Исак поднял голову и был потрясен тем, как мокро, обнаженно и горячо выглядел этот парень.

— Ебаный ад, сексом мне заняться нужно как можно быстрее.

— Я могу побыть волонтером.

— Ты можешь отвалить.

— Ауч, — произнес Эвен, драматично приложив руку к груди. Его обнаженная грудь.

— Я сваливаю, — пробормотал Исак, покинул ванну и потянулся за полотенцем. — Зашибись, теперь я опоздаю.

.

— Не забирай полотенце! — прокричал Эвен ему вслед, когда Исак выходил из ванной комнаты.

— Око за око, Эвен.

.

Всё произошло так, как происходило каждый без исключения раз. Исак добрался до клиники, перекинулся парой неловких фраз с медсестрами, притворяясь, что не был мертв внутри, улыбнулся, увидев свою мать, рассказал ей о своей ежедневной рутине и попытался проигнорировать тот факт, что она его совсем не слушала. Он сжал ее руку и сказал, что она замечательно выглядит. А она улыбнулась и ответила, что он выглядит прелестно. Он извинился так же, как извинялся всегда, а она спросила его «За что?» так же, как всегда спрашивала.

За то, что оставил тебя здесь. За то, что причинил тебе так много боли.

Он остался немного подольше и заметил, какая пустота царила в ее глазах. Иногда она была здесь, с ним. Иногда — не была.

— Прости, что так напугала тебя в последний раз, — сказала она.

— Всё нормально. Я рад, что ты в порядке.

Она спросила, завел ли он новых друзей, и он ответил положительным кивком. Почему-то именно Эвен всплыл в его мыслях, и он усмехнулся ироничности всей ситуации.

Она спросила, почему он улыбается, а он ответил, что кое-кого встретил.

— Кое-кого?

— Да, — улыбнулся он.

— Ты счастлив?

— Нет, не совсем, — признался он.

Он не хочет меня. Никто меня не хочет.

.

Исак был эмоционально опустошен, и весь его нехитрый план заключался в том, чтобы завалиться домой и проваляться в постели до понедельника. Но Эвен не позволил этому плану осуществиться.

— Что ты делаешь? Собирайся, — сказал Эвен.

— Я никуда не пойду, — ответил Исак, лежа животом на кровати.

— Почему нет?

— Я устал. Мне не хочется.

Матрас прогнулся под весом Эвена, а Исак всего-то хотел остаться в одиночестве.

— Ты в порядке? — спросил Эвен, усаживаясь на край кровати.

— Всё нормально. Я просто хочу спать.

— Где ты был сегодня?

— Не твое дело, Эвен, — пробормотал Исак.

Может, если я буду достаточно грубым, он уйдет.

Рука Эвена внезапно оказалась в волосах Исака, и тот чуть не забыл, как дышать.

— Что ты делаешь? — спросил он, всё еще пряча лицо в подушке.

— Трогаю твои волосы, — ответил Эвен. — Это успокаивает. Мне нравится, когда люди трогают мои волосы.

— О чем ты? — Исак повернул голову и наконец посмотрел на него.

Эвен был одет в белоснежную футболку и те самые джинсы. Он выглядел замечательно.

— Ну же. Пойдем. Ты почувствуешь себя лучше, я обещаю.

— Ты ничего не знаешь, Эвен.

— Да, именно, я тебя даже не знаю. Я уже знаком с этой песней. Сейчас я собираюсь зависнуть немного с Эвой, а где-то через час ухожу. Дай мне знать, если передумаешь.

.

Исак действительно пытался сопротивляться, но он чувствовал себя дерьмово, а Эвен выглядел так очаровательно, когда его волосы не были уложены. Поэтому он покинул свою постель и присоединился к нему.

— А нам обязательно появляться там одновременно? Это будет выглядеть странно, — пробубнил Исак.

— Малыш, я уверен, что половина из них думает, что мы с тобой тайно женаты, — улыбнулся Эвен.

— Назовешь меня малышом еще хоть раз, и я, блять, тебе врежу.

— Оу, полегче, малыш.

Исак пихнул его кулаком в плечо, заставляя парня рассмеяться.

— Как ты посмел? — поддразнил Эвен.

— Отъебись, Эвен, — буркнул Исак и ускорился по направлению к автобусной остановке, увеличивая расстояние между ними.

— Исак.

— Ну что?

— Ты выглядишь чертовски горячо прямо сейчас.

