Молодые люди остановились поздно вечером, когда уже сгустились сумерки, в небольшом городке, в гостинице. Прежде чем разойтись на ночлег, отряд в полном составе собрался в комнате парней. Неджи рассказал о миссии подробнее.

— Жители Каванои занимаются рыболовством и выращиванием риса. Судя по всему, это не очень богатая деревня, выполнение задания оплачивается из казны Даймё. Пять лет назад в поселении появился человек, который искал себе учеников. Он продемонстрировал мастерство владения чакрой, показав, как можно с пользой применить в сельской жизни умения шиноби: за считанные минуты прорубил глубокий колодец и расчистил поле. Этот человек выбрал четырех юношей примерно нашего возраста для обучения и увел их на плато у водораздела. Он обещал обучать их в течение пяти лет, а затем вернуть в деревню. Две недели назад тело одного из юношей было найдено в ущелье, по которому протекает река. Жители обеспокоены, боятся ступить на территорию плато и не знают, как вызволить остальных молодых людей.

Командир разложил на полу карту и показал на ней саму деревню, две реки, сливающиеся ниже по течению в одну, и довольно обширный остров на возвышенности — плато, отделенное от остальных земель глубокими оврагами или ущельями, по дну которых проносились бурные потоки.

— Изолированное уединенное место, — произнесла Кенара. Неджи кивнул.

— Наши задачи: уточнить подробности у местных жителей, пробраться на плато и разобраться в произошедшем. Главный вопрос — было ли это убийство или несчастный случай. От этого зависят наши дальнейшие действия.

Августовское небо было высоким, без единого облачка, так что солнце нещадно жарило беззащитных людей и зверей на открытых пространствах. Как только отряд ступил под сень широколиственного леса, всем полегчало. На четвертый день задул влажный ветер с юга, а на пятый день уже под мелкими каплями грибного дождя шиноби вступили в Каваною. Жители выделили им дом, на переговоры пришла древняя старушка, старейшина деревни, в сопровождении своего внука, мужчины лет тридцати. Никаких новых сведений кроме описания юношей получить не удалось.

— Мы так не хотели их отпускать, — сокрушенно произнес мужчина, осторожно поддерживая под руку свою бабулю. — Но нам нужны были работники с такими умениями, как показал чужак.

— Он как-то называл себя? — спросил Неджи.

— Он сказал называть его Рипа-сама.

«Рипа? Жнец? Что же это должно значить?» — подумал командир.

Ночью все улеглись спать в единственной комнате отведенного им дома. Ли дежурил первым и вышел, чтобы обойти и осмотреть строение снаружи. Спальные мешки девушек располагались у одной стены, парней — у другой. Все уже лежали и готовились погрузиться в сон, кроме Футабы. Девушка ворочалась с боку на бок, а потом чуть приподнялась и прошептала Кенаре:

— Я так волнуюсь, что у меня дрожат пальцы. Завтра, возможно, мы встретимся с врагом, а я… Это было ошибкой отправить меня с вами.

— Шиноби должны скрывать свои эмоции, но нигде не сказано, что они не должны их испытывать, — ответила Кенара. — Если бы ты не сказала мне о своем волнении, я бы и не заметила его.

Неджи сел в своем спальном мешке.

— Мы — трое мастеров тайдзюцу, так что позаботимся о твоей безопасности. Главное, чтобы ты могла оказать нам медицинскую помощь, если потребуется.

Кенара тоже села.

— Не исключено, что все обойдется мирным путем, — заметила она. Но командир покачал головой.

— Жаль, что мы не застали тело убитого, поэтому вынуждены довольствоваться наблюдениями селян. Они считают, что у Си были повреждены внутренние органы, словно он упал с высоты, но это так же могло быть следствием использования воздушной или водной техники. Тело сползло спиной по склону оврага и зацепилось за кустарник. Похоже, его сбросили с плато.

— Сбросили спиной вперед, перекинув через ущелье? Не напоминает ли это тебе твою технику Воздушной ладони?

Неджи кивнул.

— Одежда его была мокрой, но никто не мог точно сказать, шел ли перед этим дождь, так как его нашли рано утром. Можно предположить, что была использована водная техника, — ему было приятно, что Кенара так внимательно его слушает.

