Я отнял руки от больного и обрёл способность вновь воспринимать окружающую действительность. Точнее обрёл бы, если бы мне не прилетела крепкая плюха. Узнаю меткую руку Неистового Иппи…

— Ой! — взвыл я. — Больно же!

— Больно? — зарычал разъярённый Сметвик. — Это ещё не больно! Ты ещё своё получишь, Лорд недоделанный! Какого лысого драккла ты сунулся к нему один? Этот… этот… этот дракклов придурок был практически мёртв, ты не вытянул бы его в одиночку даже с твоим Даром!

— Почему недоделанный? — обиделся я. — Очень даже доделанный… Папа с мамой старались, а ты дерёшься, Иппи…

И стал заваливаться набок, теряя сознание.

— Эх, врезать бы ему ещё разок, — раздался мечтательный голос Кащеева, — так ведь последние мозги вышибешь…

— Какие там мозги? — рявкнул Сметвик, подхватывая меня на руки. — Один сплошной Гриффиндор!

И это было последнее, что я разобрал, прежде, чем окончательно отрубиться.

***

Когда я открыл глаза, то первое, что увидел — белый потолок с дурацкой лепниной в виде пухленьких ангелочков, дующих в раковины, размахивающих чем-то похожим на капустные кочаны и гонявшихся друг за другом с самыми зверскими выражениями лиц. Эта мизансцена настолько сбила меня с толку, что я не сразу сообразил, где нахожусь. Медленно повернув голову, я узрел окно, заботливо задёрнутое белыми же занавесками, деревянную тумбочку, заваленную какими-то свёртками, и увлечённо читавшую толстую растрёпанную книгу симпатичную незнакомую девушку в бордовой мантии со значком — скрещённые палочка и кость. Уфф…

Девушка оторвала взгляд от книги и радостно вскрикнула:

— Лорд Поттер! Вы пришли в себя?

— Видимо, да, — ворчливо отозвался я, чувствуя себя так, словно в глотке поселилась, как минимум, пустыня Гоби. — Мунго?

— Мунго, Мунго, — радостно затараторила девушка. — Я — медиведьма-стажёр Абигейль Паркс. Главный целитель Сметвик велел сразу же дать ему знать, когда вы очнётесь… Хотите пить?

Я кивнул, и медиведьма, наполнив небольшой поильник, поднесла его к моим губам. Хотелось запротестовать, но сил пока не было. В теле ощущалась страшная слабость и лёгкость — словно у готового взлететь воздушного шара, надутого гелием. Сделав несколько глотков, я просто из сил выбился, хотя в остальном стал чувствовать себя лучше.

— Ну, вот, — ласково сказала медиведьма. — А теперь зелье… Самое лучшее, его сам Лорд Принц варил.

Ох, не сомневаюсь… Мне ещё и от него нахлобучка будет… и от крёстного… и от всех Блэков…

Мне очень захотелось уйти в астрал, но, увы, зелье Сева, как всегда, было безупречным. Сил прибавилось сразу же, причём настолько, что я ощутил слабое желание что-нибудь съесть.

— А теперь вам надо покушать, — снова угадала моё желание Абигайль, — сейчас принесу… и целителя Сметвика позову… Сейчас…

И шустрая медиведьма покинула палату, чтобы вернуться буквально через минуту с небольшой керамической исходящей паром чашкой.

— Если это овсянка — лучше добейте, — сумел выдать я, и девушка хихикнула:

— Ой, вы такой шутник, Лорд Поттер… овсянку вам можно будет только завтра, когда кишечник начнёт нормально функционировать. А это бульончик… Куриный… Вкусный, честное слово…

Это сколько же я валялся, что начались проблемы с кишечником? Неужели Турнир пошёл своим чередом? Как там Луна? Я застонал и остро захотел приложиться головой о любую подходящую твёрдую поверхность, но кто бы мне дал? Юная медиведьма была неумолима, и бульон был выпоен мне до последней капли. Кстати, действительно вкусно…

Когда я проглотил последнюю ложку, в палату ворвался Сметвик и коротко скомандовал Абигайль:

— Кыш!

Девушка взглянула на меня с сочувствием и исчезла из палаты, а Сметвик схватил стоящий в углу стул, уселся на него верхом и принялся сверлить меня сердитым взглядом.

