— Коварный лесной народец, — проворчал Бард, но всё же слегка приоткрыл губы, принимая навязчивое приглашение. Немного поколебавшись, мужчина взял колечко в рот и потянул на себя, поигрывая языком на затвердевшем кусочке плоти, хотя сомнение по поводу того, что это должно быть безумно больно, всё ещё терзало его отзывчивое сердце. Правда, сомнение развеялось, как дым, стоило ему почувствовать, как электрический разряд прошёл сквозь тело юного эльфа, заставив того дрожать от удовольствия.

— Блядь! — выдохнул Леголас в губы своего сира и впился ногтями в плечи Барда, окончательно убедив последнего в том, что пирсинг не только не причинял юному эльфу неудобств, а, по всей видимости, даже заводил.

Бард вонзил в нежную плоть зубы — совсем не нежно, стоит отметить, — и был вознагражден громким эротичным стоном, который Трандуил испил до дна. Смертный не мог видеть, чем занимались эти двое, ведь в данный момент он находился внизу пищевой цепочки, но это уже не имело никакого значения, поскольку он окончательно и бесповоротно слетел с катушек и теперь вгрызался в твёрдый сосок, как голодный зверь.

Не желая оставаться в долгу, Леголас в отместку расцарапал ему грудь и, забывшись на долю секунды, легкомысленно позволил себе разорвать поцелуй и подался вперёд, заставляя смертного почувствовать, как сильно желал его принц Эрин Гален.

— Не припоминаю, чтобы я позволял тебе подобные вольности, — окатил его холодным взглядом Трандуил, жестоко намотал на кулак длинные белоснежные волосы и резко запрокинул голову сына, заставляя смотреть себе в глаза.

Леголас зашипел от боли и испуганно забился в руках Барда, как пичужка в клетке. Но лишь на мгновение. Потому как в следующий миг, юноша с совершенно невинной улыбочкой заявил, демонстративно потираясь пахом о живот Барда, совершенно не заботясь о том, что обо всём этом думает его Ada, как будто нарочно провоцируя и без того взбешённого Короля:

— Время от времени я позволяю себе некоторые вольности и принимаю собственные решения. Если память мне не изменяет, вы никогда не жаловались, милорд.

— Если память мне не изменяет, то твои вольности и своеволие никогда не доводили тебя до добра, князь. Мне казалось, ты усвоил урок. Но, возможно, я ошибаюсь. Так же, как я заблуждался всё это время относительно того, что за почти три тысячи лет смог-таки обучить моего невоспитанного дикого отпрыска правилам поведения в приличном обществе, — резко осадил зарвавшегося щенка отец.

— Это было так давно, а у меня такая короткая память… Вы совершенно правы, милорд. Мне просто необходимо напоминание, — озорно улыбнулся Леголас. — Может быть, прямо сейчас и освежите эти знания в моей памяти, сир? Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?

Трандуил угрожающе поднял бровь в ответ на предложение сына. Бард же застыл с открытым ртом. Нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять, на что этот мелкий засранец намекал. Да он практически умолял отца всыпать ему по первое число!

— Даже не мечтай, дорогой, — рассмеялся Трандуил. — Мой ответ — нет.

— Тогда, может быть, строгий выговор? — заискивающе помахав ресницами, промурлыкал принц, надеясь склонить чашу весов в свою пользу.

— Совершенно исключено.

— Последнее предупреждение?

— Леголас...

— Как же я научусь себя хорошо вести, если ты совершенно не занимаешься моим воспитанием? — канючил Леголас, пока не решил склонить на свою сторону любовника отца. — Бард, ну скажи хоть ты ему! Как отец отцу!

— Ну если ты так настаиваешь, тыковка… Или ты сейчас же уберёшь свои загребущие ручонки от моего гостя, или отправишься спать в свою кроватку без десерта и сказки на ночь, — расплылся в опасной улыбке Король.

Озорная улыбка вмиг сползла с лукавого личика. Леголас печально вздохнул, спрыгнул с колен Барда, украв у опешившего мужчины поцелуй, и помахал ему ручкой на прощание:

— До скорой встречи, милый. Не скучай тут без меня.

