийной?..

========== Глава восемнадцатая, в которой героиня вспоминает, каково это — быть просто наёмницей ==========

Доставить Серпенту письмо Лоренцо Стреги «с реверансами и падениями ниц» совершенно неожиданно взялся Дромар. Он, разумеется, мог передать послание гораздо быстрее, чем я, ещё даже не уезжавшая в Захолмье, и согласие Лоренцо на посредничество гнома было мне вполне понятно. А вот зачем это понадобилось Дромару? Хотел воспользоваться письмом как поводом пообщаться с алхимиком и убедить-таки его построить «приличные склады, а не дощатые сараи»? А то и перенести перегонные кубы из подвала в надёжные каменные — и стоящие отдельно от жилого дома — помещения, чтобы развернуться с производством бренди всерьёз? Трактир, имение Бирюка, толпа наёмников — покупатели на приличную выпивку нашлись бы гораздо ближе, чем в Озёрном. И в любых количествах, на какие только достало бы сырья.

Ладно, сами разберутся. Мне хватило того, что Лоренцо, честно выполняя обещание, прислал какого-то парнишку со стопкой облезлых, пожелтевших тетрадей, и два дня в ожидании меллеровского обоза я провела с немалой пользой для себя, делая обширные выписки из лекций по ритуалам и по особенностям школы малефицизма. Ещё там были альджебр и мукабала, — их будущим тёмным магам преподавали куда серьёзнее, чем тупым стихийникам, — но мне всё это было давно и хорошо знакомо. Я же на расчётную и начертательную часть образования налегала самостоятельно, расплачиваясь с однокурсниками-малефиками… ясное дело, вовсе не собой, умной и красивой, а чистым льдом: жителям Срединных земель, особенно родного Приболотья, в это сложно поверить, однако в сытой, благополучной и благоустроенной Серебряной Лиге питьевая вода стоит очень, очень дорого. Она и магам обходится ценой немалых усилий, потому что в тамошнем воздухе влаги не особенно много, а мы же не творим лёд заклинаниями — мы извлекаем для него водяной пар из воздуха. Тёмные коллеги это отлично понимали и наши ледяные стрелы и копья ценили достаточно высоко. По крайней мере мне ни разу не пришлось выслушивать отказ на просьбу помочь мне разобраться с решением систем уравнений или построить вектор силового потока.

Так что я выписала условия проведения кое-каких ритуалов и параметры, необходимые для расчётов по ним, а ещё — некоторые особенности наложения именно тёмных заклятий. Особенно в их «зеркальном» варианте, направленном на поглощение или отражение чужих чар. После чего конспекты Лоренцо и свои выписки из них я оставила на хранение отцу Вернону. Не те всё же вещи, которые можно бросать где попало. Он пообещал сохранить моё до моего возвращения, а не моё — вернуть владельцу, но сам пролистал тетради с нескрываемым интересом, отставной экзорцист. Кажется, будут эти записи основательно изучены и сравнены с тем, что изучал святой отец в бытность свою рекрутом ордена Пути.

***

— А вам непременно нужно ехать самой?

— Простите, что? — не поняла я.

Баронесса слегка поморщилась, вынужденная объяснять очевидные, по её мнению, вещи.

— Я внесу ваше имя в список, — сказала она. — Вам этого недостаточно? Мы тоже собрали кое-что, и я составила список тех, кто пожелал помочь старым, больным или покалеченным сёстрам ордена. Вам недостаточно быть в этом списке второй, сразу после меня?

— То есть, — уточнила я, — я приготовила целый мешок тёплых вещей и собралась отвезти их в приют; вы, сира Аделаида, узнав об этом, решили последовать моему примеру — а теперь спрашиваете, зачем мне ехать?