© Текст. Андрей Черницын, 2019

© Текст. Анатолий Комраков, 2019

© Художественное оформление и дизайн. Андрей Сивицкий, 2019

© Оформление ООО «Издательство АСТ»

Эта книга стала результатом многомесячных усилий, и есть люди, которые заслуживают особой благодарности за помощь в появлении ее на свет.

Вот эти замечательные имена и фамилии:

Эльдар Ахмадиев, Андрей Беляк, Виктор Бородин, Вадим Зимин, Ирина Капышева, Анна, Артем, Екатерина и Нина Комраковы, Василий Комраков, Геннадий Комраков, Андрей Кудрявцев, Наталья Черепанова, Елена и Юрий Черницыны, Олег Шевченко.

Спасибо многим другим людям, которые верили в эту историю с самого начала и до конца. Отдельное спасибо Федору Черницыну.

Эта книга – собрание историй о Норильске – самом феерическом городе Крайнего Севера, и компании «Норильский никель».

Авторы работали в «Норникеле» при пяти генеральных директорах. За это время они сделали корпоративный журнал, теперь считающийся библиографической редкостью, стали первопроходцами в деле объединения СМИ «большого» «Норильского никеля», сходили на пароходах компании по Северному морскому пути, записали и запомнили все необычное, что происходило вокруг.

В перелетах между Москвой, Норильском, Красноярском и Мурманском созревал и доходил до готовности замысел этой книги – «дембельского альбома» ледяных менеджеров «Норникеля» «золотой эпохи». Эпохи невероятных историй, известных бизнесменов и политиков, многие из которых вышли именно из «шинели» «Норникеля».

Мифы о компании и городе Норильске до сих пор живут и не перестают поражать воображение.

Эта книга – не История, а истории. Некоторых из них, может, и не было. Но они точно могли быть.

Некоторые считают его самым жутким местом для жизни, но на деле Норильск – город, который всегда мечтал (и мечтает). Понятно, о чем: о тепле. Например, чтобы весь город был под куполом и – никаких метелей. Чтобы подойти зимой в шортах к внутреннему стеклу (или из чего там будет сделан этот купол), прислониться носом, сделать занавески из ладошек и смотреть, как снаружи заметает. Норильские футуристы рисовали какие-то сумасшедшие проекты проспектов с цветочными клумбами, аппаратами по продаже газировки и улыбающимися людьми. Поразительно, но у «Норникеля» действительно были планы накрыть город куполом. И несмотря на то что пока дело ограничилось строительством крупнейшего за полярным кругом спортивно-развлекательного комплекса на 30 тысяч квадратов, в него удалось запихнуть целый аквапарк – единственный за полярным кругом (в стране, по крайней мере).

Вообще, по признанию многих, кому удалось побывать в Норильске, и самих норильчан, архитектуры в городе нет. Можно, конечно, восхищаться центральной улицей, которую, как и весь город, строили заключенные по проекту зэка, по счастью оказавшегося родом из Ленинграда, с хорошим вкусом и понятным желанием за казенный счет перенести в тундру кусочек родного города. Кстати, это тоже очень распространенный миф. Идеологу «ленинградскости», архитектору Непокойчицкому, удалось воплотить свои идеи только на трех площадях и одной улице, которые, впрочем, стали визитной карточкой города.

Хотя бы однажды побывавшие в большом городе, даже привычные к промышленным окраинам, все равно ничего особенного в них не найдут. Но в облике Норильска есть кое-что, цепляющее взгляд: особое брутальное уродство, эстетика мрачного и безобразного. Норильск как мужик, который не родился смазливым, ему суждено быть грубым и суровым.

Невероятно интересный вопрос, который до сих пор остается в подвешенном состоянии: «Кто основал город»? Первым домом в Норильске считается изба исследователя Николая Урванцева. Его же по привычке называют первооткрывателем норильских месторождений. Хотя в свое время эту версию поставил под сомнение спецкор «Известий» Савва Морозов, внук известного купца.

