Когда дверь в класс тестирований приоткрылась, все студенты уже заняли свои места. Бледные, взвинченные, с напряжёнными лицами, они затаив дыхание ожидали увидеть своего преподавателя, но на пороге появилась незнакомая им сутулая дама в твидовом пиджаке.

— Меня зовут миссис МакПайн, — скрипуче представилась она, пройдя за преподавательский стол. — К сожалению, профессор Вон не сможет присутствовать на тестировании. Он приболел, но беспокоиться не о чем. Поскольку отставать от программы мы не в праве, в качестве временной замены за проведением промежуточной аттестации буду следить я. Начнём с заполнения…

Меж студентами пронёсся дружный вздох облегчения. Тучи над Лондоном словно бы поредели; за окном выглянуло солнце… Да и миссис МакПайн не разочаровала возлагаемых на неё ожиданий, наскоро объяснив классу уже известную им форму заполнения первого листа и без Воновских задач-головоломок отпустив всех, когда последний сдающий прощёлкал на компьютере положенное количество вопросов. Благодаря неизвестному недугу, скосившему профессора, в этом году промежуточную аттестацию прошли, без исключения, все. Однако была на курсе и пара особо отличившихся студентов.

— Блестяще, мисс Адамс, ни единой ошибки. Уверена, профессор Вон будет доволен вашим результатом, — передразнивая скрипучий тембр миссис МакПайн, проказливо гримасничал Эван. — Ещё бы грёбанную шоколадную медаль на шею повесила!

— Я же сказала тебе спасибо, — с напускной серьёзностью заметила Роуз.

— Скажи ещё раз! Я-то от этой дамочки в музейном пиджаке похвалы так и не дождался, а ведь старался за двоих.

— Ты заслуживаешь всех шоколадных медалей мира, Эван. Только в следующий раз, пожалуйста, не бей монитор с криками: «Да, сучка, я тебя сделал!». Знаешь ли, не очень удобно списывать, когда миссис Музейный Пиджак поминутно косится на твоего соседа.

Протянув руку, Рози потрепала прыснувшего приятеля по светлой макушке. Устроившись в самом дальнем закутке университетской библиотеки, они по обыкновению спорили, между делом листая отобранные Эваном справочники. К понедельнику требовалось добрать кое-каких материалов для курсовой. Но по пустующему книгохранилищу становилось очевидно, что пятничное распитие горячительных напитков «за здоровье» Вона занимало подавляющую часть факультета больше однообразного шуршания страниц.

Меж тем Роуз Адамс было не до веселья. Пользуясь редкой минутой вседозволенности, она сидела прямиком на прямоугольной столешнице, умостив ноутбук на скрещенных ногах, и гипнотизировала экран, в нескончаемых столбцах формул видя воспалённые карие глаза вчерашнего незнакомца — они просвечивали память насквозь. Глаза подавляли, переворачивали вверх дном все самые постыдные тайники в лабиринте черепной коробки и сами становились единственно важным его содержимым. Запечатлённое памятью чувство словно бы по песчинке, по пылинке отнимало контроль над привычной реальностью. И Роуз не была уверена, что и дальше сможет притворяться.

«Это стресс, — уговаривала она себя. — Нет, он ничего не видел: игрался с ноутбуком… хрустел печеньем. Никакого двойного подтекста. Чёрт, знать бы наверняка! Иначе паранойя прикончит меня быстрее близящихся экзаменов».

По счастью, чуткость Эвана ограничивалась его собственным детским мирком, отчего он зачастую пребывал в блаженном неведении в отношении всех областей жизни, кроме науки и игровых приставок. Прямо сейчас этот субтильный уникум, лишь недавно перешагнувший порог восемнадцатилетия, лежал рядом, развалившись в диванной позе, и единственной заботой его гениальной головы была конкуренция с ноутбуком за место на коленях уже разменявшей третий десяток Адамс.

— Если бы за каждое решённое за тебя задание мне перепадала шоколадка, ты звала бы меня не Эван, а Вилли Вонка, — продолжал возмущаться он, ёрзая и пытаясь устроиться поудобнее. — Невероятно, Роз, тебе сказочно повезло, что Вон подхватил какую-то чахотку. Ушлый старикан просёк нашу схему после первой же контрольной, и чёрта с два кто-нибудь даже подумал бы сжульничать на его тесте… Кстати, Вон же частенько забегает к вам в кафешку после лекций? Видела его вчера?

