— Если бы не он и чертов Старк… — Октавиус вдруг перевел взгляд на Питера и странно улыбнулся. — Они отняли у меня всё. Я пытался вылечить мальчишку, придумал способ поддержания его жизни, он все ещё в мире живых благодаря мне! Ты когда-нибудь слышал о Гарри Осборне, Питер?

Паук замер, испуганно глядя на безумца. Если он сейчас ответит, все может стать ещё хуже. Стоит ли вообще разговаривать с обезумевшим человеком?

— Конечно, ты о нем слышал. Норман всегда прятал его от общественности, но активно использовал для своей рекламной кампании, — уже спокойно продолжил мужчина. — Посмотрите, у Нормана Осборна больной ребенок, бедный мальчик, отец так о нем заботится.

Питер почувствовал, как сила вновь возвращается к нему, и сжал кулаки. Ещё немного.

— Этот старый дурак хочет слишком многого, он должен определиться, что для него важнее: собственный сын или пост мэра. Что бы сказал малыш Гарри, если бы узнал, что его отец хочет избавиться от его любимейших Мстителей? Да мальчик только о них и говорит, всегда говорил. Думает, что Тор прилетит с другой планеты и вылечит его. Он ведь до сих пор пишет письма Капитану Америка, вот только вряд ли хоть одно дошло до адресата.

Питер с опаской взглянул на вдруг замолчавшего мужчину. Он не мог вырваться прямо сейчас. Если он попытается, и ничего не выйдет — это будет фиаско. Нужно подождать, пока Октавиус отвернется или хотя бы отойдет от стола.

— Но кто бы мог подумать? Тумс, Коннорс, Сицевич, — продолжил мужчина, начиная расхаживать туда-сюда. — Все в тюрьме благодаря тебе. Мы отвлекали Мстителей, но не заметили мелкого жука прямо перед носом. Сколько же проблем ты нам доставил… Хотя лицо Нормана, когда он узнал, что ты всего лишь мальчишка, не старше Гарри, того стоило.

— Я не понимаю, — прохрипел Питер, когда мужчина вдруг остановился прямо рядом с его головой. — Что нужно вам?

Октавиус перевел на него взгляд и свёл брови. Питер весь сжался, мысленно ругая себя за то, что вообще спросил это.

— Хороший вопрос, — наконец ответил злодей, покачав головой. Он отложил шприц на небольшую тележку рядом со столом и присел на стул, сложив руки на коленях. — Раньше я думал, что смогу доказать Норману, что я все ещё лучше него, но теперь… Признаться, ты изменил мои планы.

Питер покосился на шприц, когда мужчина отвёл взгляд. Если он освободит хотя бы руку, то сможет достать его.

— Я бы все отдал, чтобы стать таким, как ты. Сильным, быстрым, выносливым, — воодушевленно продолжил Октавиус. — А твоя регенерация? Все эти способности вкупе с моим творением… Я стал бы непобедимым.

Мужчина вдруг поднялся. Питер застыл, думая, что он собирается взять шприц, но Октавиус прошел мимо. Повернув голову вправо, Паучок ужаснулся. В углу лаборатории стояли те самые щупальца, и судя по всему, Октавиус собирается их надеть.

Не теряя времени, Питер резко сжал кулаки и со всей силы дёрнул руками и ногами. Металл жалостно звякнул, но с первого раза не поддался.

— Даже не думай! — взревел Октавиус слегка испуганно и метнулся в сторону шприца. Питер дёрнулся ещё раз и наконец высвободил левую руку. — Нет!

Паучок схватил шприц и сломал его пополам, отбросив куда-то в темноту. Мужчина замер на какое-то время, видимо, не зная, что делать, но затем вдруг изменился в лице. Заметив эту вспышку ярости, Питер продолжил попытки освободиться, и уже со второго раза у него все получилось.

Он тут же вскочил на ноги, но из-за того, что все тело ужасно болело, а голова раскалывалась из-за взбесившегося паучьего чутья, Паучок просто рухнул на пол, опрокинув ещё и рядом стоящую тележку. В это же время Октавиус в спешке надевал свои жуткие щупальца, что Питер заметил не сразу, но когда вдруг столкнулся взглядом с безумцем, обрёл второе дыхание.

— Тебе некуда бежать, Питер! — взревел Октавиус, и длинная щупальца вдруг сомкнулась прямо у Паука перед носом, не достав совсем чуть-чуть.

Питер отпрянул и бросился в другую часть лаборатории, которая не была освещена так хорошо, как та, в которой стоял операционный стол. Октавиус тут же бросился за ним, пытаясь схватить, но Паучок каждый раз уворачивался.

— Не глупи! Думаешь, я здесь один? Снаружи куча людей! — яростно воскликнул злодей.

Питер собрал все силы и перемахнул через него, направляясь к двери, однако в самый последний момент он почувствовал, как острые когти впиваются в его правое плечо, ломая кость. Он закричал, тут же хватаясь за холодный металл. Октавиус засмеялся и продолжил это делать даже тогда, когда Питер начал истекать кровью.

— Глупый мальчишка, — усмехнулся мужчина, приподнимая Паучка над землёй и прижимая его к стене. Питер лишь цеплялся руками за щупальце и открывал рот от невыносимой боли, голос словно пропал. Такое ощущение, что его плечо проткнули насквозь. — Думаешь, ты сможешь так просто убежать? Ты не выйдешь отсюда живым.

Слезы потекли из глаз, но Питер изо всех сил старался держаться. Адская боль в плече не давала сконцентрироваться на чем-то другом, так что его ноги, которыми он упирался в стену, то и дело падали, из-за чего когти в ране раскрывали ее ещё больше. Казалось, что ещё чуть-чуть, и он потеряет сознание, но хватка Октавиуса вдруг немного ослабла. Видимо, он решил, что и так достаточно навредил своей жертве.

Питер почувствовал, как его медленно опускают. Ноги коснулись земли, но Октавиус продолжал держать его острыми когтями.

— Не делай так больше, — спокойно сказал мужчина.

Питер не находил в себе сил сопротивляться, но он был так близок к победе. Он не должен сдаваться. Железный человек бы не сдался.

— Посмотри, что ты наделал, — обвиняюще, но все так же притворно спокойно продолжил злодей, кивнув в сторону разорванного плеча. — Такое будет долго заживать. Хотя это прекрасный повод получше изучить твои способности к регенерации.

Питер сжал зубы, зашипев от боли, когда Октавиус слегка пошевелил когтями, чтобы вытащить их. Кровь тут же хлынула с новой силой, но мужчина взял другим щупальцем какую-то тряпку со столика, расположенного в другом конце комнаты. Он почти бережно прижал ее к ране и слегка надавил. Питер вскрикнул, но затем схватился за тряпку своей рукой.

— Вот так, — кивнул Октавиус. — Больше не будешь сбегать.

Тряпка тут же пропиталась кровью, но Питер уже чувствовал, как рана начинает пульсировать. Значит, регенерация уже началась. Он знал, что она не такая быстрая, как хотелось бы, но кровь всегда останавливается быстро, благодаря его способностям.

Октавиус молча смотрел на него, словно изучая. Питер еле держался на ногах, опираясь о холодную стену. В этой комнате не было окон, так что создавалось ощущение, что они находятся глубоко под землёй. Если он выбежит за дверь, будут ли там бесконечные лабиринты и один единственный лифт, находящийся под строгой защитой?

— Думаю, тебе лучше прилечь, — вдруг сказал Октавиус, сжимая когти на левой руке мальчишки. Питер закрыл глаза, собираясь с мыслями. Если он сейчас ляжет, вряд ли его смогут сразу же приковать кандалами. Он ведь сломал их, также как и шприц. Значит, Октавиусу понадобится какое-то время, чтобы придумать, как удержать его на месте. Это его шанс.

Ни капли не сопротивляясь, Питер медленно проследовал к столу, периодически шипя от боли. Октавиус не отпускал его, удерживая щупальцем. Паучок посмотрел в сторону двери. После того, как Норман Осборн ушел, она даже не была заперта. Ему просто нужно добраться до нее и выскользнуть наружу.

— Вы бы подружились с Гарри, — сказал Октавиус, протягивая ещё одно щупальце к тележке с пробирками. — Он такой же упрямый и…

Мужчина не успел договорить. Резко подпрыгнув, Питер ударил его ногами, одновременно разжимая вцепившиеся в его руку когти. Октавиус на секунду замешкался, скорчившись от боли, и этого хватило, чтобы Паучок успел добежать до двери и открыть ее. Боль в плече все ещё мешала ему, но страх снова быть пойманным оказался сильнее.

Вопреки ожиданиям, за дверью его ждал вовсе не жуткий лабиринт, а очень даже светлый коридор, разветвляющийся в две разные стороны через пять метров. Питер бросился бежать и повернул направо. Дверь была всего одна, но он не решился зайти в нее. Ему нужен лифт или… вентиляция!