Ну, а в целом моя жизнь текла по размеренному, спокойному и даже унылому сценарию пенсионного периода – каша по утрам, походы в поликлинику, прием лекарств по расписанию, нетяжелая работа с женой в саду на свежем воздухе, все в полном соответствии с рекомендациями врача. А единственным развлечением для меня был просмотр телевизора. Новости и политические передачи вообще стали моим хобби, просматривая их я выплескивал на экран всё свое раздражение. Я ругал всех и вся в телевизоре – материл политиков, экономистов, ученых, министров здравоохранения и прочих – будто это именно они были виноваты в том что мне досталась такая унылая никчемная жизнь. Жена обычно выступала в защиту обвиняемых, и это опять же было не справедливо – почему судьба послала мне жену, не разделяющую моих взглядов и убеждений?

Я безостановочно жаловался на жизнь, хотя при этом частенько ловил себя на мысли, что некоторым повезло гораздо меньше, чем мне. Вокруг было полно людей, которые появились на свет абсолютно одинокими, нередко с серьезными болезнями, и почти без средств к существованию, их единственным источником доходов была маленькая пенсия, которой едва хватало на необходимые лекарства. Или вот например подруга жены Вера – она появилась на свет совсем одна, ни мужа, ни детей, ни внуков, никого. Уже десять лет она жила одна и еще двадцать лет будет жить одна, пока не появится ее мать. Так вот Вера нам жутко завидовала, особенно когда мы с женой что-нибудь планировали, например, куда-нибудь съездить вдвоем или что-нибудь купить. Она только и говорила: «А я вот одна, мне не с кем строить планы и не с кем куда-нибудь ездить, да и не на что – пенсия то у меня маленькая». Она жила в 1-комнатной квартирке и опять же завидовала, что у нас есть дом и участок, на котором можно заняться физическим трудом на свежем воздухе. И бывало она с большой охотой присоединялась к нам и помогала жене сажать цветы или обрабатывать овощные грядки. А когда я ругал сына за то, что они с невесткой редко приезжают помогать нам на участке, она с горечью говорила: «а я бы не ругала, а радовалась, что дети есть» и вновь нам завидовала.

Да, у нее была не завидная судьба, и по сравнению с ней мы с женой были просто счастливчиками. Но всё же я никак не мог понять – почему я должен жить именно этой скучной унылой жизнью? Почему мне досталась именно такая жена, а не моложе и не красивее? Почему именно такой сын, а не богаче и успешнее? Почему мне достался маленький одноэтажный дом, а не трехэтажный коттедж, как у соседа напротив? Почему я должен вкалывать в огороде, а не лежать у бассейна на собственной вилле, попивая коктейли? В общем жизнь сложная штука, и поначалу не поймешь, то ли другим повезло больше, чем тебе, то ли ты просто не заслужил большего. Но как я мог что-то заслужить, если был только в начале своего жизненного пути? Жизнь – сложная штука…

Мой первый юбилей – 70 лет до конца жизни – мы решили отметить широко, с приглашением множества родственников: братья, сестры, племянники, племянницы с моей стороны и со стороны жены, всего получилось 28 человек. Празднование было назначено на субботу, а в среду на очередном приеме в поликлинике, врач заявил мне, что судя по моим анализам, со дня на день у меня случится микроинфаркт. И точно, в пятницу с утра мы с женой съездили в супермаркет и закупили кучу продуктов, а когда приехали домой и начали выгружать пакеты с продуктами из машины, у меня на несколько секунд прихватило сердце. От резкой боли я даже присел на газон. Жена сбегала в дом и вынесла таблетку валидола под язык, это помогло и сердце отпустило. Жена тут же позвонила врачу, и он поспешил ее успокоить, что теперь со мной все будет в порядке и сердце меня больше уже не будет беспокоить. И еще, с того дня мне стало разрешено пить крепкий алкоголь. На радостях я впервые в своей жизни напился.

Вскоре после моего юбилея, в один из солнечных апрельских дней у нас появились новые соседи. Я окапывал деревья в саду, когда услышал голос за спиной.

– Бог в помощь!

Я оглянулся и увидел голову, торчавшую над забором, отделявшим соседний участок.

