Я пока ворчанием старого Лорда пренебрегал. Он ведь был расстроен не только тем, что Панси слиняла на континент, но и тем, что заключённая ещё по воле Абраксаса Малфоя помолвка между Панси и Драко была расторгнута. А уж известие о том, что Наследник Малфой вступает в триаду с Полумной Лавгуд и магглорожденной Гермионой Грейнджер, чуть не довело Лорда Паркинсона до сердечного приступа. Так что да, были у человека поводы для огорчений. Тем более, что Лорд Паркинсон идиотом не был и дальше брюзжания не заходил.

Тем удивительнее были сейчас его слова. По-хорошему, учитывая наши «тёплые» взаимоотношения, я бы не удивился, если бы Лорд Паркинсон продефилировал мимо, не удостоив происшествие и поворотом головы. Или дело тут в классовой солидарности?

— Всё так и было, как сказал Лорд Паркинсон, — заявил я. — Вот преступник. Вот его палочка. Можете проверить. Сурешш, перекинься и отдай нехорошего дядю господам аврорам. Пусть разбираются.

Сурешш так и сделал. Задержанный же, прежде чем на него успели нацепить антимагические наручники, попытался вновь дать стрекача, но был остановлен одним ленивым движением хвоста полунага. Пока Сурешш держал преступника, авроры споро напялили на него антимагические наручники. После этого он как-то обмяк, опустил голову и ни на какие вопросы авроров не отвечал. Впрочем, этого и не требовалось. Палочку, отобранную у преступника, проверили, последним заклинанием, выпущенным из неё, была пресловутая Авада Кедавра. Вкупе с моими словами и словами Лорда Паркинсона сомнений в виновности задержанного больше не возникло.

— Вы знаете этого мага, Лорд Поттер? — спросил один из авроров.

Я подошёл поближе к арестованному и очень внимательно разглядел его.

— В первый раз вижу, — сказал я. — Эй, милейший, не поясните, чем я вам так насолил?

И тут арестованного прорвало:

— Ты!.. Ты — зло! Ты — Тёмный Лорд! Ты не должен жить!

Дальнейшее слушать было скучно. Ругательства перемежались с проклятиями, но лейтмотив у них был неизменно тот же. Я пожал плечами. Ну, Лорд, ну — тёмный, но зачем же Авадами кидаться? Тут никаких нервов не хватит.

— Похоже, — спокойно сказал я, — этот маг — сумасшедший. Вы, конечно, можете его допросить, но вряд ли добьетесь чего-то путного.

— А он не под Империо? — поинтересовался старший наряда.

Я сделал сложный пасс палочкой и покачал головой:

— Нет. И никакого Оборотного. Этот маг выглядит именно так, как выглядит. И я никогда с ним не сталкивался. Я свяжусь с Главным Целителем Сметвиком, чтобы для него приготовили надзорную палату. Пока я вижу, что это просто буйный и опасный сумасшедший, с чего-то решивший, что я — корень всех зол. В принципе, это к лучшему.

— Почему? — удивился старший наряда.

— Мой телохранитель, как видите, дал ему отпор и сумасшедшего задержали. А если бы он решил, что всё зло мира — это, скажем, мадам Малкин? Или достопочтенный мистер Фортескью? Или кто-то из детей, решивших посетить магазин «Всё для квиддича»? Всё могло кончиться куда хуже.

Аврор побледнел, кивнул и сглотнул:

— Вы правы, Лорд Поттер… Мой сын как раз сегодня хотел посмотреть на новую метлу… Если бы этот псих…

— Вот-вот. Так что всё не так уж плохо, аврор. Можете попробовать его допросить, но, думаю, ему самое место в Мунго. Увы, на душевнобольных Веритасерум не действует.

— Это так, — кивнул аврор. — Думаю, что последую вашему совету, Лорд Поттер.

Так что мы распрощались, вполне довольные друг другом. Толпа рассосалась ещё раньше, так что когда наряд авроров удалился, волоча за собой связанного преступника, Конни со вздохом спросил:

— Домой?

— Нет уж, — отрезал я. — Я хотел купить торт, и я его куплю. И Сурешшу. Мороженого. Ведро. С любыми вкусами. Заслужил.

Лорд Паркинсон, до сих пор стоявший рядом, неожиданно рассмеялся:

— Лорд Поттер, вы неподражаемы!

