– Лануф, ты действительно собираешься спать? – спросил меня Нацтер.

– Я? – я нашла его слова смешными. – Извини, не могу не смеяться. Конечно нет! Как можно спать, когда у нас столько дел?

Я чувствовала необычную легкость в теле и упоительный восторг, который распирал душу, хотелось смеяться снова и снова. Я поддалась чувству, рассмеялась и… рухнула на диван, теряя сознание.

==\==

Я очнулась от невыносимого ощущения, что повсюду вокруг меня ползают пауки. В багровых сумерках дордодотернзисовской ночи комната, в которой я находилась, казалась нереальной и пугающей. Мебель приобрела фантастические формы, а тени затаились словно живые.

Сидя на диване и укутавшись до головы одеялом, я искала этих пауков. Мне казалось, я слышу шорохи, издаваемые их телами. Вот они! Прячутся вдоль стен… Прячутся, чтобы я не видела их. Но они крадутся… Перебегают с места на место, избегая светлых участков пола. Они приближаются…

Ладно, если бы это был один паучок, но их тысячи! Я дико оглядывалась по сторонам, пытаясь заметить их первой. И любая странная тень бросала меня в холод…

«Они уже под диваном! Я слышу их! – кричала я мысленно. – О, Боже, что мне делать? Они ведь не сожрут меня, – я еще пыталась себя успокоить, – они могут покусать. О, ужас, я умру от одного их вида!»

Внезапно зажегся свет.

– Нацтер, ты здесь! – с вздохом облегчения воскликнула я.

Наверно для того человеческое сердце спрятано за ребрами, чтобы в стрессовых ситуациях случайно не выпрыгнуло из груди. Мое тоже как не пыталось это сделать, но осталось на месте.

Нацтер сидел в кресле и смотрел на меня. Но вскоре мой испуганный вид напугал и его.

– Лануф, ты чего?

Я наклонилась к полу, и начала дико осматривать его. Потом встала, потрясла одеялом, заглянула под диван… Нацтер внимательно следил за каждым моим шагом. Я видела, что он находится в замешательстве, и не знает, что сказать.

Удостоверившись, что ни одного паука вокруг меня нет, я вернулась на диван, опять укуталась в одеяло, и глубоко вздохнув, тихо спросила:

– Ты их не видел?

– Пауков? – поинтересовался Нацтер, видимо, он засомневался в верности прочитанных им моих мыслей.

– Да, пауков.

– Нет, не видел.

Он тоже стал осматриваться. Потом, недоумевая, пожал плечами.

– Если их здесь нет, значит, у меня галлюцинации. А ты чего не спишь?

– Я спал, но проснулся от твоих мысленных криков. Что тебе померещилось?

– Мне казалось, что вокруг меня тысячи пауков, – и тут вдруг я услышала странный хруст… – Ой, что это?!!

– Да, успокойся ты, это букарус что-то грызет.

«Паука!» – осенило меня.

– Нет, не паука. Сама посмотри.

Нацтер указал куда-то в сторону. Я осторожно заглянула за спинку дивана. Букаруса поблизости я не увидела. Предположив, что он под столиком, я встала, и крадучись направилась к нему. Глаза мои так и рыскали с места на место.

Бука влез между двумя шкафчиками, и скребся, пытаясь выбраться. Я потянула его за горб. Бедное животное, наверно, я сильно его напугала, ибо Бука вырвался из моей руки и, оставив добычу, умчался прочь из комнаты.

– Что это у него? – подойдя, спросил Нацтер.

Я видела перед собой погрызенную со всех сторон хрустящую булочку.

– Ну, что я говорил, нет здесь пауков.

– Хорошо, что их нет, а то я чуть с ума не сошла. Ты спал в кресле?

Он мотнул головой.

– Почему?

– Не хотел оставлять тебя без присмотра.

Я прошла до окна, стараясь вспомнить, чем закончился обед у султана. Кое-что оставалось в мое памяти ясным и четким, но то, что случилось, когда я вошла в свой номер «люкс», абсолютно не помнила.

– Я что много выпила во время обеда?

– Нет, немного.

– Тогда как объяснить провалы в памяти?

Нацтер промолчал.

– Я что-то собиралась сделать… Помню, что сказала султану, что иду спать, но это было неправдой. Я просто не хотела, чтобы он задавал вопросы.

Я напряженно думала, глядя в окно, и осторожно касалась холодного стекла рукой. За окном тонули в ночи строения города-дворца. Даже, несмотря на то, что в нашей комнате горел свет, я могла различить их мрачные силуэты.

– Хочешь, я выключу свет, – предложил Нацтер.

Я ответила кивком головы.

Вскоре свет погас.

Постепенно сплошная темнота перед глазами рассеялась. Более четко выступили очертания башен и внутренних стен дворца, корабельные платформы и светящиеся голубым светом купола, за которыми яркой россыпью светились окна местных жителей.

– Похоже, вечер только начался, – решила я.

– Да, султан, наверно ждет нас.

– О, как мне не хочется никуда идти. Давай не пойдем. Что мы в карты или шахматы не играли?

– Но мне придется сообщить ему, что ты в порядке.

Я удивленно взглянула на паренька.

– Ты упала в обморок, и я перепугался. Где мне было искать помощи…

– И что он?

– Сказал, ничего страшного, что это побочное явление антидепрессанта. Затем укрыл тебя одеялом, и велел сообщить, когда ты очнешься. Причем он был уверен, что это произойдет к моменту, когда сядет Солнце.

– Ну, что делать? Сообщи ему, но скажи, что я уже уснула.

Нацтер неторопливой походкой отправился выполнять поручение султана.

После его ухода, я отошла от окна. В темноте и в одиночестве к моей душе вновь начали подбираться навязчивые страхи и, не желая больше видеть жуткие видения пауков, я включила свет. Спать мне не хотелось. И чем заняться ближайшее время я не знала.

Букарус осторожно выглянул из соседней комнаты.

– Бука… – заметила я его, – прости, я не хотела тебя напугать.

Зверек недовольно фыркнул, повел носом, и трусцой подбежал к потерянной добыче. Схватив ее зубами, он вприпрыжку убежал подальше от меня.

Вздохнув, я отправилась в ванную, привести себя в божеский вид. По пути бросила взгляд на коробки и сумки, сложенные у входа, но разбирать их сейчас, мне что-то не хотелось.

Когда вернулась в приемную комнату, меня ждал Нацтер, а на столе разнос с едой.

– Он просил принести, – ответил он на мой вопросительный взгляд.

– Что еще говорил?

– Сказал, что если ты не хочешь его видеть, то и не надо. Он сердиться не будет.

– Значит, он не поверил, что я сплю? – я могла и не спрашивать. И так все было понятно.

Я открыла крышки, и вдохнула приятный аромат.

– Не хотите ли вы, сер, отужинать со мной за компанию?

– С удовольствием! Я как раз по две порции захватил.

Заметив элементарные анализаторы, я спросила:

– Не помнишь, я ими пользовалась за обедом?

– Не помню. Думаешь, кто-то захочет тебя отравить? – присаживаясь, полюбопытствовал Нацтер.

– А султан?

– В начале, а потом ему было все равно.

Я понимающе покачала головой, и на всякий случай ткнула анализатор в первое попавшееся блюдо. Никаких подозрительных элементов обнаружить не удалось.

– А ты не боишься отравиться? Все же мы находимся на чужой для нас планете.

– Нет. Я был на кухне, там этих анализаторов… – Нацтер развел руками, – видимо невидимо. Все чуть ли не по сто раз проверяют.

– Я все же опасаюсь. У Татхенгана даже во дворце могут быть враги.

– Это невозможно. У него столько шпионов. От их взгляда даже паук незаметно не проползет.

Я усмехнулась.

– Ты в этом так уверен?

– На все сто.

– По-твоему получается, что он сейчас знает, чем мы заняты и о чем говорим?

– Насчет «жучков» я неуверен, но скоро выясню.

– Чтобы я без тебя делала?

Он скромно улыбнулся.

После ужина, я разбирала вещи, принесенные добрыми молодцами – силачами. Их я разбирала по степени значимости: те, что дороже сердцу – убирала подальше от глаз, пряча в шкафы или тумбочки, а остальные оставляла на виду.

– Ты и трость захватила, – заметил Нацтер, помогая мне.

– Вдруг пригодится.

Я долго думала, куда ее положить, но и ей место нашлось. Я прилепила ее к внутренней стороне стола, так чтобы иметь возможность воспользоваться ею в случае необходимости. Причем я привела трость в боевую готовность.