Опоздав на пару, я была рада и с облегчением выдохнула, увидев Катю. Она была не меньше меня напугана, как я, с самого начала, девушка хотела пойти в полицию, но мне удалось её отговорить от этой затеи, боясь за свою и её жизнь. Рассказав подруге всё, что произошло ранее, на перемене, она долго не могла ничего сказать. А потом девушка больше не возвращалась к этой теме.

Возможно, боится ранить расспросами?

Идя на пару, переходя из одного корпуса в другой, мы встретились с Мишей и его друзьями, на которых особо лиц не было. Видимо, алкоголь хорошо сказался на них. Катя, опустив глаза, потянула меня за собой, ускорив шаг.

– Он такой жуткий, не могу понять, как ты вообще смогла его облить? – начала подруга, встав у окна и поставив на подоконник бутылку воды.

– Я просто дура, поэтому и смогла. Прошу, так не делай никогда и ни с кем. Ладно?

– Да и не собиралась. Вчера тот парень, который отвёз меня домой, долго стоял под окнами, наверное, караулил меня. Я даже есть не могла, было очень больно глотать, но покраснения прошли ещё в тот вечер. Этот парень угрожал убить семью, если я не буду молчать.

– Вот и молчи, никому ничего не говори, иначе, будешь в большой опасности.

– Так ты заберёшь заявление? – спросила она, открыв бутылку воды.

– У меня есть выбор?

– А что если он убьёт тебя и изнасилует твой труп? Или наоборот? Боже! Как представлю, что тот тип мог сделать, не довезя меня до дома, сразу в дрожь бросает.

– Думаешь, мне не страшно совсем? Думаешь, я не боюсь этого? В голову постоянно лезут дурные мысли. Но я хочу сделать всё, чтобы он оставил меня в покое, – едва сдерживая нахлынувшие эмоции, я крепко держалась за шарф, мысленно успокаивая себя.

Подруга успокаивала меня, а легче не стало. Только голова разболелась от загруженности мыслей вперемешку со страхом и недосыпом. Близилась последняя пара, а я не могла сосредоточиться на учёбе. За десять минут до конца моё сердце начало сильнее биться, а ноги – дрожать.

***

Выйдя на улицу с подругой, я искала Пака глазами, заметила его машину. Ивлеева довела меня до неё, а сама пошла на работу. Незамедлительно сажусь в машину, Пак посмотрел на меня, убедившись, что это я, немедля направился в участок.

Забрать заявление оказалось сложнее, но всё же получилось. Миша ждал меня на улице всё время, он сидел на капоте машины и снова курил. Натянув на нос ткань шарфа, я подошла ближе к парню, но всё равно держалась на расстоянии.

– Я закончила, – говорю ему, наблюдая за тем, как тот выдыхает дым.

– Садись, – приказывает, кинув бычок в сторону.

– Но я всё сделала, зачем мне ехать с тобой? – возмущённо спрашиваю и отхожу чуть дальше.

– Тебе что-то не понятно из слова «садись»? – не даёт отступить дальше, ухватившись за руку, рывком тянет к себе. Его угнетающий взгляд до боли раздражал и в то же время сводил с ума от страха.

– Отпусти меня! – не могу освободить руку и повышаю голос.

Мимо проходящие люди оборачивались на нас, но это Пака не остановило. Молча потащил за собой, насильно затолкав в машину.

Ночная дорога. Не могу разобрать, куда он меня везёт. Моё сердце бешено стучит, нервно дрожат ноги, сжимаю край пальто в руках. По всему телу растекается опасение быть убитой под пытками…

Поглядываю на Мишу: спокойно выглядит, но водя пальцем между губ, он явно о чём-то задумался. Медленно сжимает свои губы, затем кончиком языка облизывает обе. Отворачиваюсь, упираясь лбом в холодное стекло, кусая губы. Не могу выбросить дурные мысли из головы.

– Я же всё сделала, так почему? – осмелилась спросить, а в ответ тишина. – Я уже могла быть дома и спокойно спать, – бормочу себе под нос.

– Тебя сейчас волнует только это? – услышав меня, смеётся надо мной.

– Тебя я не боюсь, – отчётливо говорю. Ему врать – не грешно!

Михаил ничего не сказал, просто продолжил вести машину. В итоге я совсем скоро начала признавать знакомую дрогу домой. Я успокоилась, как только мы приблизились к зданию.

