Стандартная ситуация, когда супруги, рассерженные не первой подобной выходкой благоверных, бросали трубку и предпочитали общественные работы или пятнадцать суток, нежели вносить хоть цент.
В половине двенадцатого охранники из прилегающего к участку супермаркета забросили этого чокнутого, уверяющего, что это не он и отказывающегося платить, даже имея в кармане десять долларов. Права ему объяснили и предложили звонок близким, чьи имена он отказался называть, а потом продиктовал по памяти номер девчонки, которая никем ему не приходилась.
Это, как и многое, что сегодня Ларри себе позволил, не совсем поощрялось, но документы были чисты, а наркотических веществ с собой не обнаружено, поэтому не осталось ничего, как пойти на поводу и позвонить девчонке, не уступающей в странности.
Для Кейси всё происходящее показалось одним большим падением. Досрочное освобождение, Кевин (в том, что это он, у неё не было ни единого сомнения). Пять лет она двигалась по лестнице вверх, то и дело возвращаясь, чтобы вспомнить, для чего ей нужно делать шаг за шагом, а сейчас пара мгновений отделяла её от смачного падения кубарем вниз. Дело было не в тысяче непрочитанных писем и уродливо-комичной ситуации.
Прежние сомнения, как и слова о стокгольмском синдроме, смешались в единый удушающий ком.
Пути Господни неисповедимы.
Она столько раз представляла их встречу, что в действительности не смогла сказать и слова, лишь глупо улыбнувшись, протянув папку с эскизами и бросив что-то на прощание, похожее на «Спокойной ночи».
Кейси была уверена, что он изменится, и, столкнувшись с ним на улице, она пройдет мимо, лишь потом поняв, кто был перед ней, но Кевин Вэнделл Крамб – человек, оказавшийся в участке за мелкое хулиганство, был неподвластен времени, разве что в уголках глаз добавилось несколько морщин, а та, что промеж бровей, стала выразительнее. Вне зависимости от личности, владеющей светом.
Нужно быть чертовски везучим, чтобы за семь лет ни разу не попасться властям по тем параметрам розыска.
***
- … А потом этот мелкий пройдоха Хедвиг нашел твою почту и номер, хотя Деннис нам запретил связываться с тобой, но ведь всё в норме, - Барри говорил слишком быстро, продолжая активно жестикулировать, размахивая папкой и не заботясь о сохранности собственных рисунков.
Кейси хотела бы слышать его, а не просто слушать, качая головой, но всё казалось слишком нереальным. Она несколько раз незаметно щипала себя под ребрами и продолжала кутаться в тонкий кардиган, натянув рукава так, чтобы скрыть ненавистное кольцо, которое все еще укоризненно блестело, стоило оказаться у источника света.
Несмотря на поздний час, и на то, что через несколько часов нужно было заваривать кофе и собираться на работу, они продолжали бесцельно ходить по улицам, сворачивая и возвращаясь к её дому.
- … И тогда я говорю ему: «То, что вы видите за стеклами своих очков -старость». Ты бы стала носить эти отвратительные очки в оправе из прозрачного пластика? Да, никто бы не стал! – со стороны казалось, что Барри прорвало на истории после долгого отлучения от света. – Кстати, рад, что ты научилась сочетать цвета! Отличная комбинация черного трикотажа и вишневого шелка. Если бы это был карминно-розовый, то ты бы выглядела, как все эти попсовые девицы. Кейси! Ты вообще слушаешь меня?
Сжав губы в тонкую полоску, она отрицательно покачала головой.
Прежние сомнения в собственных мазохистских симпатиях теперь казались надуманными. Как она могла усомниться в чистоте своих чувств?
Противоречивых, перманентных и сумасшедших.
Когда вы не осознаете происходящее внутри вас, снаружи это кажется судьбой.
Карл Густав Юнг
Комментарий к IX - О долгой разлуке
* - Фелония (англ. felony) — понятие в англосаксонской системе права, означающее преступление.
** - В фильме, когда Кейси обнаруживает 23 видео каждой личности, под 16 номером - Энсель, а под 21 - Мэри Рэйнольдс.
========== X - О благих помыслах во имя любви ==========
Прощай! Тебя удерживать не смею.