На страницах второго – после партийной «Правды» – главного издания страны он писал об Александре Сотникове. В отличие от Урванцева, который происходил из семьи разорившегося предпринимателя, Сотников был сыном известного богатого купца, владельца медных и угольных приисков на Таймыре. Род Сотниковых был в то время очень влиятельным и авторитетным не только в купеческом сословии, но и среди коренных народов Севера. Урванцев дружил с Сотниковым, они вместе учились в Томске. Дружили близко. Урванцев даже перевелся с технологического факультета на горный, где учился его друг. Александр Сотников как мог поддерживал Урванцева, в том числе деньгами.

В сентябре 1918 года в Томске по распоряжению адмирала Колчака, бывшего тогда полновластным правителем Сибири, открылось учреждение геологической службы России – Сибгеолком. Геологический комитет стал логическим продолжением исследовательской работы Колчака, который, прежде всего, был полярником, ученым-океанологом и участником известной экспедиции Толля по Северному морскому пути 1900–1903 годов. Ко всему прочему, Колчак прекрасно понимал, что его армии требовался уголь, которым они рассчитывались с союзниками. Поэтому повторная разведка угольных месторождений на Таймыре и контроль Северного морского пути (СМП) были неотъемлемой частью политики адмирала.

В 1919 году Сибгеолком собрал экспедицию на Таймыр. Александр Сотников, находясь в то время на службе у Колчака, эту экспедицию возглавил. Отправился с ним в качестве помощника и его друг, Николай Урванцев. Но к возвращению экспедиции армия Колчака потерпела поражение, адмирала расстреляли. В 1920-м арестовали и Сотникова с Урванцевым. Несмотря на то что за Сотникова хлопотали, его расстреляли – советская власть не простила ему службы у Колчака. Урванцеву повезло больше – его помиловали. Какие обязательства за этот подарок судьбы ему пришлось принять на себя, никто не знает. Однако при жизни Николай Урванцев избегал разговоров о Сотникове и говорил, что его жизнь настолько трудна и сложна, что написать о ней можно будет только после его смерти.

Историю судьбоносной экспедиции в советское время перекроили, был написан «новый» сценарий освоения Таймыра. По новой версии, на Таймыр Урванцева направил не Колчак, а Ленин. Надо полагать, что Николаю Урванцеву за подаренную жизнь рекомендовали придерживаться «правильной» версии, где уже не было места славным именам Сотникова и Колчака. В своих воспоминаниях Урванцев так и написал, что Александр Сотников показал себя в экспедиции жадным и одержимым деньгами человеком и что никакой пользы от него не было. Иными словами, он отрекся от своего друга и лишил его доброго имени. Один наш современник в свое время встречался с Урванцевым в Питере. Он его описывает опрятным человеком, с большим и умным лбом. При разговоре Урванцев всегда наклонялся к собеседнику. Еще он носил большие стоптанные ботинки, но они всегда были идеально начищены. Говорил Урванцев с хрипотцой и негромко, мало улыбался. А в апреле 1983 года, на его 90-летнем юбилее, который для него устроил московский филиал Географического общества, Урванцев подошел к Ивану Папанину и поцеловал его, на что известный полярник после сказал, что это был поцелуй Иуды.

Как только ни называли Норильск. И муравейником посреди вечной мерзлоты, и городом счастливых отморозков, и даже матрешкой. Когда здесь открывали месторождения, геологи уже точно знали, что руда полиметаллическая, содержит и никель, и медь, и платину с палладием. Но историю про купферникель здесь знает каждый школьник, а заезжие журналисты не могут обойтись без нее в своих репортажах. Вот она. Задолго до того, как был открыт в 1751 году никель, саксонские горняки тщетно пытались получить медь из руды, внешне похожей на медную. Ее назвали купферникель, что приблизительно означает «медный дьявол».