Гермиона впадает в мятежное молчание и делает ещё глоток шампанского.

– Поскольку мой сын рассказал Вам всё, что нужно знать о наших брачных обычаях, я полагаю, он сообщил Вам о ритуале Primae Noctis*.

Люциус занимает место, которое она освободила по его прибытии, и закидывает одну ногу на другую. Гермиона отворачивается. Она находит Люциуса немного привлекательным. Очевидно, девушка не любит его, но она не застрахована от его внешности. Её глаза бегают по комнате в поисках чего-нибудь безопасного. Она фиксирует их на углу столбика кровати, пока отчаянно ломает голову. В конце концов, она вынуждена признать поражение.

– Не думаю, что знакома с этим ритуалом, – признается она.

– Это особенно архаичная практика, которую, я считаю, соблюдает только наша семья, – он делает паузу, чтобы сделать ещё глоток шампанского. – В свою защиту Драко могу сказать, что мой сын узнал об этом только после того, как были подписаны документы о вашей помолвке. Он заверил меня, что не стал бы настаивать, если бы знал об этой церемонии.

Гермиона теряет интерес к беседе.

– Послушайте, что бы нам не нужно было сделать, давайте просто покончим с этим, мне до смерти надоела вся эта возня. Просто помажьте меня козлиной кровью, или что там Вам нужно сделать, и позвольте мне остаться одной.

– Гермиона, я действительно думаю…

– Честно говоря, Люциус, мне надоели все эти здешние ритуалы. Я действительно не хочу знать суть.

– Отлично.

Люциус встаёт со своей обычной грацией и начинает расстегивать мантию. Гермиона молча наблюдает, как он кладёт тяжёлую парчу на кровать. Затем он снимает галстук. Гермиона никогда не видела его так небрежно одетым и не может не восхищаться гладкой шеей. Однако она начинает беспокоиться, когда он снимает запонки и начинает расстегивать рубашку.

– Что Вы делаете?

– Снимаю рубашку.

– Нужно проводить этот ритуал голым?

– Да, если мы хотим закончить его без того, чтобы моя рубашка окончательно помялась.

Гермиона поражена внезапным и совершенно ужасным подозрением.

– Подождите!

Она вскидывает руку, надеясь предотвратить дальнейшее оголение мужчины.

– Я думал, Вы просто хотите покончить с этим.

Он расстегнул больше половины жемчужных пуговиц, и её взгляду открылась соблазнительная полоска удивительно мускулистой груди.

Гермиона отважно отказывается смотреть на него.

– Я передумала… Я думаю… Мне нужно узнать теоретическую часть, прежде чем осуществлять ритуал на практике!

Люциус делает паузу в своём стриптизе и жестом указывает на её оставленный бокал с шампанским.

– Я настоятельно советую Вам продолжить.

– Просто скажите мне, в чём суть, что я должна делать, – ограниченный запас терпения Гермионы иссяк.

– Проклятый Драко, – бормочет Люциус себе под нос.

Гермиона скрещивает руки на груди и постукивает ногой.

Люциус глубоко вдыхает и поворачивается к окну.

– Ритуал Primae Noctis был введён несколько столетий назад, чтобы сохранить чистоту рода Малфоев, – он поднимает бровь, когда Гермиона фыркает от отвращения. – Раз уж Вы собираетесь, стать частью Малфоев, Мисс Грейнджер, возможно, Вам стоит обуздать своё отвращение к нам. Как я уже говорил, на протяжении тысячелетий чистота ценилась превыше всего. Некоторые семьи приняли наследование по женской линии, чтобы обеспечить продолжение рода. Это, однако, было невозможно для моей семьи.

– Из-за присущего чистокровной культуре сексизма?

– Нет, – его челюсть сжимается, когда он стискивает зубы. – Потому, что за сотни поколений Малфои произвели на свет одного единственного ребенка мужского пола.

– О, – Гермиона этого не знала.

– Primae Noctis защищает родословную в предположении, что семейный патриарх является истинным потомком. Предполагается, что родословная ниже могла быть заражена, – он пристально смотрит на Гермиону, как будто пытается сказать что-то ещё.

Люциус вздыхает. Он явно разочарован, что Гермиона так медленно соображает.