Я дорого ценю любовь твою.
Мне не по средствам то, чем я владею,
И я залог покорно отдаю.
- 87 Сонет. Уильям Шекспир
Большие города всегда привлекают людей из Коннектикута.
Большие города привлекают кого угодно, кто засиделся в постоялом болоте своего родного города. Для кого-то это единственный шанс реализовать себя, а для кого-то потеряться в этом водовороте раз и навсегда.
Кейси не любила быть у всех на виду, а это подразумевали небольшие города, где каждый знал друг друга с пеленок и мог освежить твою память, забудь ты хоть какой-то фрагмент из своей унылой, однообразной жизни.
Чем меньше город, тем больше в нем сплетен.*
Кейси любила Нью-Йорк именно за эту гущу событий, в которой ты становился лишь маленькой песчинкой, скромным наблюдателем большой азартной игры под названием жизнь, где каждый шаг просчитывался взрослыми наперед. Она знала, что вероятность случайной встречи с тем или иным человеком в крупном городе равна нулю, если нет информации больше, чем твой внешний облик.
Стоя на одной из самых узнаваемых площадей в свете многочисленных неоновых вывесок, Кук казалось, что сейчас она находится в самом центре вечного двигателя, пропуская сквозь себя киловатты людских жизней, переработанных и растертых Имперским штатом.**
В городах, подобных Нью-Йорку, выживают лишь самые сильные, те отчаянные, кто не боится поставить на кон все.
Даже находясь здесь с человеком в розыске, примкнувшим, как и большинство туристов к большому экрану, транслирующему происходящее в реальном времени, Кейси ощущала себя в безопасности.
Маленькая прогулка по городу никому не навредит.
Позади неё раздался восторженный крик девушки, которой её возлюбленный сделал предложение в свете ярких рекламных огней, не уступающих ни на минуту Вегасу.
«Я люблю тебя».
Три слова, произнесенных от всей души, переполненных счастьем. Кто-то из туристов зааплодировал, считая это своим долгом, а несколько тронутых романтичностью главного героя девушек поспешили смахнуть слезы, в тайне надеясь на то, что когда-нибудь им сделают предложение на Бродвее.
На Таймс-Сквер много полицейских, обязанных защищать доблестную честь и охранять посетителей центральной площади Манхэттена. Один из них игриво подмигнул Кейси, дотрагиваясь рукой до рычага включения рации, шум которых пробивался сквозь любые разговоры.
«Группа захвата. Стрельба на поражение».
Она не успевает осмыслить данные слова, как тело Кевина пронзают одна за другой бронзовые пули, будто бы нацеленные на убийство каждой из двадцати трех личностей. Последний патрон, пришедший на голову, размозжает череп.
Крики и собственные рыдания застывают в горле, в то время как отступившая толпа делает из неё новую куклу для битья, пока жизнь не кончится, как в глупых видеоиграх, уведомив о проигрыше.
Последняя мысль, звучащая эхом, приобрела голос той девушки.
«Я люблю тебя».
***
Собственный крик невыносимо режет барабанные перепонки, когда Кейси распахивает глаза в помещении, принимающем смутные очертания нового пристанища Кевина.
Ночные кошмары с недавних пор вновь стали частыми гостями, и в этот раз не спасали даже горы прозака***, позаимствованного из шкафчика младшего персонала. Хватит с нее криминальных хроник, а еще историй об убийстве президента и детективов по вечерам.
Пробираясь по комнате, словно вор, она на ощупь вынула из сумки помятую пачку сигарет, принадлежавшую уже ей, а не кому-то. Глупая вредная привычка, последствия которой оставляли незаметный отпечаток на легких и пропитывали кожу и одежду.
После этого почти всегда следовал холодный душ и ранние сборы на работу, но сегодня было воскресенье, и позволить такую грубость в чужом доме было непозволительной роскошью, которую Кейси разрешила сама себе. Это крайний случай, как и все выкуренные ранее сигареты.
Руки все еще дрожали после столь реалистичных, на первый взгляд, сновидений. Мысль, что сны – это ответы на завтрашние вопросы, активно блокировалась в общем потоке сознания. Меньше всего хотелось знать, что плод воображения олицетворяет хоть что-то из будущего.
