Вот точно помню, что это очень-очень важно. И, кажется, дает власть над владельцем этого самого имени…
Не тут-то было. Сосед изобразил искреннее непонимание и поклонился еще раз.
– Меня зовут Элрой Стоун, Беа.
– Он лжет, хозяйка! – выкрикнул брауни, и я была с ним совершенно согласна. Конечно, лжет – фейри так звать не могут. А значит, выбирать не приходится.
– Идите-ка вы домой, дорогой сосед! Нечего вам тут делать ночью!
– Прогоняешь? Уверена? – уточнил Элрой.
– Абсолютно уверена! Спасибо за мед, было очень вкусно. А теперь убирайтесь из моего сада!
Он рассмеялся все тем же чарующим смехом, и я сглотнула, ощутив пробежавшую по телу дрожь. Но наваждение мгновенно исчезло, потому что глаза соседа ярко вспыхнули – точь-в-точь как у кошмарного фейри за зеркалом, только не голубым огнем, а изумрудным.
– Мое предложение остается в силе, – напомнил он. – До завтра, Беа!
И пропал. Вот буквально – я и моргнуть не успела. Только яблоня зашуршала, словно вздохнула, и на место, где только что стоял Элрой, упало несколько листочков. Кажется, сухих… И на душе почему-то стало пусто, словно я потеряла что-то важное.
Но, может, его и не было? Сон закончился?
Я зажмурилась, рассчитывая, что пропадет и брауни, но писклявый голосок развеял надежду победным:
– Х-ха-а!
Малорослик развернулся ко мне, поднял сморщенное личико и похвалил:
– Молодец, маленькая хозяйка!
– Я старалась, – вздохнула я и покосилась на дом. Сон, не сон, а спать-то негде. Возвращаться в дом не было никакого желания. Хоть под яблоней ночуй…
Брауни словно прочитал мои мысли.
– Будь моей гостьей, маленькая хозяйка! – торжественно сказал он и добавил с заметным смущением: – Если не побрезгуешь… Но где-то же тебе надо провести ночь!
Да-да, эту тихую, спокойную лунную ночь…
Я окинула своего спасителя внимательным взглядом. А одежда-то у него – натуральные лохмотья… Но живописные. Словно модный дизайнер стильно порвал узкие штаны и средневековый камзольчик. И все трехцветное, даже башмаки, – зеленый, синий, коричневый. И мордочка эта, и волосы как проволока… Айкен Драм он или еще кто – но ведь какая натура для моего заказа!
Кстати, об имени.
– Не побрезгую. Но ты хотел сказать мне свое истинное имя.
Брауни скорчил недовольную гримаску, но кивнул.
– Да, хозяйка. Это твое право, как моей госпожи. Меня зовут…
По саду пронесся легкий ветерок, качнул ветки деревьев, и на них будто зазвенели колокольчики.
– Меня зовут… – Брауни на секунду замялся и выдал: – Нохллоуэй Дараймен.
Вокруг него бешено заплясали серебряные искры – настоящий фейерверк! – а колокольный звон грянул с такой силой, что я невольно зажала уши. И едва расслышала:
– Но ты должна звать меня Айкен!
– Хорошо! – крикнула я, и в тот же момент колокола стихли.
– Я все слышу, маленькая хозяйка! – ухмыльнулся брауни. – Ну идем! Быстрее!
Он схватил меня за руку и потащил вглубь сада, петляя между деревьями. А когда затормозил, очень резко, будто наткнулся на что-то, я увидела легкое свечение в бузинном кусте. Сплошные спецэффекты…
Айкен, не выпуская моей ладони, юркнул в куст и трижды топнул башмаком. Ну да, точно, брауни живут в норах! И как я туда пролезу?..
В нос ударил резкий запах земли, сразу сменившийся ароматом свежей выпечки: передо мной возникла и распахнулась настежь маленькая полукруглая дверка.
Нырнув вслед за Айкеном в темный узкий проход, я с опаской выпрямилась, но потолок оказался достаточно высоким. Ровно, чтобы не задеть его макушкой.
– Проходи! – буркнул брауни, топая впереди.
Зажглись светильнички на стенах – точнее, желтые огоньки в круглых вазочках. Массивный деревянный стол, пара стульев с подлокотниками, плетеный коврик под ногами, полочки с какими-то банками, горшочками, причудливыми деревяшками… и даже камин! Самый настоящий камин с горкой щепок внутри, а перед ним – большое и явно древнее кресло. И еще три двери. Вот так нора!
– У тебя уютно, – искренне сказала я, продолжая оглядываться, и брауни польщенно улыбнулся.
– Пирожков хочешь? С травяным чаем?
– Хочу, спасибо!
Он ушел за одну из дверей – наверное, на кухню, а я уселась за стол и опустила голову на руки. На самом деле есть не хотелось. Ничего не хотелось, разве что вот так и уснуть. Уснуть и проснуться в своей постели, но главное – не забыть такой замечательный, пусть и страшноватый сон…
Пирожков Айкена той ночью я так и не попробовала. Задремала, не дождавшись угощения. Сквозь сон почувствовала, что уже лежу – на чем-то вроде гамака, мягком и покачивающемся, а щеку щекочет шелковистая шерстка. Кот… большой, теплый кот мурлыкал мне в ухо. Я обняла его, прижала к себе и лениво подумала, что опять сплю на новом месте и что в предыдущем сне мне приснились сразу двое мужчин. Точнее, двое фейри…
Но нет, не женихов, Беа!
– Мр-р, – согласился кот.
Увольте уж от таких женихов…
Глава 3
Кто-то скажет, что самое ирреальное время суток – это ночь, но я не соглашусь.
Самое странное – утро. Первые минуты после пробуждения, когда ты словно плывешь в облаке света, что пробивается из-под ресниц, и не можешь понять, спишь ты или уже проснулся.
Чувства обострены до предела, но совсем не так, как в адреналиновом угаре. Просто ты словно сливаешься с миром. Чувствуешь его каждой клеточкой своего тела.
Не открывая глаз, я со вкусом потянулась на мягкой кровати и с наслаждением вдохнула аромат свежих трав и выпечки.
Приоткрыла ресницы и несколько секунд просто бездумно пялилась в низкий потолок и вспоминала события ночи, рассматривая их уже совершенно по-другому.
Итак, Беа, тебе не снилось. И вряд ли Элрой подсунул настолько забористую дурь, что она до сих пор не отпускает.
Все правда.
Эта маленькая комната с подвешенными под потолком сушеными травами, этот весёлый напев из соседнего помещения. Айкен Драм вполголоса тянул какую-то разухабистую песню о прелестях вдовушки Бетт, которые вдоволь распробовал местный брауни, обернувшись сильным парнем.
Я аккуратно села и осмотрелась уже более внимательно. Солнечный свет лился из полукруглых окон прямо под потолком. Жилище фейри было… необычным.
Послышался топот маленьких ног, и на пороге появился Айкен Драм.
– С пробуждением, маленькая хозяйка!
– Спасибо, – я улыбнулась в ответ.
– Завтрак? Люди едят минимум три раза в день, и полагаю, что вы от них не отличаетесь.
Я сначала кивнула, так как слишком уж искусительный запах витал в воздухе, но почти сразу спохватилась:
– А как же легенды о том, что ничего нельзя есть в доме фейри?
Я и так ночью про это не вспомнила, а следовало бы.
– Так то в доме фейри или под холмами. А это ваша территория. – Он лукаво прищурил вытянутые, чуть раскосые глаза. – И дом, и сад… все от забора и до самой воды.
– А в воде?
– А в воде совсем другой господин.
Я подалась вперёд, жадно блестя глазами, но продолжить расспросы мне не дали.
– Все после еды, хозяйка.
И пропал. Был – и нет!
Я лишь поморщилась, ощущая, как меня раздражают эти исчезновения.
Соскочив с кровати на мягкий мох, похожий на ягель, я покачалась с пятки на носок, задумчиво осматривая спальню. Наконец увидела искусно вписанную в стену узкую дверь, которая была едва отличима от основного древесного массива.
Поплескав налицо водой, я как могла пальцами расчесала растрёпанные волосы и отправилась навстречу чудесам.
Оказавшись на маленькой кухоньке, я села за стол, и передо мной тотчас приземлилась миска каши, большая кружка с травяным взваром и тарелка с румяными пирожками.
Воодушевленно потерев лапки, я приступила к еде, одновременно нахваливая кулинарный талант брауни. Тот довольно жмурился и норовил положить мне добавки.
Когда с кашей было покончено, довольная я откинулась на спинку стула, попивая чай, и спросила:
