– Выхухоль, отзыв!

– Бобер! Проходи!

Наконец-то розвальни и хоть какая-то тропа. По дороге подобрали еще восемь бойцов, подъехали к кострам.

– Где командир?

– А вы кто?

– Командир роты, позывной «Иволга».

– Здесь побудьте, – ответил возничий, встал и пошел к группе людей у центрального костра. Вернулся оттуда в сопровождении четырех человек. Один из них, невысокий человек в ушанке со скуластым лицом, запросил пароль.

– Куница, отзыв!

– Воробей. Здравствуйте! Капитан Герман, командир 3-й бригады.

– Капитан Иволгин, командир роты разведки.

– Вы к нам?

– Нет, товарищ капитан, у нас отдельное задание. Поможете собрать мешки и контейнеры? Там и вам гостинцы.

– Да, конечно, но с утра уже.

– Лучше сейчас, немцы с воздуха могут заметить парашюты.

– Немцев рядом нет, они сюда и не суются. Сейчас соберем ваших людей и то, что сможем, а с утра отправим людей на поиски остального. Так что поехали, капитан, в лагерь, здесь останутся люди встречать оставшихся.

– Одну минуту, найду кого-нибудь из своих командиров. Рота! Становись!

Белые маскхалаты зашевелились и быстро построились.

– Командирам взводов доложить о наличии людей. Первый взвод!

– Командира еще нет, в строю двадцать семь человек, отсутствуют девять, помкомвзвода старшина Силантьев!

– Есть! Второй взвод!

– Тридцать шесть по списку, тридцать шесть в строю, товарищ капитан. Комвзвода лейтенант Овечкин!

– Молодец, Саша. Третий взвод!

– По списку тридцать шесть, в строю тридцать пять, нет красноармейца Панфилова. Комвзвода старший лейтенант Коршунов.

– Взвод связи!

– По списку двадцать четыре, в строю восемнадцать, помкомвзвода сержант Андрейченко.

– Минометный взвод!

– По списку сорок два, в строю восемнадцать, товарищ командир. Командир взвода лейтенант Таланов.

– Ищите своих людей и технику. Василий! – сказал я подошедшему старшему политруку Сарову. – Остаешься за меня, собрать людей и грузы. Приступайте! Андреев! За мной! – приказал я своему ординарцу. Приданные десантники из 3-го воздушно-десантного корпуса задерживают роту, но без них наша операция невыполнима.

Вместе с Германом и еще двумя его людьми забираемся в розвальни, возничий щелкнул вожжами, лошадка довольно шустро зашевелила ногами. Минут через пятнадцать мы были возле землянок в лесу. В землянке хорошо натоплено, но после того как я снял «лешак», возникла легкая пауза. Под «лешаком» была форма немецкого танкиста: короткая меховая куртка, черного цвета галифе. Под курткой такого же цвета мундир с погонами гаупмана. Из куртки я достал письмо Никитина для Германа, тот разорвал конверт, отдал бумажку шифровальщику, а сам начал читать письмо.

– Приказано оказать вам всяческую помощь, товарищ капитан. Как вас зовут, кстати? Меня – Саша.

– Максим.

– Так куда вы собрались, Максим?

– Псков-Южный.

– Ни хрена себе! Одной ротой?

– Меньше, остальные прикрывают.

– Там такая охрана, за десять километров от аэродрома начинают проверять все.

– Здесь где-нибудь есть танковая часть немцев или ремонтные мастерские?

– В Черехе стоят, аэродром прикрывают, и на станции их много. И у немцев еще один аэродром, в Острове.

– Это не наша цель. Где-нибудь машина есть?

– Нет, нам без надобности.

– Плохо. Будем искать.

Где-то спустя час-полтора в землянку вошел политрук Саров и доложился, что рота собрана, погиб один человек – напоролся на горелое дерево. Двое получили переломы ног. В том числе командир первого взвода Мельник.

– Куда поместили людей?

– В трехстах метрах отсюда землянка в виде барака, все там. Раненые отдельно через две землянки.

– Саша, я пойду, посмотрю, что и как. И покормить людей надо. Не объедим?

– Нет, продовольствия много, мы отсюда через фронт обозы посылаем.

– Как попасть в Псков?

– Проще всего по железке из Порхова или Дна. Но как вы объясните, как вы попали туда? Гарнизоны там совсем маленькие, все друг друга знают. Железная дорога Дедовичи – Дно полностью принадлежит нам. Немцев в Дедовичах нет, мы их уничтожили. Но по периметру нашей партизанской республики усиленные гарнизоны немцев. Никого не пропускают. Вырваться из этого кольца довольно сложно, Максим.

– А это что за ручеек? – я показал на карте речку среди озер и болот.

– Приток Черехи. Немцев там нет, так как местность болотистая, безлюдная.

– А по дороге восточнее вас немцы ездят?

– Колоннами – да. Поодиночке – нет.

– А вот эта дорога?

– Заминирована и нами, и немцами.

– Отлично, а дорога Порхов – Остров?

– Активно используется. Много постов фельджандармов, через каждые четыреста метров и чаще, в пределах прямой видимости. Но ночью их снимают.

– То есть если дать вот такого круголя, то выйти в район аэродрома скрытно можно.

– Чисто теоретически, Максим, наверное, можно. Практически – не пробовали.

– Андреев, Павлик, позови Коршунова.

– Я мигом, товарищ капитан!

Он появился минуты через три вместе с Вадимом. Вадим тер заспанное лицо и поеживался от утреннего холода.

– Проснулся? Смотри сюда! Через два часа отправишь группу вместе с Рыбальченко привязать на карту Псков-Южный. Место базирования группы – Крестовский лес. Наблюдаете с деревьев, пусть захватят с собой и зеленые, и белые «лешаки». Из леса на связь не выходить, могут быть пеленгаторы. Вот такой вот маршрут движения. Местные говорят, что до шоссе можно двигаться и днем, от шоссе и далее только ночью и заметая следы. Кто пойдет с Рыбальченко?

– Федоскин, Андреев, Котин, Алиллюлин, Карасев и Мурзоев. Старшим – Гордей.

– Пусть возьмут запасную пару лыж и мази побольше. Кто радистом, и сколько их.

– Все умеют работать на ключе, шифровать могут трое.

– Поднимай людей! Будут готовы – позови.

Через два часа группа ушла к Пскову. Меня окликнула Артемьева:

– Товарищ капитан! У Мельника сложный оскольчатый перелом. Надо бы его отправить в госпиталь.

– Пока такой возможности нет. Я поговорю с командованием партизан об этом. Как он?

– Пока под наркозом, но я не уверена, что смогу в этих условиях сохранить ему ногу. Осколок я приложила к месту перелома, но…

– Что делать, Женечка.

– И еще, здесь много больных и раненых.

– Наши медикаменты не трать. Неизвестно, как все сложится.

Через трое суток получили первую РДО от группы Гордея. Они вышли в район, подтвердили, что проход возможен группами по тридцать – сорок человек. Занимаются наблюдением за объектом и устанавливают систему охраны аэродрома. Определились с местами дневок и местом сосредоточения.

– Все, Саша, мы готовы и сегодня уходим.

– Возьмите трех лошадей с санями, легче боеприпасы для минометов тащить. Если что, отходите сюда.

– Это вряд ли, Саша. Мы на хвосте карателей потащим. Сюда нам нельзя будет.

– Ты прав, но если оторветесь, выходите сюда. У нас есть коридор на нашу сторону. Твоих раненых ближайшим обозом отправим в тыл. Присядем!

Потом построили бригаду и роту, прочитали приказ, рота прошла перед строем бригады, встала на лыжи и углубилась в лес. Повзводно вышли к Кебскому лесу, остановившись на дневку в семи километрах от группы Гордея. День прошел относительно спокойно. Беспокоили только взлетающие самолеты с аэродрома. Нас в лесу ждала половина группы во главе с командиром. Укрывшись под разлапистой елью, мы разрабатывали операцию.

Немцы окружили аэродром двумя рядами колючей проволоки, между рядами ходят патрули с собаками. Гордей и Алиллюлин уже были на аэродроме с юго-западной стороны. Кое-где ветром снег выдуло, есть возможность пройти не оставляя следов, но присыпая полосу кайенской смесью. Имеющихся пяти арбалетов хватит, чтобы снять часовых у стоянок, складов с бомбами и топливохранилища. Самый большой склад расположен между двумя батареями МЗА, поэтому недоступен. Главное бензохранилище находится справа от Крестовского леса в одном километре. Начинать требуется с него. Иначе нас сомнут те части, которые находятся возле него. Двое радистов ушли назад и, перейдя шоссе, отработали со штабом фронта. Через полчаса там началась облава. Радистки назад к нам не возвращались, ушли лесами в сторону Порхова, уводя за собой облаву. Ночью рота построилась, сняв маскхалаты, и пешим строем прошла по грунтовой дороге к Крестовскому лесу. Там все надели «лешаки», подготовили площадки для восьми БМ-37, а группы минирования ушли на юг. Время тянулось просто немыслимо долго, наконец раздался условный щелчок на связи. Все готово к началу. Дал ответный щелчок. Пока тихо. Через полчаса завыли сирены воздушной тревоги, а радист доложил о приеме двойного щелчка от обеих групп, они отходят. В момент, когда зажглись прожекторы и заработали немецкие зенитки, минометчики двумя стволами начали обстреливать бензохранилище, а остальные ударили по стоянкам самолетов. Раздался мощный взрыв, и вспыхнули оба бензохранилища, затем загремели мощные взрывы бомб – очень сильный первый взрыв и потом большая серия мелких. И одновременно с этим раздались взрывы бомб, сброшенных с самолетов. За пять минут мы расстреляли весь запас мин, подорвали минометы и начали отход. Третий взвод оставил два заслона, а остальные рванули к кромке спасительного леса. Самолеты АДД заходили на огонь и продолжали сбрасывать бомбы различного калибра. Рота втянулась в лес, пересекла Кебь и начала забирать севернее. Я остановил часть второго взвода, чтобы дождаться группу подрывников. Прошло двадцать минут, мы услышали звуки боя в районе деревни севернее Крестовского леса. Бил МГ-34, видимо, кто-то прикрывал группы. Еще через десять минут подбежали двадцать пять человек подрывников и бойцов третьего взвода.