«Очи полнолуния, — думала девушка, — какое поэтическое сравнение». С такого расстояния не видно было зрачка, он не отличался по цвету от радужки и был очень светлым серым с едва заметным лавандовым оттенком. В темном помещении два бьякугана и вправду казались двумя лунами.

— Это даже наиболее вероятно, — сказала Кенара. — Ведь Рипа демонстрировал жителям владение водной, а не воздушной техникой. Скорее всего, он и учеников подбирал себе со склонностью к своим же стихиям. Если обучать их вообще входило в его планы.

— Должно быть, входило, иначе он давно покинул бы плато. Ладно, у нас еще слишком мало фактов, чтобы делать однозначные выводы. Нужно выспаться.

Кенара раскрутила своего клона и швырнула его через ущелье. На той стороне клон прокрутился вокруг себя, словно в вихре, и опустился на ноги. Отряду прилетел конец веревки, и шиноби прошли по ней на плато. Куноичи развеяла клона, вернув себе почти всю чакру.

Неджи, используя бьякуган, вглядывался в чащу, увитую лианами. При приближении лес оказался не таким густым, как это казалось поначалу, но все же земля почти полностью была покрыта цветными мхами и папоротником.

— Пока я не вижу людей, давайте продвигаться вперед. Я пойду во главе отряда, просматривая окрестности, за мной двинется Ли, потом Футаба, Кенара прикроет нас с тыла.

Солнце поднялось уже довольно высоко, и начало парить. Воздух был жарким, влажным, не давал надышаться вдоволь. Из низин испарялись остатки вчерашнего дождя.

— Нам навстречу движется отряд из четырех человек, — быстро сказал Неджи. — Через минуту они буду здесь, приготовимся…

Но в это же мгновение враги выскочили из-за ближайших зарослей папоротника, смутив Неджи, чей бьякуган еще ни разу не испытывал искажения. Двое бросились на командира отряда, а другие два обошли его слева и справа и, одновременно сложив печати, прокричали:

— Гнев земли!

Они словно приподняли огромный пласт почвы, завернули его назад и обрушили прямо на Ли, Футабу и Кенару. Куноичи пыталась использовать для защиты Мощь тысячи крепостей, но не успела сложить печати.

Пока шиноби выбирались из завала, Неджи сражался с двумя противниками. По описанию он понял, что один из них и есть Рипа. Это был довольно высокий и плотно сбитый мужчина тридцати пяти — сорока лет. Его бакенбарды были выбриты и клиньями выступали на щеки, густые пышные волосы росли мыском надо лбом и, игнорируя попытки пригладить их, топорщились короткой коричневой гривой. Густые брови опускались к переносице и разлетались к вискам, глаза были близко и глубоко посажены и как будто находились в тени. Благодаря большому расстоянию между широким носом и ртом, нижняя половина лица казалась отделенной от верхней. Массивный подбородок украшала ямочка, а крупный тонкогубый рот производил обманчивое впечатление добродушия.

Рипа был довольно странно одет, как будто окутан в темно-серый саван с рукавами, напоминающими крылья или лохмотья. Подпоясывала мужчину кроваво-красная цепь, такая же цепь обматывала его шею, а между ними вдоль спины были протянуты четыре длинные цепи с шипами. Не зная силы притяжения, эти цепи всплывали вверх и издалека напоминали контуры крыльев стрекозы. Багровые митенки защищали руки, в качестве оружия Рипа использовал нечто среднее между серпом и алебардой — лезвие-полумесяц, заточенное с внутренней стороны и посаженное одним рожком на древко.

Он очень ловко управлялся с этим оружием, заставляя Неджи быстро уклоняться и менять положение. Задача усложнилась, когда красные цепи Рипы отстегнулись от ошейника и попытались хлестнуть молодого шиноби. Краем глаза он уловил, как справа помощник Рипы складывает печати и с криком «Водяная пушка!» направляет ладони в его сторону. Неджи прыгнул… и едва проскользнул под багровым лезвием. Но вдруг он понял, что его шею оцарапала вражеская цепь одним из своих шипов.