— Стараюсь! — буркнул я. Что-то меня это внимание уже начинает напрягать.

— Я знаю, — вздохнул Элайджа Паркинсон, — между нами было некоторое недопонимание, но я рад, что сегодня смог быть вам полезным, Лорд Поттер.

С чего бы такая милость?

Паркинсон, похоже, уловил мой невысказанный вопрос и заговорил быстрее.

— Я был неправ в отношении вас, Лорд Поттер. Понимаете… Скажите, это ведь вы делали тот артефакт, что Панси подарила мне на Рождество?

— Эээ… — вообще-то Панси строго-настрого велела мне молчать, чья это работа. Тем более, что артефакт такой… специфический…

— Дочь мне сегодня это сказала, — вздохнул Паркинсон. — И я должен поблагодарить вас. Моя супруга в тягости, и ребёнок наконец-то родится здоровым…

— Ух, ты! — вырвалось у Конни. — Получилось!

Ну да, получилось. Панси была единственной дочерью Лорда Паркинсона, и он всю жизнь пытался воспитывать её по своему разумению. Беда только в том, что разумение Лорда и самой Панси… как-то не сходились. Её с самого нежного возраста готовили стать Леди Рода, поскольку других отпрысков у старого Лорда не было. И ведь нельзя сказать, что он не пытался, но все дальнейшие попытки заканчивались грустно. Панси же свой долг понимала и не отказывалась, но страстно хотела, прежде чем выйти замуж, стать Мастером Боевых Искусств. Тем более что у неё к этому были все задатки, тот же самый Флитвик отличал Панси больше многих своих учениц и даже готов был дать ей рекомендацию в ту самую Академию, в которой она сейчас так успешно училась.

Но Лорд Паркинсон понимал счастье дочери по-другому. Он желал ей сильного, богатого мужа и большого количества маленьких Паркинсонов впоследствии, а уж слова дочери об Академии… Это был верный способ разозлить обычно спокойного Лорда чуть ли не до полной невменяемости.

Счастье дочери Лорд Паркинсон устраивал столь яростно, что даже сумел уговорить на помолвку Абраксаса Малфоя, хотя с самого начала было ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет. А после смерти Абраксаса Люциус с расторжением помолвки сильно затянул — что да, то да. Извиняет Сиятельного Лорда только то, что сначала он приводил в порядок дела Рода, потом случилась локальная заварушка с клубом Любителей Чёрной Метки, потом Люци загремел в Азкабан (ненадолго), а потом пришлось очень долго зарабатывать деньги и приводить в порядок репутацию. А когда всё вроде бы наладилось, пропал Конни, и всё семейство Малфоев пребывало в глубоком шоке. Сначала от горя, потом от радости, когда он нашёлся. Так что да, с расторжением помолвки Люциус подзатянул…

Да и его папенька в своё время намудрил… Браки Наследника и Наследницы разных Родов практически не встречались хотя бы потому, что брак с Леди Рода предполагал полное подчинение мужа жене, что неприемлемо для Наследника. Но хитрый Паркинсон предложил не брак, а, скорее, «контракт на зачатие», при этом Драко и Панси после рождения четверых детей расторгали этот контракт и могли вступать… или не вступать в новые браки, а дети в этом случае делились поровну.

Блин, обожаю прагматизм, с которым маги решали подобные вопросы!

Но у обеих сторон был в этом деле шкурный интерес. Невесты из Рода Паркинсонов были очень плодовиты, и дети у них рождались магически сильные. Другое дело, что девочки у Паркинсонов рождались редко…

Абраксас надеялся, что у Панси будет далеко не один ребёнок, двое отойдут в Род Малфоев, и родовое проклятие будет таким образом окончательно преодолено. А Паркинсон хотел сильных внуков. Да, у невест Рода Паркинсон всегда рождались магически сильные дети, но при одном условии. Если мужчина будет сильнее магически. А подходящих женихов, кроме Малфоёнышей, для Панси в магической Британии не было. К тому же за последнее время Род Паркинсон сильно обеднел — и это тоже было препятствием… Был ещё вариант с сильным Обретённым, но Обретённые мужского пола встречались ещё реже, чем девушки. А если учесть, что за последние двадцать лет в Британии появилось всего две Обретённых — моя мама Лили, которая, строго говоря, и Обретённой-то не была, и Гермиона Грейнджер, то перспективы понятны.