– Ну, ты на меня стрелки не переводи… Значит, Павел Заруба – честный банкир и его руки ничего не крали?

– Другого не доказано. То, что я тебе рассказал, лишь факты, которые сами по себе ничего не значат. – Локотков допил пиво, поставил бутылку рядом с лавочкой на траву. – Теперь ты мне скажи – зачем мой старый знакомый тебя нанимает?

– Да я ведь говорил уже – служба охраны. – Мельник тоже допил свое пиво. – Он, видите ли, хочет вдоль Десны несколько комплексов отдыха построить. Что-то на основе старых турбаз. Одну уже понемногу выкупает, я у него территорию охранять буду.

– Отличная работа для бывшего опера.

– Нормальная. Спешишь?

– Тебя еще что-то интересует?

– Собственно, те люди… Ну, кого когда-то посадили, а он выкрутился. Или те, кто так своей доли за «пирамиду» и не дождался… Они же не дождались, правильно? И в прокуратуру жаловаться не побежали, да?

– Говори, говори, детектив…

– Я вот о чем: кто-то из них может сейчас успешному легальному бизнесмену, банкиру, инвестору, спонсору и меценату желать зла? Причем настолько, чтобы начать делать конкретные шаги против Зарубы?

– А он этого боится? Ему уже кто-то угрожает? И он нанял тебя, безработного мента, чтобы ты все это разнюхал?

Мельник сжал в руке пустую бутылку. Наклонился, положил ее на асфальтированную поверхность дорожки, крутанул рукой. Бутылка повертелась вокруг своей оси, а когда остановилась, горлышко нацелилось на сандалии Локоткова.

– О! – с довольным видом поднял палец Виталий. – Если бы мы играли с тобой в «бутылочку», я должен был бы тебя целовать.

– Чего ты дурачка включаешь? Я, кажется, тебя о чем-то спросил…

– А я, Локотков, не знаю ответа. В таких случаях в телешоу звонок другу делают. Я такой звонок сделал, только друг, то есть ты, ответа не знает. Остается подсказку искать.

– Ты, Мельник, не крути. Если я правильно тебя понял, дело здесь серьезное.

– Куда уж серьезнее… Можешь найти тех, кто когда-то проходил по делу лома? О кидалах не спрашиваю, их точно в окрестностях нет. Ну так как?

– Не знаю, Мельник, за что я тебя люблю и за что тебя так не любит начальство. – Локотков легонько ткнул его кулаком в плечо. – Вообще-то у меня еще дела были сегодня, но давай еще по пиву? Я ставлю.

– Думаешь, продолжим разговор?

– А мы его можем закрыть. Разве не о чем помолоть языками?

– И то правда. Только пойдем куда-нибудь, где пиво холодное. Не хочется Вардану на холодильник собирать…

На следующее утро Мельника разбудила надрывная «Я не здамся без бою» – мелодию он выставил на свой мобильный. Сначала посмотрел на часы – восемь. Безработные не привыкли вставать так рано. Потом взглянул на дисплей, ответил:

– Доброе утро, Павел Павлович.

– Вам того же, Виталий. Рад, что не ошибся в вас. Хочу поблагодарить за серьезный подход к делу.

– Пожалуйста. Это вы о чем?

– Ну как – вы же серьезно интересуетесь моей персоной. Все мои грехи молодости из мешка вытряхиваете. Не знай я всех обстоятельств дела, подумал бы – под меня копаете.

Мельник тихонько присвистнул.

– Вы организовали за мной топтунов или Локотков сам признался?

– Мы с майором подружились еще тогда, когда он был лейтенантом. – В трубке это прозвучало с ностальгическим оттенком. – Вы ничего не подумайте и не спешите с выводами. Я не плачу ему зарплату в конверте. Наши отношения не столь брутальны. Если бы это было так, то Локотков нарисовал бы вам словесный портрет ангела с крылышками, а не рассказывал о так называемом уголовном прошлом. Если такой меркой всех мерить, то весь нынешний легальный бизнес начинался с проблем с действующим законодательством. Так что не спешите записывать меня в страшные преступники.

– Но майор вам позвонил. И наш разговор пересказал.