Всё лицо Исака покрылось алыми пятнами, и он ненавидел это. Он ненавидел то, что ему приходилось скрывать это, потому что он не хотел, чтобы Эвен понял, какой властью над ним обладает. Не хотел, чтобы Эвен понял, что Исак готов был незамедлительно упасть перед ним на колени по первой же его просьбе.

Я ненавижу чувствовать себя таким слабым. Блять.

.

Исак неловко переминался с ноги на ногу, стоя на кухне с банкой пива в руке, и болтал с Крисом, который, казалось, был единственным человеком, которого не занимал тот факт, что он пришел на вечеринку вместе с Эвеном.

— Ну, и как продвигается ваш проект? — поинтересовался Крис.

— Дерьмово, чувак. Мы влипли. Мы до сих пор не решили, в какую степь нам вообще брести.

— Да, ну… У нас тоже не всё гладко. Но, по крайней мере, у нас есть Якоб.

— Да, хотел бы я быть в его команде.

— Кстати, ты так и не выяснил, кто подал против тебя ту жалобу?

— Э-э, нет. Еще нет, — ответил Исак, делая глоток. — Подожди, а как ты узнал об этом?

— Эм, Якоб упомянул как-то.

— О, ага. Ясно. Просто я не помню, чтобы вообще говорил кому-то.

— Ага, Якоб — классный чувак. Неудивительно, что ты рассказал ему.

Погодите-ка.

.

— Привет, Якоб, — поприветствовал парня Исак, заметив его у холодильника. — Ты пришел. Здорово.

— О, да. Привет. Как жизнь?

Никаких тебе «деток» и «малышей»? Ничего такого? Интересненько.

— Да ничего. Кажется, мы в последнее время не так часто видимся.

— Ага. Завален работой и всё такое, — пробормотал Якоб, глядя себе под ноги.

— У меня есть вопрос к тебе, но я не знаю, как задать его, не прозвучав при этом, как мудак.

Глаза Якоба широко распахнулись, и вот тогда Исак понял окончательно.

— Ты подал на меня жалобу в отдел кадров, верно? Это был ты.

— Э-э. Что.

— Я никогда не говорил тебе об этом, но ты каким-то образом знал. Ты даже сообщение мне написал на этот счет. Я никогда никому не рассказывал, только Эвену, да и то лишь потому, что думал, что это его рук дело.

— Исак, — только и смог выдавить Якоб.

— Вау.

— Мне жаль.

— Значит, это действительно был ты.

— Да. Я просто… Это была первая неделя, и я тебя практически не знал. Мне жаль.

— Какого черта? Ты хоть понимаешь, как ебануто это звучит?

— Я знаю. Это просто… Ты же знаешь, что существует квота для предложений о переводе на полный рабочий день, и я был настолько сосредоточен на получении работы и устранении конкурентов, что совершенно не думал мозгами. Мне очень жаль.

— Ты затеял это только ради того, чтобы получить предложение о возврате? Невероятно.

— Ты не поймешь, но мне действительно нужна эта работа, Исак. Мне жаль, что я пытался устранить тебя. Действительно жаль. Я пытался отозвать жалобу на следующей неделе, потому что чувствовал себя мешком дерьма, но это было невозможно, потому как я сделал это анонимно. Я всегда был на твоей стороне с тех пор. Всё, что я говорил впоследствии, было правдой.

— Бессмыслица какая-то. Ты, блять, позволил мне думать, что это был Эвен. Почему ты так поступил?

Якоб вздохнул и разом опустошил шот текилы.

— Ты знаешь, почему.

— Что?

— Ради всего святого, Исак, мне нужно произнести это вслух?! — вскричал Якоб.

— Что здесь происходит? — поинтересовался Эвен, войдя на кухню.

— Ничего, — ответил Якоб, прежде чем разочарованно вздохнуть, развернуться и уйти.

Исак облокотился обеими руками на кухонную столешницу и глубоко вздохнул.

Так вот, значит, что чувствовала Эва в первый год в Ниссене.

— Что случилось? — спросил Эвен.

— Как ты понял, что это был он?

Эвен подошел к холодильнику и откупорил себе бутылку пива.

— Это было очевидно. Он изводил тебя в течение первой недели и раздул целую сцену из твоего комментария о психических заболеваниях во время ориентировки. Он умный. Он придурок, но он впечатляет.

— Что?