Тем не менее, на следующий день в баре за кружкой пива, я не без гордости заявил Сереге и остальным собутыльникам, что покидаю клуб «старых пердунов» и перехожу в категорию «пусть еще сморщенных, но уже горячих перцев». В тот вечер мое тщеславие было обласкано восхищенными возгласами и завидными комментариями друзей. И я даже почувствовал себя счастливым человеком!

Мои визиты к Алисе стали регулярными. Конечно, я понимал, что связь с проституткой это аморально, но во-первых, я вычитал в интернете, что секс полезен для здоровья – он приучает сердечно-сосудистую систему справляться с нагрузками. А во-вторых, я просто не мог ничего с собой поделать – примерно раз в месяц-полтора меня охватывало вожделение и неудержимо тянуло к ее порочному, потасканному, но такому желанному телу. Я звонил Алисе и договаривался о времени встречи. За полчаса до встречи я принимал таблетку Виагры, упаковку которой мне приходилось прятать от жены в ящике с инструментами. И после этого похотливый самец, каким я начинал себя ощущать, отправлялся за очередной порцией сексуального наслаждения.

Я с удовольствием шлепал Алису по обнаженной заднице. А задница у нее, надо заметить, была такая мягкая и широкая, что бывало прямо во время акта в позе по-собачьи, я не мог удержаться от соблазна и прерывался, чтобы наклониться и слегка укусить ее поочередно за обе ягодицы. Ей это нравилось, и вообще она считала, что в сексе не должно быть никаких рамок и ограничений, и если тебе что-то хочется сделать с партнершей, и она не против этого, то это нужно сделать обязательно, чтобы удовлетворить свое сексуальное желание, пусть даже оно будет немного извращенным.

Алиса прожила почти на 20 лет больше меня и соответственно умела в постели многое. Кроме того она оказалась не глупой женщиной и после секса мы с ней много разговаривали на совершенно разные темы – от событий политики и спорта до новых моделей автомобилей и стиральных машин. И однажды, когда после секса мы с ней лежали в кровати гостиничного номера, я завел разговор об обратном течении жизни. Я подробно пересказал ей свою теорию. Она меня внимательно выслушала от начала до конца, ни разу не перебив, затем все так же молча, встала с постели, закурила сигарету, села в кресле абсолютно голая и погрузилась в раздумья. Она не проронила ни слова, пока не докурила сигарету до конца, и лишь затушив окурок в пепельнице, она легла ко мне в постель и вынесла свой вердикт.

– Я была бы против обратного хода жизни, как наверное, и все женщины мира. Обратный порядок не выгоден для нас. Попробую объяснить это на своем примере, точнее на примере своей профессии.

Она поднялась с кровати и встала перед зеркалом.

– Сейчас я старая и не слишком опытная проститутка, но через 15-20 лет я наберусь опыта и в совершенстве овладею своим мастерством, а мое тело омолодится, станет более упругим и соблазнительным, – она приподняла свои груди и поочередно показала их в зеркало, затем подошла к зеркалу ближе и осмотрела свое лицо. – С лица у меня исчезнут морщины, в глазах появится блеск, последние седые волосы окрасятся в натуральный цвет… Короче говоря, к 30 годам я стану молодой и опытной проституткой, а молодая и опытная проститутка, всегда лучше, чем старая и не опытная!

Она развернулась ко мне и я увидел, что она довольно улыбается.

– Иными словами, когда я перешагну 30-летний рубеж я перейду в элитную категорию проституток, цена на которых в разы выше, чем на меня сейчас. Поэтому я против обратного порядка жизни. И вообще в обратном порядке получалось бы, что для женщин жизнь это необратимый процесс старения, а 30 лет это возраст, когда стройная талия говорит тебе прощай и уходит вслед за упругими сиськами. И будь уверен, что в той обратной жизни, не только проститутки, но и все женщины мира больше всего на свете хотели бы не стареть. Они мечтали бы жить в нашем мире – жить и молодеть с каждым днем! Нет, я определенно против обратного хода жизни.

– Хотел бы я увидеть тебя через 20 лет! – с сожалением произнес я. – Меня и сейчас возбуждает твое тело, а после 30 я думаю, ты вообще будешь секс-бомба.

Алиса игриво повиляла широкой задницей, улыбнулась мне, затем посмотрела на часы:

– О, мне пора.

Она быстро оделась, встала перед зеркалом и, повернувшись сначала одним боком, потом другим, осмотрела себя с ног до головы. Немного поправила блузку, затем достала из сумочки губную помаду и изящно обвела свои губы в ярко красный цвет. Еще раз осмотрев себя в зеркале, Алиса удовлетворенно кивнула своему отражению и пошла к двери. Я услышал, как она обувает туфли, потом открывает и закрывает дверцу и ящики тумбочки у входной двери.

– Где у них губка для обуви? – недовольно спросила она.

Я встал с кровати и голый пошел к двери.

– Зачем тебе губка для обуви? – спросил я.

– Я всегда должна быть готова к встрече и поэтому должна выглядеть опрятно. Не хотелось бы, чтобы грязные туфли оттолкнули от меня потенциального клиента.

Она наконец-то нашла губку и несколькими ловкими движениями очистила свои лакированные туфли от едва заметных пятнышек грязи. Закрыв губку крышкой, она не бросила ее в ящик, а положила к себе в сумочку.

– Гостиница не обеднеет, а мне она всегда пригодится, – Алиса повернулась ко мне. – Ну, все я пошла, как совпадут желание и возможность, звони. Пока!

– Пока!

Алиса вышла из номера. Оставшись один, я подошел к зеркалу и осмотрел себя с головы до ног – худые руки, худые ноги, круглый живот и обвислая, дряблая задница. Мне не нравилось как я выглядел, но мысль о том что через 20-25 лет я обязательно стану красивее и привлекательнее обнадеживала меня. Получается в нашем порядке жизни тоже есть свои плюсы…

***

– Пфуууу, пфуууу, пфуууу, – Дашенька, сидя у меня на коленях лицом ко мне, старательно надувала щеки и усердно дула мне на волосы. – Деда, а ты боишься урагана?

Я обожал, когда внучка смотрела на меня так с хитринкой, явно замышляя свою очередную безобидную выходку. В такие моменты у нее было очень интересное выражение лица – по-детски наивное и одновременно умудренное жизнью, а в ее взгляде читалась уверенность в том, что все вокруг ее любят и желают ей только добра.

– Если ураган сильный, то да, – ответил я ей.

– Сейчас я наберу побольше воздуха, дуну и ты улетишь на Луну, – внучка засмеялась, а потом широко открыв рот, сделала глубокий вздох.

– Ой, боюсь, боюсь! – подыграл я ей, одновременно снимая ее с колен. – Спасайся, кто может.

Я поставил ее на пол и начал потихоньку убегать от нее. Заливаясь смехом, внучка бросилась за мной, не переставая на ходу надувать щеки и выпускать в мою сторону струи «мощнейшего урагана». Пригнувшись, я бегал по кругу в гостиной, и прятался от импровизированного урагана, то за диваном, то за журнальным столиком, то за плотной шторой. И всякий раз внучка с радостным визгом добиралась до меня и усердно дула мне в лицо. Мне становилось щекотно и я начинал смеяться, отчего внучка заливалась еще более звонким смехом. Мы с ней поиграли еще примерно полчаса, когда бабуля позвала нас обедать. После обеда Дашенька забралась на диван, чтобы как она выразилась «немножко отдохнуть» и моментально уснула. Жена принесла детское одеяльце и укрыла ее, а я убавил до минимума громкость телевизора, чтобы какая-нибудь идиотская реклама не разбудила ее ненароком. Несколько секунд мы с женой постояли у дивана, в умилении глядя на спящую внучку, а потом потихоньку ушли на кухню.

Дашеньке тогда оставалось жить 4 года, и она была нашей истинной отрадой. Она могла поднять нам настроение одной улыбкой или одной забавной фразой, поэтому каждая встреча с ней была для нас в радость.

Маленькие дети – очень открытые и искренние создания. Только дети могут так искренне радоваться обычным мелочам – дернуть кошку за хвост, плюхнуться лицом на подушку или взять у бабули горячий пирожок с повидлом – умудренные жизненным опытом, они своим поведением показывают взрослым, как можно радоваться простым вещам и наслаждаться каждым днем своей жизни!