— Ты им питаешься? Кофе, — спросил Гор. — Как можно столько его пить?

Анубис смаковал вкус, оказавшийся очень мягким, и откинулся на спинку лавки.

— У разных богов разные тела, Хару. У моего быстрый обмен веществ. Выпил кофе — и всё, можно снова.

— Ага, и поесть.

— Что плохого в еде?

— Вы с Амоном нашли друг друга, он готовит, ты ешь.

— Амона всегда успокаивает готовка. Как меня — дороги. А ты? Что успокаивает тебя, Хару?

— Ну, — Гор запнулся, то ли не зная, стоит ли озвучивать, то ли просто задумавшись над вопросом. — Небо. Простор. Стремление.

Он поболтал чаем в стаканчике и хмыкнул:

— Точно знаю, что меня совершенно не успокаивают мертвецы и их дороги.

Они оба встали еще затемно. Ну то есть как… Анубис полночи проворочался, но так и не смог толком уснуть. Поэтому успел дочитать книгу и посмотреть пару серий сериала, когда на кухню выполз Гор.

Жаворонком он не оказался — видимо, у соколов свои биоритмы. Потому что Гор не то чтобы ненавидел весь мир по утрам, как Сет, но и не был готов к активной деятельности, как Амон.

Его волосы были влажными после душа и казались темными, почти как у самого Анубиса. В желтоватом электрическом свете и тишине кухня казалась застывшей во времени, стрелки часов ничего не значили.

Гор молча съел йогурт и посмотрел на брата:

— На мотоцикле или такси возьмем?

— Такси.

— Буду готов через пять минут.

Анубис не был уверен, что сам соберется так быстро. Он снял наушники и оставил их на столе, хотел написать записку, но потом вспомнил, что все и так в курсе, куда они отправятся, об этом говорили вчера, после встречи с ацтеками.

В бар сегодня не нужно — Джилл запретила появляться, сказав долечиться. Анубис не стал объяснять, что он просто умирал. Или что вместо отдыха всё равно придется весь день пытаться понять, как далеко простирается дорога мертвецов.

— Ну ничего себе…

Гор замер, когда они подошли к площадке, а потом и просто выругался. Анубис хмыкнул и встал рядом, сунув руки в карманы. Определенно своими разными глазами Гор видел больше, чем все потоптавшиеся тут боги вместе взятые.

— Это… призраки?

— Ты мне расскажи, — отозвался Анубис. — Я их не вижу. Другие боги тоже. Просто чувствуем. И я чую дорогу, которую они прокладывают.

Гор, не отрываясь, смотрел перед собой. В сероватом свете нарождающегося дня Анубис видел только площадку, абсолютно пустую, покосившуюся и проржавевшую.

— Я вижу мертвецов, — тихо сказал Гор. — Их сотни, тысячи! Они будто появляются из воздуха и идут вперед.

— Что ж, нам надо проследить, где и куда они идут.

Гор повернулся к брату, он казался совершенно ошеломленным:

— И это вот вы хотите остановить? Вот этот поток?

— И ты тоже. Давай, за работу.

Анубис не видел призраков, он только ощущал их дорогу как нечто, тянущее вперед. Лихо пересекал ее, чтобы не сбиваться с границ, и видел, как Гор каждый раз вздрагивал, как будто хотел остановить Анубиса. Сам он старался держаться в стороне, но направлял, рассказывая, где видит мертвецов и куда они идут.

Анубис и сам предпочитал, чтобы Гор на дорогу не заходил — видя мертвецов, он мог иначе их ощущать. Анубис тоже не оставался слишком долго на дороге, только пересекал ее — еще помнил, как из носа хлынула кровь.

В этот раз, правда, подобного тоже не удалось избежать. Уже после обеда, который провели в маленькой кафешке, где-то в центре города, Гор испуганно посмотрел на Анубиса, и тот одновременно с этим ощутил на губах неприятный вкус крови.

— Ааа, проклятье… нужен перерыв. Принесешь кофе?

На этот раз Анубис подготовился и запасся салфетками. Так что пялился на хмурое небо сквозь ветви парковых деревьев, ожидая, когда кровь прекратится. Никаких неприятных ощущений не было — ну, хоть бы голова закружилась. Хотя так даже хуже, Анубис совершенно не представлял, когда наступал момент «слишком».

В шелесте последних осенних листьев, в смехе из кофеен через улицу, в отголосках музыки из магазина — во всем слышались голоса мертвецов. Точнее, их шепоты, но стоило вслушаться — они исчезали.

Анубис лучше многих понимал, о чем говорила Мика: каждое царство мертвецов по-своему связано с богом смерти.

Гадес создал Подземный мир, тот был его продолжением и местом, где сходились воедино фиолетовые искры. Там жило много богов, существовали не только Врата Гадеса, но и другие, Луиза вот точно умела создавать свои. Но всё же, может, именно поэтому добраться до Подземного мира сложнее. Слишком много богов, распыленных точек.

Гадес — врата. Точка отсчета и окончания. К которой не так просто подобраться.

Анубис никогда не был вратами, только проводником — мертвецы всегда скользили сквозь него, он даже не замечал и никогда не обращал внимания. Дуат не был продолжением Анубиса, скорее, верным псом, который мог скрыть и защитить принца, когда потребовалось. Не дать воспользоваться Ключом — потому что нет и врат. Только бесконечный переход.

Анубис спрашивал у Осириса, как появился Дуат, но тот не отвечал. Никогда не говорил, будто создал его, но и не отрицал. И всё же… всё же Анубису казалось, что связь Осириса с Дуатом никогда не была такой, как у Гадеса с Подземным миром.

Дуат — это не место. Это состояние, дорога, бесконечный путь. И Анубис не знал, он стал таким с его появлением, или был всегда? А если после него, то почему изменился именно из-за принца, а не из-за Осириса?

Нефтида как-то сказала, что Дуат создали люди. Загробная жизнь для египтян была настолько неотъемлемой частью жизни, они не представляли себя без нее, что их вера создала Дуат.

Анубис не знал, верить ли. Нефтида любила обсуждать это с Амоном: долгие споры о том, возникли боги вместе с людьми или благодаря последним, как ответ на их жажду существ, которые обладают силой.

— Почему именно ацтеки? — негромко спросил Гор, крутя в руках стаканчик. — Ну, Гадес постоянно с кем-то, до него так просто не добраться. И мир его сложнее. Ключ не сработал с Дуатом. Тогда пошли к Мике, которая тоже была в Лондоне, и всё получилось. Почему?

— Я не очень знаком с ее царством мертвых. Знаю только, оно достаточно яростное и энергичное.

Гор украдкой оглянулся туда, где шла дорога мертвецов.

— Да. Эти призраки… внушают.

— Знаю, что у Мики и ее мужа какие-то проблемы друг с другом. Наверняка из-за этого они и не заметили, как использовали Ключ. Не смогли ничего противопоставить.

Гор передернул плечами, едва заметно, но Анубис всё равно увидел. Ему и самому не слишком нравились чужие мертвецы.

— Они разрушают, — сказал Гор. — Поэтому вы, боги смерти, ощущаете их, быстрее всех с ними… резонируете. Помнишь площадку? Такое будет с миром. Сначала на дороге, потом начнет расширяться. Призраки не контролируют это, они забирают энергию из мира. Обычно их мало, и это не так заметно, но тут… много! Очень много!

— Как думаешь, сколько времени, пока это не станет очевидным?

— Не знаю. Дни, может, недели. Призраки уже сейчас начинают расползаться от дороги.

— Значит, стоит поспешить.

— Давай хотя бы допьем.

Ноги гудели от бесконечной ходьбы, и Анубису хотелось чего угодно, только не продолжать топтаться вдоль дороги, которую он даже не может увидеть. В конце концов, если сегодня они так устанут, что не смогут встать, вряд ли кому-то будет лучше.

Стемнело. Зажглись фонари, но еще не было поздно. Можно потратить час или два. Вроде как раз в направлении дороги должна быть станция метро.

Под лавкой в ногу что-то ткнулось, и Анубис чуть не подпрыгнул от неожиданности — но не успел даже задуматься, как показался один из псов Сета и виновато завилял хвостом.

— А ты здесь откуда? — проворчал Анубис. — Решил составить нам компанию? Совсем от рук отбились.

Собаки были похожи на небольших борзых: поджарые, тонконогие, с острыми мордами и большими ушами. Темная шерсть и тонкий хвост, который Нефтида называла крысиным. Вообще-то они обычно не отходили от Сета — но это и он мог послать пса проверить, как там Анубис с Гором.