Рози отреагировала странно — скинув приятеля с колен и отгораживающе скрестив руки, она ответила:

— Был, конечно, он без кофе уснуть не может. Но всё как обычно: фамильярничал, мусолил газету, взял ристретто.

— А может, — зловеще прохрипел Эван, присаживаясь вплотную к девушке, — ты грохнула старикана ради места в ректорском списке?

— Может, и я, — вызывающе изогнула бровь Рози.

— Ладно, королева удачи, не заводись, — хохотнул Эван, разряжая нависший под потолком библиотеки предгрозовой фронт. — Кстати, о ректоре… Есть одна новость — ты обалдеешь!

— Наверняка что-нибудь в духе подорожания пончиков в кафетерии или заговора ночных уборщиков.

Ободрённый смягчившимся тоном разговора, Эван заговорщицки подмигнул:

— Нет, сегодня из меня ты больше и слова не вытянешь. Как насчёт послезавтра? Я знаю, что по воскресеньям ты занята в лаборатории отца, но, может, вечером — у меня? Обсудим новость. Врубим приставку. Ты принесешь что-нибудь съедобное… Видишь ли, плесень в моём холодильнике эволюционировала настолько, что съела всё, включая своих ещё не мутировавших собратьев.

— Хорошо-хорошо, кто-то же должен тебя подкармливать.

— Ты должна! — беззаботно спрыгнув со стола, Эван подхватил рюкзак и вопросительно-щенячьим взглядом посмотрел на Роуз. — Пойдём?

За окном и впрямь смеркалось. Но совместная прогулка до метро предполагала необходимость поддержания беседы об успехах Эвана в новой онлайн-стрелялке, поэтому Рози предпочла отказаться.

— Мне нужно закончить, — виновато улыбнулась она. — Увидимся в воскресенье.

Понимающе кивнув, Эван отсалютовал на прощание и исчез, юркнув в проём меж высокими стеллажами.

Улыбка медленно сползла с лица девушки. На лбу прорезалась тревожная морщинка. Да, неделька выдалась не из лёгких…

Машинально обведя пространство потухшим взглядом, Роуз не без досады обнаружила пухлую стопку чужих конспектов. Окликать забывчивого парня смысла не было. К тому же на грани слышимости Роуз почудились приглушенные ковролином шаги. Длинная тень, просочившаяся после меж стеллажей, не вызвала ни малейшего сомнения в её обладателе: просто кто-то спохватился на полпути и решил вернуться.

— Вечно ты всё забываешь! — воскликнула Роуз, внутренне цепенея: раскованной походкой, в костюме с иголочки и щедро уложенной гелем причёской, к ней вышел совсем не Эван.

— О, напротив, вспомнил твоё вчерашнее приглашение и передумал отказываться, — произнёс он вкрадчиво, так, словно бы обращался к маленькому ребёнку. Замер, давая неверящему взгляду окинуть себя с ног до головы, и, довольный произведённым впечатлением, пропел на высоких нотах: — Ну-при-и-ивет.

Дёрнувшись, Рози намеревалась подняться. Но устойчивый до той минуты стол вдруг предательски покачнулся, а затёкшие колени оказались набитой иголками ватой.

— Можешь не вставать, — кивнув разрешил он. — Как прошёл тест?

— Кто ты? — выдохнула Роуз, едва узнавая свой голос.

— Джим, — пожал он плечами, а затем, резко переменив тему, с напускным энтузиазмом воскликнул: — Ловко ты вчера того профессора! Правда, я рассчитывал на мышьяк. А твой порошок всего-то уложил его на пару дней с симптомами ложной ветрянки — баловство. Не мой уровень! Но заводит ведь сам факт: отравить человека не ради мести, влияния или денег, а ради пары цифр, вбитых в компьютер… Шекспир перевернулся бы в гробу.

Интонация Джима на слух воспринималась как американские горки, то подлетая на срывающийся фальцет, то падая в рокочущий грудной тембр. Роуз отчётливо слышала каждую ноту в этой напряжённой будто бы сочинённой специально для неё симфонии, но не могла сопоставить с ней слова. Лишь после непродолжительной паузы она сумела выпасть из оцепенения. Нахмурилась, так что морщинка на лбу превратилась в жесткую складку, и, открыто глядя в нахальное лицо незнакомца, спросила: