Я не успела опомниться, как оказалась буквально затянута внутрь домика. Подгоняемая легкими похлопываниями по спине, дошла до комнатки – хозяйской спальни, судя по интерьеру.

– Сейчас сиди и не двигайся, я быстро просушу твои волосы и постараюсь вернуть им былую укладку. А потом поправим макияж. Как в лучших салонах красоты мира я тебе не обещаю, но и мои руки на кое-что еще годятся, – щебетала Галина Петровна, порхая вокруг меня, притихшей. – М-да… А платье совсем испорчено. Пятна и разводы от воды, да еще и тушь растеклась. Тебя Вадюша умывал?

Я кивнула, опустив голову, пока женщина колдовала над моими волосами. Действительно, Лика не поскупилась на макияж. Намазала щедро, от души. Да так, что, когда Вадим елозил по моему лицу своей лапищей, вода, смешанная со смытой косметикой, попала и на платье.

– Может, не стоит это все? – спросила я, тяжел вздохнув. – Все равно в таком платье я никуда не пойду…

– Стоит, – перебила меня Галина Петровна. – Сейчас подберем тебе что-то из гардероба моей дочери… – она на мгновение умолкла, после чего принялась тараторить с удвоенной скоростью. – У вас один размер. Она такая же была – миниатюрная, хрупкая, словно хрустальная ваза. Мне даже казалось, что дотронусь до нее и все, она рассыплется… Подними-ка голову, посмотри на меня.

Ватным тампоном, смоченным в каком-то отваре, Галина Петровна хорошенько протерла кожу, смывая остатки косметики, вернее, разводов от нее. А потом ее руки запорхали вокруг, то и дело меняя кисточки, щеточки, спонжи… Я не успевала уследить за ее действиями, и после очередной попытки плюнула на это дело и закрыла глаза.

Я не знала, сколько прошло времени, прежде чем услышала восхищенный вздох Галины Петровны.

– Какая же ты красавица! – прошептала женщина, подталкивая меня к гардеробу. – Сейчас, секундочку, я достану платье Леночки. Оно, как нельзя кстати, будет к твоему образу воздушной принцессы.

– Воздушной принцессы? – переспросила я удивленно. Нет, я не высокомерная особа, но все же… Если там бальное платье, то мне звиздец. Точно стану главной обсуждаемой новостью этого вечера.

– Вот! – гордо возвестила Галина Петровна, протягивая мне платье нежного фиолетового оттенка. – Переодевайся! А твое платье я приведу в порядок и передам Вадюше. А еще лучше, забегай ко мне на чай. Посидим, поговорим, я тебя печеньем домашним накормлю.

Я слушала ее в пол уха, рассматривая воздушное великолепие, которое держала в руках. Вот уж точно, что платье принцессы… Дерзкой и уверенной в себе. Необычной такой, неканонной.

Спустя пять минут с удивлением смотрела на себя в зеркало. Облегающее, выгодно подчеркивающее грудь и талию, платье казалось волшебным. От пояса вниз шла юбка, которая едва достигала колен, но была настолько воздушная, что мне чудилось, будто меня нарядили в колокольчик. Ткань была прошита серебристыми нитками, которые в свете лампы загадочно поблескивали, создавая эффект глянца. И это было чудесно.

– Ну вот же! Нравится? – порхала вокруг меня женщина, то вскидывая руки и бросаясь что-то поправлять, то снова умиленно улыбаясь, разглядывая со стороны.

– Вы фея? – ошарашено спросила я, забыв даже как дышать.

– Ой, тоже скажешь, – покраснела Галина Петровна, довольно улыбаясь. – Засмущала меня, старуху.

– Нет, я серьезно! Как вам удалось это? – не унималась я, продолжая рассматривать свое отражение.

Каштановые локоны крупными волнами спускались на плечи, словно красивейший водопад. Макияж был нежным, совсем незаметным, но настолько удачно подобранным, что мне и самой стало казаться, что я – принцесса из сказки, которая от нечего делать решила прошвырнуться на пару деньков в реальный мир. За впечатлениями, так сказать.

– Вадюша наверное уже заждался, – всплеснула руками Галина Петровна, и в следующую секунду меня уже тянули за руку к выходу. Однако, у самой двери, она остановилась и, строго взглянув на меня, сказала. – Не обижай его. У него жизнь тяжелая очень. Много боли и горя. Может услышал Бог мои молитвы? Послал ему тебя? Подумай хорошенько, прежде чем причинить ему боль. Он не прощает. А теперь все, иди!

Я оказалась вытолкнутой из домика на улицу, где уже ждал Вадим. Он нервно поглядывал на часы, расхаживая взад-вперед. Однако, заметив меня, остановился и оценивающе окинул взглядом.

– Очень даже… неплохо, – выдавил он, хватая меня за руку. – А теперь пошли, нам спешить надо.

– Неплохо? – взвилась я, едва поспевая за мужчиной. – И это все, что ты можешь сказать? Ни стыда, ни совести у тебя нет!

– Вот именно этой же фразой Галина Петровна сопровождает каждое свое нравоучение, – рассмеялся мужчина.

А до меня, как до жирафа, только сейчас начала доходить одна вещь. Что же, тормоз тоже механизм, это утешает.

– А что ты здесь делаешь? Я думала, что мистер Оставьте Меня в Покое по вечерам сидит в своей берлоге и рычит на своих псов, соревнуясь в злости, – выпалила я, хорошенько вдохнув воздух. И в следующую секунду пребольно стукнулась носом о спину Вадима, который замер, как вкопанный.

– Язычок спрячь, мисс Я Танцую Стриптиз Лучше Всех, – грубо ответил он, поворачиваясь ко мне.

В свете неполной луны его глаза казались бездонными. Их недобрый блеск меня пугал и манил одновременно. Дико захотелось прикоснуться к его щеке холодными пальцами, провести линию и очертить губу. Я едва подавила в себе этот глупый порыв.

А вот мужчина сдерживаться не собирался. Наклонившись, он жадно поцеловал меня в губы. Дерзко и нагло, словно пытаясь доказать, что в любом нашем споре он все равно выйдет победителем. А после я почувствовала боль.

– Дебил? Кусаться зачем? – обиженно отпрянула от него я, касаясь пальцем нижней губы.

– Случайно вышло, – рявкнул он и снова поволок меня в сторону базы отдыха.

Дурдомик какой-то… На колесиках. Передвижной цирк из одного клоуна, а меня угораздило не только взять билеты, но и попасть в первый ряд.

Когда мы вернулись назад, меня тут же засекла Лика. Подскочив, она попыталась увести меня в сторону, но Вадим лишь покачал головой, показывая, что ей это не удастся. Ликуська обиженно надула губки и гордо задрав голову, схватила меня под руку.

– Кажется, у меня есть все шансы, мать, – горячо зашептала подруга мне на ухо. – Глеб со своей по разным углам разбежались. Лично видела, как эта матрена с чемоданом к такси скакала. А может он понял, кого теряет в моем лице и отшил эту курицу?

Я пожала плечами и выразительно посмотрела на Лику, едва заметно кивая в сторону Вадима. Девушка намек поняла, что я не хочу разговаривать о чем-либо в присутствии постороннего человека и умолкла. Однако, ненадолго.

– Кстати, ты где была? И что с твоим платьем? А с макияжем? – ревностно оглядела меня Лика с ног до головы. – О, нет… Только не говори, что ты все это время провела с ним!

– Она не скажет, скажу я, – уголками губ улыбнулся Вадим. – Татьяна это время провела со мной. Этого достаточно?

– Спасибо, мистер Затычка в Каждой Бочке, – съязвила я и шикнула на подругу. – Обо всем потом. Не хочу, чтобы нас слышал мистер Напыщенный Индюк.

– У-у-у-у-у! – протянула Лика. – Да у вас тут быдыщ! Фейерверк! Огонь! Пепелище! СОС!!!

– Заткнись, – рявкнула я, закипая из-за неоправданного веселья Лики. – Замолчи свой рот, умоляю!

Тем временем на импровизированной сцене началось движение. Туда-сюда сновали рабочие, расставляя музыкальные инструменты и настраивая аппаратуру. Техники носились вокруг переносных прожекторов, налаживая свет. В общем, подготовка к грандиозному мероприятию шла полным ходом. И, казалось, никому не было дела до трех фигур, стоящих в тени раскидистого дерева.

Я облизала нижнюю губу, ощутив небольшую припухлость и в сотый раз чертыхнулась про себя. Вадим, который, как оказалось, наблюдал за мной украдкой, самодовольно улыбнулся и хмыкнул себе под нос.

– Между прочим, не смешно, – прошипела я, стараясь, чтобы Лика не услышала. Впрочем, ей сейчас было не до нас. Она с перекошенным личиком наблюдала за Глебом и какой-то молоденькой блондинкой, которая что-то шептала ему на ухо.