По пути они часто обсуждали план захвата Винтерфелла, потайные ходы и возможные недостатки обороны стен. Санса искренне верила в их победу, это был ее родной дом, где она выросла и была счастлива. Пес был полон мрачной решимости защищать девчонку от любой опасности, Джон и Мелисандра верили в удачный исход. В замке оставались еще верные Старкам слуги, но ничего еще было неизвестно про Ходора — огромного слабоумного мужчину, возможно, он тоже был жив и мог бы им помочь. Каждый день пути не был потрачен впустую, и наконец они выработали более-менее сносную теорию захвата Винтерфелла. В замок вернулся Русе Болтон. Узнав о том, что сделал с младшими Старками его отпрыск, он был взбешен, ведь они могли бы быть им полезны. Рамси был жесток и туповат, и никогда не мог продумывать свои действия на пару шагов вперед. Это всегда бесило его отца. Расхаживая по своим покоям и не обращая внимания на недавно родившую толстуху-жену и верещащего законного сына, Русе думал о наказании для Рамси. Сослать на Стену? Почему бы и нет, туда вечно отправляли всякую падаль и никчёмных людей. Вряд ли он решит ослушаться отца, а, таким образом, он и новорожденного мальчонку оградит от тлетворного влияния братца, и неуравновешенного парня заставит охладить свой пыл и неумеренную жажду власти. Решено, ему предстоит отправиться на стену. Не желая, чтобы посторонние слышали их разговор, он вызвал Рамси в одну из башен замка.
Свежеиспеченный Болтон немедленно явился к отцу, думая о том, чтобы попросить отца пожаловать ему любую крепость или небольшой замок и отряд людей, — так ему понравилось управлять. Его мечтам не суждено было сбыться: отец лишь сухо объявил ему о своем намерении послать его на службу в Дозор. Отец любил белую одежду, но на ней следы крови были слишком заметны. Тонкий нож Рамси вошел под ребра старшему Болтону, когда тот стоял к нему спиной. Он, охнув, обернулся, но тут же получил еще один удар.
«Почему я должен уезжать? Я законный наследник. Я — Болтон.»
В двери показалась голова нового мейстера Винтерфелла и сразу же попыталась убраться обратно, понимая свое несвоевременное вмешательство. Но Рамси поманил его к себе, заставляя войти в покои. Трясущимися руками он закрыл за собой дверь, и вытянулся перед новым Хранителем Севера, ожидая сурового приговора и кляня за это жестокую судьбу.
— Разошли воронов с известием о том, что мой отец был отравлен врагами.
И все? Все так просто? Мейстер поспешно кивнул и постарался удалиться как можно быстрее.
— Стой, не так быстро!
«Ну вот оно, началось…», — с сожалением подумал старик и опять почтительно остановился перед Рамси.
— Прикажи здесь убрать. Ты же понял, что я сказал? Моего отца ОТРАВИЛИ, и это должно выглядеть натурально. Вперед! — он махнул рукой на тело Русе Болтона с застывшей маской ужаса на лице.
Мейстер принялся за дело.
Ходор спал в тот проклятый момент, когда Рамси нашел их убежище. Он не слышал ни разговора Оши наверху башни, ни как Рамси убил мальчиков. Лютоволки, спрятанные в подземелье, жалобно скулили и метались за решеткой импровизированной клети, но так и не смогли разбудить Ходора. Лишь когда за телами пришли стражники, он проснулся, услышав их громкие разговоры и брань. Со слезами на глазах смотрел из темноты, как выносили его маленького хозяина, бледного и неподвижного, его брата Рикона, Ошу с перерезанным горлом. Он был напуган и не понимал, что происходит. Просто помнил, что Оша и Бран приказывали ему сидеть и не высовываться. Он так и делал......, но что теперь? В замок прилетел ворон с известием о том, что Санса Старк жива, и ее сводный брат, единственный, оставшийся в живых родственничек мужского пола, жаждет выдать ее за Рамси. Только-только было объявлено о смерти его отца, и теперь он стал очень выгодным женихом, а эта девушка поможет ему укрепить его власть на севере. Главное — о братьях им ничего неизвестно. Никому неизвестно, кроме него и стражников, убиравших трупы детей и грязной одичалой, оказавшейся такой глупой. Пес был сто раз против плана Джона и Мелисандры, даже несмотря на одобрение Сансы. У него снова возникла мысль похитить ее, хотя он понимал, что на этот раз девушка постарается сбежать и спрятаться гораздо лучше, чем тогда, у Близнецов.