Вальсируя с ветром, подобно листику, в честь которого был назван, принц приземлился в пустующее кресло напротив, фривольно раскинулся в массивном кресле отца, бесцеремонно задрав ноги вверх и свесив голову вниз так, что длинные белоснежные пряди разметались по мраморному чёрному полу. Безумной красоты улыбка — злая, распутная, дикая — расцвела на греховных губах, а в синих глазах зажглись демонические огоньки.

По спине Барда пробежала толпа мурашек и испуганно сбилась в стайку где-то в области поясницы. Мужчина пятой точкой чувствовал, что в этот раз мелкий ушлёпок замыслил нечто изощрённое и коварное и даже эта странная поза, в которой Его Высочество изволило возлежать, не сулила ему ничего хорошего и совершенно точно несла в себе некое завуалированное послание, смысл которого он не понимал и предпочёл бы остаться в неведении.

Комментарий к Часть 13. Укрощение строптивого принца Penneth – дитя

====== Глава 14. Драгоценный дар ======

Тайна перестала быть таковой всего через несколько секунд.

— Леголас! — раздражённо рявкнул на сына Трандуил. — Никто не собирается трахать твой милый ротик. И сколько раз тебе повторять, не клади ноги на мебель!

Бард тяжело сглотнул, покраснев, как вареный рак. Поза, в которой эльф возлежал в кресле своего отца, просто идеально подходила для того легкомысленного занятия, заниматься которым в столь откровенной позе Барду никогда и в голову не приходило. Хотя теперь мужчина мог бы поспорить, что эта распутная фантазия будет преследовать его до конца жизни.

— Не стоит говорить за всех, Ada. Может быть, наш гость захочет использовать мой милый ротик по назначению? — расплылся в широченной улыбке Леголас, уставившись на Барда, как удав на кролика.

Король Дейла покраснел ещё больше, если это вообще было возможно. Леголас не обладал способностью читать мысли, но за три тысячи лет он поднаторел в психологии жестов и мимике. Бард же и вовсе был открытой книгой. Читай, не хочу. Леголасу хватило одного взгляда, чтобы понять плоскость, в которой простирались мысли и чаяния смертного.

— Довольно Леголас! Я устал от твоих игр! — резко одёрнул сына Король, подошёл к распутному созданию, раскинувшемуся в его кресле столь нетрадиционно, и смерил несносного отпрыска строгим взглядом. — Король Дейла желает трахнуть твою узкую дырочку, а не ротик. И того же желает твой Король!

— Фу, какие грязные речи, — скривил нос Леголас, весьма точно пародируя манеру речи своего отца. — И совершенно недостойные королевской особы.

Бард с трудом проглотил рвавшийся на волю смешок. Леголас говорил в точности, как Трандуил. Бард мог бы с лёгкостью поменять отца и сына местами, до того они были похожи. Со стороны это и вправду выглядело так, как если бы Король отчитывал непутёвого отпрыска.

— Леголас… — угрожающе сощурился отец.

— Да, Ada. Ты хотел попросить меня о чём-то? — обворожительно улыбнулась ему невинная мордашка, болтавшаяся где-то на уровне его паха, пока длинные ноги покачивались на спинке кресла в такт мелодии, мотив которой был известен одному лишь Леголасу.

— Я не просил, вообще-то.

— Прости, что встреваю в вашу милую семейную ссору, Трандуил, — подал голос слегка опешивший от всего услышанного Бард. — Но ты ведь это не всерьёз, да? Не можешь же ты в самом деле просить, чтобы Леголас раздвинул передо мной ноги?! Это совершенно неприемлемо!

— Ваше Высочество, не окажите ли вы мне любезность, обслужить нашего почтенного гостя по высшему разряду? — Король склонился перед сыном в церемониальном поклоне, мастерски копируя интонации принца.

— Я поразмыслю на досуге над вашей просьбой, милорд, — лениво промурлыкало белобрысое чудо.

В полумраке гостиной полыхнули недобрым огнём синие льдинки.

— С каких это пор Король должен просить о чём-то своих подданных, Бард? — припечатал Короля Дейла обжигающе холодный голос. — Короли не просят, они отдают приказы, а все прочие им подчиняются. Беспрекословно. Так было и так будет, Король Дейла. Ныне и во веки веков. Понимаю, для тебя безграничная и неоспоримая власть в новинку, но ты скоро привыкнешь к её вкусу и даже научишься получать удовольствие.