– Здравствуйте, я ваш сосед, Сергей Михайлович, можно просто Серега, мы с женой Надеждой только переехали, – продолжала говорящая голова. – Будем знакомы!

– Здорово, коль не шутишь, – ответил я ему. – Валентин Алексеевич, можно просто Валентин. Предлагаю выпить за знакомство.

В тот вечер мы с ним хорошенько выпили на заднем дворе нашего дома. Они с женой принесли с собой коньяк, я пожарил шашлык на мангале, а моя Оксана приготовила салат из свежих овощей. Наши дамы быстро нашли общий язык и уже через полчаса отправились осматривать цветники и грядки. Мы же с Серегой разговорились за бутылкой. Он рассказал, что они с женой пришли в мир буквально друг за дружкой, с разницей в два месяца. Из-за тяжелой болезни ног у жены первый год они вынуждены были прожить у дочери, но сейчас Надежда встала на ноги и они смогли переехать в свой дом. Для того чтобы купить этот дом, их дочь вынуждена была продать свою машину и снять все сбережения в банке.

Соседей нам посылает судьба, кому-то везёт, кому-то нет. Мне с Михалычем повезло. Впоследствии мы с ним стали регулярно выпивать вместе, не только дома, но и в ближайшем кафе-баре «Касабланка», что располагалось на улице Хади Такташа в пятнадцати минутах ходьбы от наших домов. Молодые официантки и бармен наверняка посмеивались над нами, отпуская у нас за спиной шуточки типа «из них еще песок сыпется» – намекая на то, что нас относительно недавно выкопали из могил. Но нам было наплевать. За душевными разговорами о жизни мы просиживали там по 3-4 часа, опустошая за это время пол-литровую бутылку водки. Темы наших разговоров изо дня в день были одни и те же: политика, экономика, медицина. И, как правило, все наши обсуждения заканчивались обвинениями в адрес предыдущих поколений. Чем они занимались до нас? Почему не улучшали нашу жизнь? И почему мы теперь должны с этим жить? Короче, не мне одному жизнь представлялась сложной и крайне несправедливой штукой, в чем я смог окончательно убедиться одним июльским вечером.

Днем стояла страшная жара, спастись от которой можно было только в помещениях с кондиционером. К вечеру жара немного спала, но все равно находиться на улице было не комфортно, поэтому я с наслаждением вошел в прохладную темноту уютного зала «Касабланки». Серега уже ждал меня в малом зале, за столиком прямо напротив большого телевизора, подвешенного на стене.

– Видал? – кивая на телевизор, спросил он меня, когда я подошел к столику. В его голосе звучало неприкрытое раздражение.

По телевизору шел репортаж с кладбища с торжественной церемонии появления на свет великого русского ученого физика Алексеева А.А.

– Видал, – недовольно подтвердил я. – Достали уже! Целый день только об этом и твердят, что по ящику, что в газетах.

Я кинул на стол свежий выпуск городской газеты, на первой полосе которой под кричащим заголовком «Богата талантами земля русская» была размещена большая фотография свежевырытой могилы, из которой извлекали гроб с телом великого физика-ядерщика. Ниже шла, наполненная эпитетами и восторженными комментариями, статья о появлении на свет русского гения.

Это действительно начинало раздражать. Примерно за месяц до этого события составители некрологов определили, что этот самый Алексеев А.А. будет великим ученым и сделает массу полезных и важных открытий в области физики. После этого о будущем появлении гения несколько недель подряд без умолка трубили все мало-мальски значимые средства массовой информации. А сегодня эта коллективная истерия достигла апогея. По трем центральным телеканалам прошел сюжет с кладбища, а газеты запестрели заголовками «Начало новой эпохи ядерной физики!», «Гений, который изменит ядерный мир!», «Великий день для мировой физики!» и другими в том же духе. На церемонию его появления на свет на центральном кладбище собралась огромное количество народу – помимо двух жён: первой и молодой с их пятью детьми, было множество других родственников, близких и друзей, а также в изрядном количестве разного рода знаменитости, члены Правительства и депутаты разных уровней. Несмотря на страшную жару все были в траурных черных одеждах, и я полагаю, с них семь потов сошло во время церемонии, но все терпели, так как боялись проявить неуважение к будущему гению.