– А как иначе? Я ему о своих нынешних проблемах ничего не говорил. Потому что он мне реально не поможет. Хотя бы потому, что он все еще работает в полиции, тогда как моя проблема требует более деликатного решения. Приятелями мы остались, а вы нагнали на него ужаса: мол, Зарубе кто-то за старые грехи отомстить хочет. Ну, конечно, он меня сразу после встречи с вами и набрал. Так и так, почему не ко мне с такими проблемами, оперативно решим. Пришлось его успокаивать. Все у меня хоккей, просто новый работник службы охраны сразу после собеседования начал активно доказывать собственную профессиональную пригодность.

– Вы объяснили, почему собеседование с кандидатом в охранники проводил не начальник службы безопасности вашего банка? Кстати, к своему стыду, так и не спросил у Локоткова, как же он называется…

– Позор вам, господин детектив. Дважды позор, даже трижды! – Судя по тону, настроение у Зарубы с утра было хорошее. – Ну, подумайте немного, как мог назвать свой банк тот, кто родился и вырос на берегах Десны? Кто настолько любит эту реку, что решил сделать все, лишь бы остальные тоже ее полюбили и захотели отдыхать на ее берегу?

Точно. Теперь Мельник будто прямо перед носом увидел вывеску на капитально отремонтированном доме в центре города – банк «Деснянский». Рекламные призывы в газетах тоже вспомнил – депозитные вклады, кредиты, проценты, выгодно и тому подобное.

– Значит, банк «Деснянский» – это вы?

– Оценка «пять», Виталий!

– У вас действительно в Киеве филиал есть?

– Почему бы и нет?

– Так, просто спросил… Странно… Все в столицу перебираются…

– Нам всем при желании до Киева два часа ехать. А по киевским улицам вы столько же по делам добираться будете. Через центр просто не проехать, пробки – ужасные! Нет, мне здесь комфортнее. Извините за громкие слова, но я патриот.

– Никогда не видел настоящих патриотов.

– Считайте, позавчера видели. Значит, вас еще интересуют те контрабандисты, которые все, что могли, в лом превратили и за границу контрабандой вывезли? Могу фамилии назвать, кое у кого даже адрес знаю.

– Вы что, встречались с ними?

– Лет шесть назад. Они уже в то время вышли. Ну, я разыскал, посмотрел, кто как живет. Кому надо – небольшую материальную помощь оказал.

– Откупились?

– Честное слово, мне правду о вас рассказали, Мельник! Знаете, что подобные упреки мне могут не понравиться, – и все равно прямо в лоб! Вы точно найдете мне ту нечистую силу в заливе…

– Так я повторяю свой вопрос.

– Думайте что хотите, но я скажу вот что. Судили тогда шестерых. Один заготавливал и хранил, второй на таможне договаривался, еще один бумаги подмахивал и печати ставил, на одного фиктивную фирму оформили с его ведома и разрешения. Остальные двое – водители, с них вообще как с гуся вода. Кто из них, по вашему мнению, настолько меня ненавидит, что ради сведения счетов способен убить четырех человек? Те два шофера, кстати, после того ни в один криминал не влезали. Зоны им с головой хватило. Мужики они порядочные, семейные. Им я на жизнь подбросил, что мог. В рамках приличий, конечно. Тот, который имел дело с таможенниками, сидит уже по третьему кругу. Контрабандист-рецидивист. Тот, на которого фирму записали, квартиру в Чернигове продал и в деревню перебрался. Там жить дешевле и пить тоже.

– То есть?

– Спивается дядя. Другие – добропорядочные граждане. Выехали из Чернигова, в Киеве счастья ищут. Один, правда, хотел на историческую родину податься. Только в Израиле, как и в других странах, судимых не принимают.

– Кого надо, того принимают.

– Согласен. У того моего бывшего коллеги столько денег действительно не было. И сейчас нет. Так что можете для очистки совести записать их координаты. Но время зря потратите. Между прочим, рабочее время. Вы же теперь на меня работаете, поэтому я не столько ваше, сколько свое время экономлю. Хотя вы теоретически правильное направление выбрали – врагов моих в моем прошлом искать.

– Уговорили. Не оставили вы в прошлом врагов. Поищем в настоящем.

– Тогда к делу. Если вы все обо мне уже выяснили, ваше койко-место на базе отдыха «Метеор» ждет. Директор обо всем знает.