— Эээ… На мне узоров нету и цветы не цветут… — попытался пошутить я, вспомнив советскую киноклассику, но не прокатило. Сметвик сердито фыркнул и заявил:

— Беру свои слова назад, Поттер. Ты очень даже доделанный клинический дебил. Ты понимаешь, что сам себя чуть не угробил?

— Понимаю, — прошептал я. — Но… я не мог допустить, чтобы Луна потеряла ещё и отца… Прости, Иппи… И… спасибо…

— Не меня благодари! — отрезал Сметвик по-прежнему сердито, но по неуловимому изменению тона я понял, что он смягчился. — Я бы тебя и Лавгуда один не осилил — уж больно мудрёная пакость к нему прицепилась. Это Кащеев помог. Вот кто силён! Мощь неимоверная!

— Поблагодарю непременно, — заверил я. — Давно я тут?

— Да не очень, — отозвался Иппи. — Третий день пошёл.

— Тогда почему с кишечником проблемы? — подозрительно спросил я.

— А это мы экспериментальное зелье Северуса тебе ректально вводили, — Сметвик стал спокоен и даже чуть улыбнулся. — Потрясающая вещь! Без него бы ты дней десять в отключке провалялся.

— Ре-ректально? — заикнулся я. — З-зачем?

— Затем, что глотать ты не мог, непосредственно в кровь зелье ввести было нельзя — слишком густое, а вот ректально — самое то. Превосходно всё усвоилось. Ничего, мне твой жених ещё спасибо скажет…

— Конни… — пробормотал я. — Что с ним?

— Да всё с ним в порядке, — хмыкнул Сметвик. — Двое суток чуть ли не по потолку бегал, пришлось его обездвижить и влить Сон-без-Сновидений. Спит сейчас в пустой палате. Через пару часов должен проснуться.

Я облегчённо выдохнул. Если Конни проснётся выспавшимся и отдохнувшим — у меня есть шанс выжить.

— Кстати, — добил меня Сметвик, — тут целая куча народа твоего пробуждения дожидается.

— Прямо тут? — слабым голосом спросил я, ощутив острое желание залезть под кровать и не вылезать оттуда ещё с недельку.

— Да нет, — улыбнулся Сметвик. — Слава Мунго Бонэму, они оказались более вменяемыми, чем твой женишок. С меня только взяли клятву, что я дам знать, как только ты придёшь в себя…

— И ты сообщил? — прохрипел я, старательно изображая слабое, беззащитное создание, слишком хрупкое для этого жестокого мира и, вследствие этого, находящееся на смертном одре. Не прокатило.

— Гарри, ты глазки-то не закатывай, — цинично ухмыльнулся Сметвик. — Я-то знаю, что чувствуешь себя ты не так плохо, как изображаешь. Слабость через пару часов пройдёт, магический резерв восстанавливается с потрясающей быстротой, физических повреждений нет. Вот поговорим, и пошлю Патронуса…

— Блэкам?

— И Блэкам, в первую очередь, крёстному твоему с супругом, и Малфоям, и ещё кое-кому. Я удивлён. В магической Британии, оказывается, масса народа, которую искренне беспокоит твоё самочувствие и благополучие. Да и Лавгуд…

— Что — Лавгуд? — спросил я. — Ещё что ему надо?

— О, поглядите, — хмыкнул Сметвик, — а Герой-то наш уже оклемался. Глазки сверкают, ручки чью-то шею ищут… чтобы пожать дружески…

— Иппи, — проникновенно произнёс я, — поясни ради всех кентавров Запретного леса, что там с Ксено и почему он эту дурь отмочил? Ведь ясно же было, что не прокатит…

— Ну почему же… — со скучающим видом произнёс Сметвик, — вполне могло прокатить. Скажи, а сколько народу знает, что ты вообще диплом получил?

— Да куча, на самом деле, — с некоторым удивлением ответил я. — Все Блэки, все Малфои, Макгонагалл, Флитвик, Гвеног Джонс, Спраут, Амелия Боунс, Невилл, Гермиона, Ник, Дадли… да и Ксено с Луной тоже в курсе были…

— Значит, твои родные и близкие о тебе лишний раз не болтают. Ты свой диплом где получал после ЖАБА? В Министерстве?