— Фу, — поморщился Алавар. — Тут всегда так воняет?

— Корабль из Канлакара, они возят пряности.

Прищурившись, я попытался сориентироваться по огням, где может быть огромное южное судно. Но слышал только поскрипывание снастей и совершенно не мог понять, в какой они стороне.

— Ты уверен, что стоит возвращаться в замок? — хихикнул Алавар.

Я честно ответил:

— Нет.

Алавар привалился спиной к бревенчатой стене трактира и явно не собирался никуда идти. Я попытался ощутить Элерис: я не говорил ей, что мы поедем в город, и не хотел, чтобы она волновалась, почему ни меня, ни Алавара нет ночью в замке.

Но ничего не выходило, только смутные неясные образы, и Дар внутри казался чем-то скачущим, нестабильным. Я никак не мог привести мысли в порядок.

Прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться. Так вышло получше, но все равно далеко от четкости. И всё же я почувствовал, что Элерис поняла меня.

А когда открыл глаза, то увидел Алавара, успевшего достать кинжал. Всё еще прислоняясь спиной к стене трактира, маг посмотрел на меня:

— Ты ведь можешь лечить.

— Алавар, чтоб тебя! Я не контролирую Дар.

— Но можешь! Только нужен стимул.

Не выпей мы столько, я бы успел его остановить, но сейчас нелепо дернулся, а Алавар уже провел острием по ладони. Скользнув, лезвие хорошенько прошлось по запястью. Тут же хлынула кровь, казавшаяся совсем темной в расцвеченной скупыми огнями ночи.

Алавар не заметил боли — или столько выпил, что действительно не обращал внимания. Он вытянул руку:

— Ну как, достаточный стимул? Давай, Киран.

— Что ты творишь?

— Просто показываю, что ты можешь лечить.

Но я не мог. Только с отупением и растущей паникой смотрел на льющуюся на землю кровь. Сделал несколько нетвердых шагов к Алавару. Стоило пойти к Эрвину, да и вдруг в трактире случайно оказался лекарь… но вместо этого я завороженно наблюдал за темной кровью.

— Киран!..

Привалившись плечом к стене, Алавар настойчиво протягивал мне ладонь, и я, наконец, взял ее обеими руками, ощущая, как по ним тоже начинает течь чужая кровь.

Дар внутри метался, но я не мог его направить. Попросту не знал, как это сделать, не понимал.

— Киран…

Я не видел раны в темноте, но почти мог ощутить ее. И накрыв левой рукой, направил туда собственную энергию.

Я просто не хотел, чтобы Алавар истекал кровью в напоенном шумом волн и солоноватыми запахами порту.

— Получилось!

Отпустив руку Алавара, я видел, как он сам провел по ней другой ладонью, стирая кровь. Мне показалось, кожа не идеально ровная, а с темным шрамом, но, по крайней мере, рана хорошенько затянулась.

Глаза Алавара лихорадочно блестели в отсветах из трактира, когда он говорил:

— Видишь? Ты можешь. Так попробуй еще. Я хочу вернуть магию.

Я шарахнулся, отчаянно ругаясь. А когда перевел дух, сказал:

— Ты сдурел. Я не хочу тебя угробить!

— Не думаю, что без магии меня ждет долгая и счастливая жизнь.

— Пошли обратно. Я договорюсь с Эрвином. У него есть комнаты для ночлега.

Алавар не возражал и больше не пытался настаивать, а я вошел в трактир и сразу направился к Эрвину Керу. Он спокойно посмотрел на мои окровавленные руки и спросил, нужна ли помощь. Потом глянул мне за спину, где, я слышал, раскрылась дверь. Похоже, Алавар.

Комнаты у Эрвина действительно были, и нам повезло, что нашлись свободные. Об этом он рассказал, пока я вытирал руки о тряпицу, после того, как помыл их в тазу.

— Твоему другу явно мало.

Я посмотрел в зал, куда кивнул Эрвин. И заметил Алавара, который успел схлестнуться с каким-то моряком. Похоже, лорду Вейну действительно оказалось мало. Или — как мелькнула мысль — он просто решил, что если ему еще разок дадут по башке, то всё наладится.

Дрался Алавар неплохо. Но как отпрыск благородного Дома. Так что не успел я приблизиться, моряк сделал нечестный захват, которому вряд ли учат аристократов, и Алавар повалился на пол. В пылу драки его противник готов был добивать, но благо его друзья вмешались.

— Дурень, — вздохнул я, помогая Алавару подняться.

========== 18. ==========

Комментарий к 18.

Простите, что так долго тянула с этой главой. Дальше постараюсь в прежнем темпе, а то тяжело потом входить в прежний ритм.

— Киран, чтоб тебя!

Я открыл глаза, не сразу понимая, что происходит. В голове еще мелькали странные картинки, на языке ощущался привкус кошмаров и дурных предчувствий. Я сел на кровати так резко, что она скрипнула, а голова закружилась.

— Эли, — выдохнул я, — ей что-то угрожает.

— Успокойся, Киран. Это сон.

Я хотел ответить, что это предчувствие, Дар… но потом понял, что это не так. Не было видений, просто обрывки снов. Я прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов, и когда мысли перестали скакать, отчетливо ощутил Элерис. Она спала в своих покоях, ей ничего не угрожало. Я открыл глаза.

Алавар сидел на моей кровати, которая отчаянно скрипела от каждого движения. В трактире нашлась одна свободная комната, но с двумя кроватями, а нам было уже плевать, где спать. И я помнил, что Алавар был готов отрубиться еще где-то на лестнице.

— А ты что не спишь? — спросил я.

— Да ты всех перебудил! Странно, что к нам еще не ворвались с вилами проверять, кого убивают.

— Извини. Даже не помню, когда мне в последний раз снились кошмары.

— Видимо, когда ты пил и ночевал далеко от сестры, — проворчал Алавар, хотя злобы в его голосе не слышалось.

И, возможно, он был прав. Я даже не помню, когда в последний раз засыпал, не ощущая Элерис рядом или за несколькими замковыми стенами. Это было… непривычно.

— Ничего ей не угрожает, — Алавар с трудом подавил зевок. — За гвардейцев ты сам поручишься, а магическую защиту я заставляю Сола проверять.

— Каждый день?

— Этого не требуется. Но часто. Не волнуйся, я сам не хочу, чтобы еще что-то случилось. Поэтому надо поспать.

Он неуклюже поднялся и направился ко второй кровати. А я вспомнил, что на следующий день мы хотели проверить артефакты Мар-Шайалов, которые до сих пор хранились под выставленной защитой Алавара. Точнее, смотреть будет Сол, под руководством Алавара.

Тот уже завалился на вторую кровать, повернувшись ко мне спиной и натянув какое-то хлипкое одеяло. А я только тут понял, что комната не утопает во мраке, потому что на столе между кроватями горит свеча. Я потянулся, чтобы затушить ее, и в этот момент понял, что нет ни огнива, ни вообще хоть чего-то.

— Алавар, — негромко позвал я. — Эта свеча…

Она повернулся, заставив кровать снова оглушительно скрипеть.

— Киран, обычная свеча.

— Ты ее зажег?

— Ну да. Ты так стонал, что я вообще-то испугался.

— Как ты ее зажег?

— Я…

Алавар замолчал. То ли пытаясь вспомнить, то ли, наконец, понимая, о чем я. Он сел на кровати и сделал в воздухе несколько быстрых жестов. Свеча потухла. И в темноте я услышал приглушенные ругательства. Через пару мгновений она снова вспыхнула. Алавар уже не скрывал ликования:

— Магия! Простейшая, но у меня вышло!

Он тут же попробовал начертить в воздухе какой-то символ, но скривился и прекратил на середине:

— Голова болит.

— Протрезвей. И не торопись. Если магия начала возвращаться — это хорошо, но не переусердствуй.

— Не буду, — проворчал Алавар. — Лекари до сих пор дают мне какой-то отвар от головной боли. Пока не прошла до конца. Но до этого и огонь не выходил! Вообще ничего!

И он еще пару раз погасил и зажег свечу, прежде чем мы все-таки улеглись спать.

Я смотрю на Ниру Ялавари. Она не может сесть в присутствии королевы, поэтому я с затаенным злорадством стою у окна. Наш разговор идет уже давно, но, к моему разочарованию, Верховный Маг не кажется уставшей или раздосадованной.

Она стоит, спокойно сложив руки, и в очередной раз повторяет: