====== Задача для варга-4 ======
МЕЛОНИ ДРАККАНТ
Шмяк. Очередной выморок валится на траву. В образе недосестрицы-Лэйси. Откуда бы, интересно знать, у меня в голове такие дрянные образы? Спасибо еще, остальные перли без закидонов: сплошь зверушки питомника, потом пару раз Пухлик, потом еще Грызи. Первую рощу я проскочила почти без проблем, во второй оказалось малость сложнее. След путался и пресекался, потом выскочила на следы мальчишек, которые носились по лесу, будто грифоны в гон. И как еще их выморки не сожрали поголовно — непонятно. Может, Белена их сюда пригласила исключительно для меня — кто там знает. Выдергиваю нож и бегу себе по следу трусцой между берез да осинок. Рощи тут смешанные, все засыпанные сухой листвой, так что бежится легко. Только солнце настойчиво давит макушку. Да еще выморки, мантикора их жри. Суются и мешают, оттягивают внимание и замедляют. Спасибо — толпами не прут. Видать, их тут не густо. Всё равно приходится время от времени отвлекаться и кого-нибудь укокошивать. Где-то между нашим яприлем Хорротом и Пухликом я ухитряюсь отыскать ручей. Ищу сквозник, вызываю Грызи. Не то чтобы удачно — тут на меня как раз наседают два выморка, так что приходится доказать пустоголовым тварям — кто тут главный в пищевой цепочке. Выморки так разочаровываются, что подыхают. Привычно выдергиваю ножи. Забираю сквозник из ручья. И тут Дар ловит крики. Или скорее поскуливание с попытками покричать. Так что я несусь как яприль за репой, единым духом отмахиваю пятьсот футов и приканчиваю еще парочку выморков, которые как раз на полянке решили сожрать мелкого пацана. Пацан, правда, при виде меня верещит еще громче. — А ну, тихо, — говорю я и оглядываюсь. — Что тут делаешь? Сомнений, что это не выморок — никаких: от него густо несет страхом… и не только страхом. Приходится сделать перерыв — помакать малого в ручей, да привести в сознание парой зелий из запаса в поясе. Мелкий стучит зубами и трясется. Пальцем тычет на запад. Несет околесицу, из которой еще попробуй, разбери чего. Там, под холмом, в пещере — черное и страшное. А остальные туда полезли, а он говорил, что не надо. А Дерк сказал, что там золото спрятано. Дурак. А они пошли. А потом как начали кричать, и он побежал, и побежал, прятался сначала в овраге, потом еще прятался, а тут… эти… с присосками, он сначала думал, что мамка, а это и не мамка, подменыш. Потому как мамка бы ему сразу по голове бы дала, а этот улыбался. Ну, он и побежал. А эти твари звали его. Разными голосами. А он боялся отозваться. Потом прятался, еще побежал… На дерево залезал даже. Потом вышел, подумал — папка пришел. А это не папка… Гляди-ка, небезнадежная малявка. И везучий — с утра от выморков по здешним рощам шарахался! Вроде бы, дела идут вполовину хорошо — только вот след Немочи как раз уводит к тому самому холму, где «страшное». И выморки опять поосмелели — вон как лезут. Кладу еще одного ножом, успеваю подхватить нож, хватаю парня, кидаюсь по следу. Можно было бы и в деревню его отвести, только вот это потеря времени. Потом обратно за Немочью сюда добираться. Хорошо бы Грызи кого-нибудь прихватила с собой. Сама она, понятное дело, поскачет на помощь распрекрасному Синеглазке. Кто там знает, может, и правильно. Кажись, Белена там его собирается залобызать до смерти или до чего-нибудь такого, противоестественного. Не то чтобы мне жалко было Синеглазку, но там же этих придурков теперь двое, сдвинутых и с улыбочками на все случаи жизни, там же срочно нужна Грызи, чтобы чего страшного не вышло. Начинаю понемногу выдыхаться, а Прицеп — как его еще назвать-то — и вовсе пыхтит как Пухлик и подвывает на ходу от ужаса: «Тетя, пустите! Тётя, давайте пойдем домой?» Чем привлекает в нашу сторону всех выморков, каких только можно. Петляю, ухожу за кусты и деревья. Делаю паузы, чтобы Прицеп отдышался — в оврагах, за корягами. Здорово из-за этого замедляюсь. Грызи появляется вовремя донельзя — на нас как раз вылезают аж четыре выморка, и я озадачиваюсь — как бы их положить, да еще при этом прикрывать Прицепа. Потом слышу в