— Сборная команда… — пробормотал Дин. В его голове вдруг сложилась картина, отличная от той, что он себе изобразил. — Команда?! Вы что, генины?!

Кенара пожала плечами.

— Кто же еще?

Юджин и Дин озадаченно переглянулись.

— Мы думали, вы наблюдатели за экзаменом, ищете пропавших во время бури. У вас же политическая преступница! А он, — Дин посмотрел на Руюгу, — он же сам сказал, что он из АНБУ, а ты вроде как джонин… или чунин…

— Ты выдавала себя за джонина? — холодно поинтересовалась Темари.

— Не было такого, — спокойно ответила Кенара.

— А чего тогда ты всеми командовала?! — прокричал Дин.

— Вы же нас спасли… И лицо такое серьезное… — пробормотала Юджин.

— Три генина против Когтя… три генина! Мы же могли все умереть! — отчаянно восклицал Дин, пока Ходира не дала ему оплеуху.

— Вы идиоты, — сказала она, покраснев до корней волос.

— Молчать! — закричала вдруг Темари. Порыв холодного ветра обрушился на всех участников этой сцены. Она повернулась к Кенаре: — Он сказал «Коготь»?

«Импульсивные ребята эти шиноби Песка», — подумала Кенара, а вслух сказала:

— Чирасу Шэнрё — это Кицунэ, она пыталась убить нас с Руюгой, чтобы подставить Песок и разрушить его союз с Листом.

— А это… — Темари в изумлении повернулась к Куроко. Его лицо показалось ей знакомым, но он был не очень похож на свои фотографии в подростковом возрасте.

— Видимо, их главарь. А там, — Кенара указала на завернутые в плащи трупы, — Джаккару и Кайко, так он их называл.

— Мертвы?

— Да.

Зелёные глаза Темари сузились, она посмотрела на Куроко, но тот отвернулся с презрительной гримасой. Симпатии к сестре Казекаге он, естественно, не испытывал. Куноичи Песка достала сигнальный пистолет и выстрелила в воздух. В небе расцвел гигантский оранжевый цветок.

На базу вернулись уже ночью. Когтем занялись спецслужбы Песка. Руюгу разместили в секторе, занятом под госпиталь; Кенара ждала, пока его осмотрят медики. Ей сообщили, что он находится в состоянии лечебного сна и, если процессы заживления под контролем медиков пойдут достаточно быстро, через две недели будет способен передвигаться самостоятельно и пользоваться обеими руками. В дальнейшем обещали полное восстановление. Кенара вздохнула с облегчением и вышла в коридор. Выглянув в круглое окошко, она увидела, что почти все команды экзаменующихся собрались вместе. Шиноби Песка заносил команды в список и принимал свитки. Ночь опустилась на Пустыню Демона, чистое темно-синее небо усыпали звезды.

Кенара забрала свиток у Руюги и отыскала на этаже уборную с умывальником. Над глиняной раковиной висело небольшое зеркало. Лицо девушки было в пыли, от скулы до шеи шел неглубокий ожог от кислоты, которой было покрыто тело Куроко в его последней форме. Кенара с наслаждением вымыла руки, умылась, напилась воды. Она отряхнула свою одежду, промыла и обработала антисептиком раны: царапины на спине, ссадину ниже ключицы, неглубокий прокол в ладони и глубокий, но уже сраставшийся прокол в бедре. Ссадину и ранку на руке Кенара заклеила пластырем, на ноге сменила повязку. Она попыталась вытряхнуть песок из своих волос, но они были слишком пушистыми и густыми, так что девушка просто снова собрала их в хвост и повязала протектор на лоб. Непослушная челка почти полностью скрывала символ Деревни Листа. Кенара вновь посмотрела на свое отражение. Джоши Дин принял ее за старшую, а ведь ему семнадцать. Что-то совсем не детское было в выражении ее глаз, как будто они видели не вещи и людей, а законы, которые ими управляют.

Кенара вышла во двор, освещенный электрическими фонарями, и сквозь группы генинов подошла к навесу. Она назвала себя и протянула свиток Земли. Конечно, им с Руюгой не удалось соблюсти правила второго этапа, но в душе она надеялась, что до третьего этапа их все-таки допустят, ведь, по большому счету, они разгромили банду разыскиваемых преступников и предотвратили дипломатический конфликт. Вряд ли кто-то еще так выделился на этом экзамене.