— Если что-то пойдет не так-ты обречена, — горечь сквозила в его голосе, но он старался не выпускать ее и свой страх наружу, беседуя с Сансой. Если что-то случится — они все, все будут убиты. Он боялся за жизнь Сансы, из которой делали живую приманку. Что, если этот Болтон решит не брать ее в жены в последний момент? Что, если он затащит ее в постель до церемонии? Что, если… и так до бесконечности… Пес был зол и огрызался на всех, кроме девчонки. С ней сейчас ему было сложнее всего. Превратившись из грозного бойца во влюбленного и любимого, он еще не до конца привык к этому, новому для него, не до конца осознал свое участие в ее судьбе. То ночами нежно ласкал ее и смотрел, как она засыпает в его руках, то жёстко брал, и, получив удовлетворение, уходил в ночь. Санса молила всех богов о скорейшем и благополучном завершении их похода, обдумывала свою дальнейшую жизнь, больше не одинокую. У нее остался брат и появился человек, который хотел защищать и оберегать ее от всего на свете, который любил ее, и она отвечала ему полной взаимностью. О чем еще можно мечтать? О доме? На этом сейчас сосредоточились мысли всех ее спутников.
Прибыв в Винтерфелл небольшой группой с охраной, Санса и Джон Сноу были представлены Рамси Болтону. Их ожидания оправдались: парень смотрел на Сансу как голодная собака на кость. Девушка была сама скромность, чему отлично способствовал обжигающий страх. Пес, внешне спокойный, как и всегда, медленно сходил с ума. Он не смел появляться в ее покоях; ночью, оставался у двери ее комнаты, охраняя, а днем следовал за ней повсюду молчаливой тенью. «Хорошие охранники на вес золота, пожалуй, он останется со мной после всего этого», — Рамси восхитился силой и ненавистью, таящейся во взгляде Пса. Хороший мальчик, может быть, после свадьбы они встретятся с ним наедине. Может быть..... Церемония была назначена на утро, снег укутал листву богорощи, красиво лежал на ветках старых деревьев. Санса была неотразима в бело-сером, роскошно вышитом платье цветов своего дома. Плащ, с вышитым на нем лютоволком и белым, пушистым воротником завершал убранство невесты. Рамси с утра просто приплясывал в ожидании их первой брачной ночи, хотя, как слышал Пес, его представления о получении и доставлении удовольствия весьма отличались от общепринятых. Они были ближе, скорее, к понятиям Джоффри. Пес не удержался и зашел к ней в комнату перед самым началом действа. Боги, как она была прекрасна! Он и забыл среди всех этих лесов, постоялых дворов и мужских одежд, как она должна выглядеть, являясь знатной леди. Он, как и тогда, в Королевской гавани, почувствовал себя дураком, обманутым девчонкой. Закрыв дверь в ее покои, он облокотился на нее и не мог сдвинуться с места, не мог перестать восхищаться ее внешностью. Она улыбалась ему в отражении зеркала, а он тотчас перевел взгляд на себя и его зарождающаяся ответная попытка улыбнуться пресеклась на корню. Заметив печаль на его лице, Санса сразу же подошла к нему. Заглянула снизу вверх в серые печальные глаза, провела ладонью по жестким шрамам и попыталась вложить в новую улыбку всю свою любовь к этому человеку.
— Ты для меня единственный. Ты. Только ты, — и потянулась к его губам. Он знал, что это правда, просто тяжело было принять это сейчас. Он и она, вместе. Потому что так было хорошо и правильно. Он успокоился: ни к чему волновать пташку в такой день.
Сандор проводил ее в богорощу, а к будущему мужу ее повёл Джон Сноу. Свиту Рамси составляли некоторые присягнувшие ему перебежчики от Старков. Они все собрались в богороще для того, чтобы убедиться, и, в случае необходимости, подтвердить брак Болтона и женщины из рода Старков. Рамси уже начинал замерзать, но когда увидел свою невесту, все просто вылетело у него из головы. Холодное, ослепительно сверкающее платье облегало ее фигуру, на плечи был накинут плащ с белым мехом. Она была прекрасна в это утро. Санса пришла на церемонию в древнюю богорощу Винтерфелла со своим братом Джоном, Мелисандрой и Псом, также были несколько воинов, переодетых в дорогую одежду. Джон с сестрой в молчании шли к дереву и ждущему их там Рамси, готовому произнести слова обряда. Но, не дойдя до него одного шага, Джон вдруг резко толкнул Сансу на Пса, а сам выхватил свой меч и вонзил его в грудь ничего не подозревающего Рамси Болтона. Предатели застыли в шоке: Джон отлично играл свою роль все эти дни, выпивая с ними и болтая о великой чести для Сансы Старк. Даже если бы они попытались что-либо предпринять, то были бы остановлены одичалыми, держащими наготове свое оружие.