– Primae Noctis служит и для того, чтобы удостовериться, что предполагаемая невеста невинна, и в то же время даёт известному наследнику возможность сохранить родословную.

На этот раз он делает огромный глоток шампанского, его глаза дикие.

– Твою мать! – мозг Гермионы обработал его красочную речь, и она, наконец, сложила два и два. – Вы хотите заняться со мной сексом!

– Ни в коем случае, – Люциус осушает бутылку. – Поверьте мне, Гермиона, я не горю желанием вступать с Вами в интимную близость. Однако, ситуация принуждает к этому.

Гермиона замечает его едва заметную насмешку, чтобы потом использовать против него.

– Уверяю Вас, мистер Малфой, я цела и невинна, как Вы деликатно выразились. Ваш личный целитель уже подтвердил это. Вы глава семьи, конечно, Вы можете отменить этот нелепый ритуал.

Люциус качает головой с выражением искреннего страдания на красивом лице.

– Поверь мне, Гермиона, если бы я мог это исправить, я бы это сделал. Я не хочу, чтобы Драко страдал от того же унижения, что и я. Быть с рогами наставленными собственным отцом… – он замолкает на мгновение, прежде чем взять себя в руки.

– Что..?

Гермиона вскрикивает на его невысказанное предположение.

– Нарцисса… и Ваш отец?

Трудно представить себе, что твердокаменная мать Драко занимается сексом с кем-то, не говоря уже о ритуальном сношении с отцом её жениха.

– Конечно, я был подчинён ритуалу, – Люциус проводит рукой по волосам и тут же приглаживает взъерошенные локоны. – Я думаю, мой отец был очень рад заполучить Нарциссу. Пожалуйста, поверьте мне, Гермиона, я уверяю Вас, что мои намерения никоим образом не похотливы.

– Потому что я Магглорождённая? – огрызается Гермиона.

Она необъяснимо для себя оскорблена тем, что Люциус не хочет спать с ней.

– Нет! – он твёрдо смотрит в её глаза. – Потому, что я нахожу идею сексуального принуждения женщины, которая вдвое моложе меня, морально отвратительной.

– О, – Гермиона постукивает пальцами по губам и невидящим взглядом смотрит на своего будущего тестя. – А что будет, если мы этого не сделаем?

– Опекуны поместья и других наших владений не примут тебя. Ваши дети будут считаться незаконнорождёнными, и ни вы, ни они не сможете получить доступ к семейному хранилищу в Гринготтсе… – он неловко замолкает.

– Что-то ещё?

– Это всего лишь слухи.

Он теребит всё ещё расстегнутые манжеты.

– Насколько я знаю, никто никогда не хотел наблюдать Primae Noctis, так что никто не знает, каковы побочные эффекты.

– Но что, по-Вашему, может случиться? – Гермиона давит.

– Говорят, что любой ребенок родится сквибом.

Гермиона молча смотрит на него. На самом деле её не волнуют деньги Драко, и у неё нет никакого желания снова вступать в Малфой-Мэнор. Но она обещала Драко ребенка. И она предполагала, что их ребенок будет волшебным. Что малыш проживёт всю жизнь, не испытывая тех трудностей и предубеждений, которые довелось испытать Гермионе. Но сквиб? Она не питает иллюзий, в её глазах быть сквибом было бы гораздо хуже, чем родиться магглом. Она смотрит на Люциуса, который не может встретиться с ней взглядом.

– Хорошо, я сделаю это.

*Primae Noctis – Право первой ночи

========== Глава 2 ==========

Она собиралась заняться сексом с Люциусом Малфоем. Гермиона с энтузиазмом опустошает третий бокал шампанского. Люциус призвал ещё две бутылки, и девушка окончательно согласилась переспать с ним. Девушка не была уверена, что головокружение, которое она сейчас испытывала, было вызвано опьянением, или предстоящей дефлорацией. В любом случае, Гермиона была уверенна, что для того, чтобы ритуал состоялся, ей понадобится определённая степень опьянения.

Во всех своих самых смелых мечтах она и представить не могла, что первый раз у неё будет с этим человеком. С Драко она была готова лежать и размышлять об Англии. Она подозревала, что и с его отцом не будет иначе.