— Кенара! — воскликнула за ее спиной Тен-Тен. Она с любопытством выглянула из-за плеча девушки и сказала: — О, мы тоже сдали только один свиток, но я не волнуюсь. Думаю, этап нам зачтут, всё-таки… — Тен-Тен наклонилась к уху Кенары и прошептала: — Неджи спас Казекаге!

— Что?! — изумилась Кенара. Они с Тен-Тен отошли в сторону, чтобы поговорить.

— Мы оказались в самом центре заговора против Гаары, представляешь? Один посвященный заманил его в ловушку и пытался вытянуть из Казекаге Однохвостого зверя. Ты же знаешь, что он джинчурики? Все знают, еще с прошлого экзамена. И еще с ним была девушка — Фуу из Водопада. Они оба чуть не погибли, но Неджи вмешался и, пока мы отвлекали нападавшего, разрушил цепь, которая тянула чакру, и спас их.

Кенаре не нужно было искать Неджи взглядом в толпе. Вот он стоит, как ни в чем не бывало, сложив руки на груди, и спокойно отвечает на реплики Ли. Неджи хорош, как всегда, на нем — ни царапины, на светлой одежде клана Хьюга не видно пыли.

«Спас Казекаге, значит? — подумала девушка, — на твоем фоне Масари Кенара меркнет, как звезда рядом с полной луной». Она невольно перевела взгляд на свою одежду: рубашка была порвана и заляпана кровью ниже ключицы, в штанах в области бедра красовалась дырка от куная и еще больше крови, правая перчатка была разрезана на ладони и тоже испачкана. Сестра сказала бы, что все это признаки небрежного ведения боя.

И всё-таки эти тридцать шесть часов изменили ее. Она снова была одна, но не так потеряна, как раньше. Кенара всё больше понимала, на что способна. Она вспомнила Куроко, его силу, а также то, как ее собственный кулак не раз доставал его. Девушка улыбнулась. «Сейчас я побила бы и тебя, Хьюга Неджи», — подумала она. И в этот момент Неджи перевел взгляд и посмотрел прямо в глаза Кенаре. Куноичи не растерялась, мгновенно погасила огонь в своих глазах и чуть склонила голову в знак приветствия. Неджи слегка склонился в ответ.

Тен-Тен вернулась к своей команде. Другие ребята из Листа тоже держались поблизости, но Кенара предпочла стоять немного в стороне от толпы: сил на общение и вежливый обмен улыбками у нее не было. Вскоре к экзаменующимся вышел Песчаный Гаара. Он стоял на балконе, вырезанном в стене. Генины смолкли и обратили свои лица к Казекаге.

— Участники экзамена! Я по достоинству оцениваю ваши усилия, но… Времена изменились, и миру шиноби нужна новая система управления и правил. До сегодняшнего дня мы, шиноби, жертвовали жизнями наших товарищей, чтобы соблюсти закон и порядок, но я осознал, что у нас есть нечто более ценное, чем правила. Это дружба с нашими товарищами и узы, которые связывают всех нас. Думаю, каждый из находящихся здесь понимает, о чем я говорю. Вот почему я считаю третий этап, этап поединков, лишним! Кроме того, я хочу изменить правила второго этапа экзамена. Подробный отчет о каждом из вас будет направлен в ваши деревни, и Каге сами решат, кто достоин повышения в звании.

Генинов сильно взволновала эта речь. Возникли тысячи вопросов, все делились мнениями и впечатлениями.

Как только Гаара скрылся, Кенара повернулась и поплелась в спальню, которая была отведена её команде еще в первый день пребывания на базе. Но по пути к вожделенному отдыху ее перехватила Темари.

— Тебе нужно рассказать обо всем военному совету, — она провела Кенару в кабинет, в котором во главе стола сидел ее младший брат, сам Казекаге, а по бокам от него — второй брат, Канкуро, генерал Суреми (его можно было узнать по знаку клана) и еще два человека. Сама Темари села по правую руку от Гаары. В углу кабинета сидела марионетка и, видимо, готовилась делать записи.

По знаку Казекаге Кенара начала свой рассказ. Он был лаконичным, но содержательным. Еще некоторое время ей пришлось отвечать на вопросы: совет интересовали все подробности касательно Когтя и кое-что о Сборной команде. Потом девушку попросили удалиться в свою комнату, но пока не укладываться спать.