отдалении ее торопливую поступь, ловлю знакомый запах в ветре и отпинываю удивление — мало ли, чего она сюда пожаловала. Главное — держаться недолго осталось. Пячусь, закрываю пацана собой. Роща вся в полиняло-жёлтом, будто медовый алапард. Нож с ворота в тварь в виде Гроски — она сунулась ближе всех. Остальные медлят. Делаю резкие перемещения — пусть поозадачатся и подзамедлятся. Шаги всё ближе. Ближе. За шагами — тонкий, яростный — свист кнута из кожи скортокса. Грызи не тратит время на приветствия — захлестывает ноги одному, в виде алапардихи Селинды, рывок, перекат, петля уже вокруг горла второго — в виде Балбески. С последним я заканчиваю уже сама, со второго ножа. Фу, аж рука устала. Листья с деревьев валятся густо — ветер разыгрался к полудню. Присыпают то, что от выморков осталось. — Петти? — спрашивает Гриз. Машу рукой на запад. Отыскиваю след. Даже хочется спросить ее — с чего бы это она оторвалась от своего распрекрасного Истинного. Но что-то у нее в лице меня останавливает. Что-то, для чего и Дара моего не надо. Осознание того, что не успела. И боль. Похоже, дела у нас худоваты. Прицеп это чутко схватывает и шмыгает носом еще активнее. Идти уже не так долго осталось. Минут через десять выскакиваем из рощи к холмам — будто гигантские копны нарядных осенних цветов, выстроились в ряд, за окоём уходят… Еще минут десять петляем по следам Немочи — потом видим эту самую пещеру. Скорее всего — вырыли какие-то контрабандисты, а может, местное Братство Дорог, у которых тут был схрон. До того, как детишки полезли — она была неплохо замаскирована травой и ветками. Грызи ныряет в пещеру, как в омут, и я почти слышу мысли Прицепа — пацан думает, что мы чокнутые. Ну, недалеко от истины. Говорю мальцу: «Карауль тут, если что — ори». И сигаю во мрак вслед за Гриз.
Пещера — здоровущая, стены будто пламенем обожжены, и пол понижается. Логово земляной кошки — вот что это было. Когда приходит пора гнездиться, они роют нору, из которой есть выход на поверхность. Прорываются снизу. Контрабандисты просто расширили пещерку.
Тихо, глухо, под ногами мелкие косточки хрупают. Веет сырой землей. Детским страхом. Запахом Немочи — густо. Она пришла сюда… услышала что-то или кого-то. Вбежала по следам ребят. Потом топталась вокруг них, как курица. Потом торопливо увела от чего-то… Глаз Следопыта в темноте различает стены — местами опаленные. Затылок Грызи — та ступает, держась за одну из стен. Вслушивается… Останавливается резко.
Еще до того, как я вижу слабый отсвет золота. Нить, которая перечеркивает темноту, тянется навстречу. Потом появляется вторая, третья, еще…
— Псигидра, — говорит Гриз чуть слышно.
Вытвань разлеглась у дальней стены — разложила щуп-тулово, а усики-индикаторы по стенам развесила, вон, золотом сияют. Сразу становится виднее. Псигидра разбухшая, довольная и спокойная, не пытается хватануть. Потому что питается.
И можно даже не спрашивать — кем. Немочь уже как следует затянуло — только руки торчат да нос со ртом. Еще вытаращенные от ужаса глаза — в них нет разводов, она не в состоянии Соединения, спасибо и на этом.
Подскакиваю, хватаю за руку, пытаюсь выдернуть, только псигидра не настроена делиться едой — она ей нравится. Тащит ее назад, да еще щупальце тянет — за вторым блюдом в виде меня. Отскакиваю. Черти водные, эту тварь ведь особенно ничем не прижучишь, магия на нее не действует, договариваться с ней — пустое дело, действует одно — накормить болью досыта, пока не заснет и не начнет переваривать.
Главное — чтобы Грызи туда не полезла, для варга такие касания — все равно что в чан с кипятком нырять. Сваришься в боли.
Но Грызи, вроде, не собирается — проводит ладонью вдоль тела псигидры, наклоняет голову.
— Воспоминания, — бормочет, — ладно, это кое-что. Мел, если вдруг слишком глубоко уйду — встряхни как следует.
Мурену мне в печень, ее что — Синеглазка покусал ночью? Хотя нет, это ж Грызи, она любому Синеглазке сто очков вперед форы даст в плане «соваться туда, куда не надо». Я только успеваю открыть рот — забыла она, что ли, что такое псигидра?
