Не знаю, какова Долорес Амбридж в этом времени, но в каноне она редкостная сука, пытавшая детей Кровавым Пером, при полном попустительстве всех остальных преподов, кстати. Или дело было в том, что у всех, кроме гриффиндорцев, хватало ума не попадать на зубок Розовой Жабе? Ладно, посмотрим, что там за профессор Амбридж. За свои успехи я не боялся — писать пером я научился неплохо, как и вся наша компания. Даже Дадли.
Единственный, кому может быть грустно — это Стэнли. Странно, если верить его словам, он даже азов не знает, а вот в Хогвартсе совсем неплохо ориентируется. Удивит он нас на Каллиграфии? Или предпочтёт изобразить ничего не знающего полукровку? Не знаю, посмотрим. Чуйка моя после того, как я узнал некоторые факты из его биографии, отнюдь не успокоилась, а засвербела ещё сильнее. И вообще — если он шпион Доброго Дедушки, то делает это как-то не слишком умело. Впрочем, а что взять с одиннадцатилетнего ребёнка, которого явно пришлось поспешно готовить на Друга Героя, после того, как Лорд Прюэтт прибрал к своим цепким лапкам Перси и Рона? И вообще, в словах Джоуи было немало проколов, начиная с того, что на соревнованиях он явно знал, кто я такой. А с чего бы, если матушка Джоуи оборвала все контакты с Магическим миром? Или всё же не до конца оборвала? Эх, допросить бы пацана блэковскими методами… да негуманно это. Разве что только Сева попросить применить к нему легилименцию на Зельях… Или нет, лучше немного подождать, что там Сириус пришлёт. А уже потом будем посмотреть.
Так что мы мирно кушали овсянку, потом в Большой зал потоком хлынули совы. Страшно недовольный Диего Лопес тащил аж две посылки. Одну он аккуратно приземлил перед Драко, вторая оказалась перед Конни. Между прочим, в отличие от других сов, которые швыряли газеты и посылки куда попало, Диего Лопес был весьма аккуратен, и посылки, предназначавшиеся Малфоёнышам, не плюхнулись в овсянку и не угодили в блюда с тостами, приземлившись на свободное место с ювелирной точностью. В посылке Конни оказались письмо с поздравлениями (представляю, каких усилий Люциусу стоило послать сыну письмо с поздравлением о поступлении в Гриффиндор, но лично мне это ещё раз показало, насколько белобрысый Лорд любит своих детей) и уменьшенная коробка со сладостями. Думаю, то же самое было и у Драко. Так что Конни просто дотронулся до коробки палочкой, и она увеличилась. Сладости оказались шикарные, от Фортескью, и Конни оделил ими всех, кто сидел поблизости. Драко поступил так же, и ананасные эклеры, воздушные меренги и корзиночки с нежнейшим кремом и фруктами исчезли в мгновение ока.
Мне же на плечо опустился Гомес Адамс со свёртком на лапе. Там тоже было письмо с поздравлением от Сири и коробка швейцарских конфет — не маггловских, а магических, английские шоколадные лягушки и рядом не валялись с этой вкуснотой. Я поступил так же, как и Конни — пустил коробку вдоль стола. Так что завтрак вышел сладким.
И в этот самый момент двери Большого зала раскрылись и в него вошли Лорд Прюэтт и Сири. Выглядело это феерично — суровые лица, дорогие мантии от «Твилфитт и Тафтинг» и море статусных побрякушек — каффы, венцы, цепи, перстни Лорда и Наследника были только каплей в море. Вообще-то при таком параде Лорды появляются только в Совете, и этими нарядами Сири и Лорд Прюэтт чётко обозначили, что действуют вполне официально и с полного ведома и одобрения помянутого Совета. Угу, вот почему разборки не начались сразу по прибытии Хогвартс-экспресса — глупо думать, что Лорд Прюэтт и Сири ждали, когда им об этом сообщат сами дети. Просто им нужно было официальное одобрение Совета Лордов, и они выколупывали старых пней, коих в этом Совете подавляющее большинство, изо всех щелей, в которые те забились, не желая лишний раз выбираться на свет Божий. Но Блэки с примкнувшими к ним Малфоями, Лордом Прюэттом и Леди Лонгботтом — страшная сила.
Большинство детишек с удивлением таращились на сиятельного Лорда и не менее сиятельного Наследника, откровенно недоумевая, с чего они явились, а вот слизеринцы и бровью не повели, встав и поприветствовав входящих. С секундной заминкой это сделали рейвенкловцы и хаффлпаффцы, из гриффиндорцев встали только мы втроём, Перси и сестрички Патил. Похоже, юные индианки активно набиваются нам в союзники, раз с замужеством не выгорело.
Большинство гриффиндорцев покосилось на нас с некоторым недоумением, но без агрессии, затем к нам с некоторым запозданием присоединись несколько старшекурсников. Фред с Джорджем сидели багровые, опустив глаза и никак не реагировали на появление своего деда. Ну да, пусть Молли отсекли от Рода, дедом по крови им Лорд Прюэтт всё равно является.
Когда вошедшие поприветствовали педагогов и детей, все уселись на места. Я покосился на преподавательский стол. Северус невозмутим, Спраут и Флитвик держат лицо, Минерва Макгонагалл в недоумении, как и все остальные профессора, а вот Дамблдор, на чьём лице читались явные следы утомления и недосыпа, скривился, как от зубной боли, но тут же его лицо приобрело любезное, ласковое и понимающее выражение.
— Лорд Прюэтт, Наследник Блэк, доброе утро, чем обязан вашему неожиданному визиту?
— Не совсем доброе, директор, — отозвался Лорд Прюэтт. — Мы приносим руководству Хогвартса официальную претензию, заверенную Советом Лордов, и требуем примерно наказать виновных.
— Претензию? — с некоторым удивлением спросила Макгонагалл. — К кому-то из преподавателей?
— Нет, — ледяным тоном процедил Сириус Альфард. — Претензия касается учащихся. И поводом к ней послужило нападение на подопечных Родов Прюэтт и Блэк Рональда Билиуса Уизли-Прюэтта и Гермиону Джин Грейнджер-Блэк.
— Что? — удивлённо спросила Макгонагалл. — Невероятно! Это какая-то ошибка!
Сириус чуть отступил назад, и из-за его спины выступил ранее не замеченный маг невысокого роста в дорогом костюме. Я его знал. Это был один из адвокатов семьи Блэк, Цезарь Депре.
— Никакой ошибки, декан Макгонагалл, — неожиданно звучно произнёс он. — Дело касается учащихся вашего факультета Джорджа и Фреда Уизли.
На лице Макгонагалл появилось выражение безнадёжности. Она взглянула на Дамблдора словно хотела сказать: «Ну, я же вам говорила!», но тут Великий Светоч Британии предпочёл взять дело в свои руки:
— Уверен, что это какая-то ошибка. Тем не менее, прошу проследовать в мой кабинет, господа. Прошу так же студентов Грейнджер и Уизли, всех, кроме Персиваля, незамедлительно закончить завтрак и отправиться в мой кабинет. Минерва, дорогая, отправьте Патронус Артуру и Молли.
Макгонагалл молча кивнула, взмахнула палочкой и тихо сказала несколько слов возникшей из ниоткуда огромной серебристой кошке. Первачки восхищённо заахали. А Гермиона, Рон, Фред и Джордж отставили от себя тарелки и поднялись со своих мест.
Было заметно, что Рон и Гермиона ужасно волнуются, и я постарался послать девочке ободряющий взгляд. Встретившись с ним, она бледно улыбнулась, но тут же лицо её стало решительным, поджались уголки губ. А эта девочка по натуре боец, всё-таки я в ней не ошибаюсь.
Увы, дальнейшее развитие истории мы узнали только из рассказа Гермионы, а воспоминания Сириуса удалось посмотреть значительно позднее… А пока нам пришлось прихватить рюкзачки и отправиться на Теорию Магии, куда нас заботливо проводил встревоженный Перси. Я парня понимал — как бы то ни было, и Рон, и близнецы приходились ему братьями, а это просто так из песни не выкинешь. Но в этом случае никто из нас не мог помочь Перси.
Теорию Магии вёл профессор Кавендиш, в каноне вообще не упоминавшийся. Немолодой маг с пышными седыми усами в Хогвартсе не жил, приходя камином дважды в неделю из собственного дома. Теорию Магии он вёл у первых-третьих курсов по пятницам, а по четвергам занимался с пяти- и семикурсниками подготовкой к СОВ и ЖАБА по своему предмету. Почему так странно строилось обучение, мне было не совсем понятно, но отсутствие логики у магов уже стало делом привычным. Так что я выложил на парту учебник, тетрадь большого формата и пару перьевых ручек. Нет, само собой, эссе я сдавать собирался на пергаменте, это в Хогвартсе обязательное требование, но вот конспекты лекций собирался вести обычными перьевыми ручками в обычной тетради — так записывать быстрее. Примерно такие же наборы были у Томми-Ника и Джоуи, а вот Конни достал зачарованное перо, которое записывало лекции самостоятельно.