Припарковав машину ближе ко входу, во внутрь здания, Пак вышел первый, мне же пришлось ждать, когда он снова разблокирует замки, и я смогу выйти. Схватив меня шею, он грубо начал угрожать:

– Попробуешь сбежать, и я перестану быть добрым и сдам тебя к знакомому в бордель. Ты меня услышала?

Судорожно киваю в ответ, не попытавшись вырваться. Внушать неприятные чувства он умеет лучше всех, да и нарываться на новые проблемы совсем не хотелось.

У меня нет выбора, кроме как сдаться и повиноваться.

Зайдя в его квартиру, Пак всё ещё не отпускал и вёл меня в ту самую мрачную комнату. Мимолётом смотрю в гостиную, всё ещё свинарник…

– Теперь она твоя, – говорит Пак, толкнув меня в комнату. Молча уходя, включает свет и закрывает дверь, на этот раз не запирает.

Отдышавшись, снимаю с себя обувь, пальто и шарф. Рассматриваю комнату при свете. Ничего особенного, разве что появился стул. Да и стол занят учебниками и тетрадями. Подойдя ближе, я заглянула в одну и поняла – это моё… Пошарившись по полкам, я обнаружила новый телефон. Толком его не рассмотрев, он завибрировал прямо в руках. Испугавшись, я выронила тот из рук. Хорошо, что далеко не упал. Подняв телефон со стола, узнав номер мамы, сразу ответила:

– Привет, мама.

– Где ты была?! – кричит на меня. – Почему твой телефон был выключен, а потом ты меня игнорировала, Виктория?!

– Всё хорошо, не волнуйся, – сдерживаю слезы то ли радости, что слышу её, то ли горя за то, что вру. – Просто я случайной разбила свой старый телефон на работе и вот только сейчас купила новый. Прости меня, мам.

– Могла бы позвонить от Кати. Я так волновалась за тебя! Чем ты только думала? Папа уже собирался ехать за тобой.

– Не стоит, всё же хорошо. Просто в следующий раз буду осторожнее. Я устала, и мне надо готовиться. Завтра позвоню, хорошо?

– Хорошо, до завтра.

Мама повесила трубку первой. Прикрываю рот рукой не позволяю себе плакать вслух. Прижимая телефон к себе, долго не могу успокоиться.

Придя в себя не до конца, заглядываю в шкаф и вижу свои развешанные вещи и коробки. Заглянув в них, нашла то, что не успела распаковать сразу и по мелочи. Все мои вещи поместилось в этой ужасной комнатке. Даже знать не хочу, как он их забрал.

Переодеваюсь и укладываюсь спать. Лёжа на боку под одеялом, вытираю слезы и едва дышу, чтобы не дай Бог Пак услышал. Либо я живу тут, непонятно зачем и слушаю его, либо стану мёртвой шлюхой… Боже… Почему у меня никогда не остаётся выбора? Почему?

Горло болело из-за кома, застрявшего по средине. Голова разболелась от всяких мыслей и непрекращающихся слёз. Чувствую себя мёртвой, пусть и жива на самом деле. Точно не знаю, во сколько я уснула, но всё же спала.

Утром я встала рано из-за своих суматошных мыслей, которые не давали мне нормально отдыхать. Переодевшись, наконец, в другую одежду, я заплела волосы в хвост и собрала нужные предметы в сумку. Достав другую обувь со шкафа и прихватив куртку и пальто, вышла из комнаты. Зайдя в прихожую, оставила вещи там. Попытавшись открыть дверь, я не знаю, о чём думала, но она была заперта. Пошарив по карманам курток Пака, не нашла ключей, даже от машины. Как оберег, носит с собой? Возвращаюсь в зал и ищу дверь в ванную.

Оказалось, что она находится рядом с моей комнатой. Умывшись, я немного привела себя в чувства. Вытирая лицо полотенцем, совсем не ожидала увидеть Мишу возле двери. Испугавшись, меня передёрнуло, а ему было плевать. Он подошёл к раковине и включил воду, я же ушла, вернувшись в комнату. Меня правда не смущает то, что он светит свои хорошим телом, возможно, потому, что работала в фитнес-центре и уже много всего видела.

– Собралась? – его голос напугал меня.

– Я пойду пешком, – взяв сумку со стола прямо на ходу, проверив, все ли тетради я положила, затем закрыла её. Пройдя мимо Пака, направилась в прихожую.

– Здесь я говорю, что ты будешь делать, ещё не поняла? – моментально хватает больно за руку, дёргая назад. – Я не сдал тебя в бордель только потому, что ты мне должна.