Ждать Эбби надоело, и она прильнула к Амону, обнимая. Носом взъерошила ему волосы на затылке.

— Кофе подождет, — пробормотал Амон. — Такое утро чудесное.

Эбби не возражала задержаться в постели, только взвизгнула и рассмеялась, когда Амон перевернулся, опрокидывая ее на кровать.

Амону всегда нравились люди. Такие быстротечные, но в то же время… живые. Способные удивляться каждому новому дню, радоваться мелочам, испытывать ощущения. Амон видел некоторых древних богов: они настолько забывали, что это такое, что просто окаменевали. Меньше всего ему хотелось стать похожим.

Когда-то именно так они сошлись с Анубисом, тогда еще совсем юным по меркам богов: он часто приходил из Дуата к Сету, который показывал ему мир людей. И Анубис тоже был способен удивляться, испытывать яркие, чисто человеческие эмоции. Даже сейчас.

Что Амон не любил в людях, так это их страсть к стереотипам. И по ним уж наверняка бог солнца никак не мог делить постель и жизнь с монстром, который может его убить.

Тем более, боги, в отличие от людей, после смерти не уходят в загробные миры. Они просто… исчезают.

Амон плевать хотел на стереотипы.

Но кофе всё-таки чуть не упустил, задумавшись о людях. Точнее, о кошмарах. Раньше Амону крайне редко снились сны и почти никогда кошмары, но в последнее время пару раз бывало, что он просыпался ночью от липких ужасных видений. Точнее, в этих снах не было ничего, просто тьма.

Мрак. Без света. Без солнца.

Самый сильный страх Амона, хотя он знал, что сны — это просто сны. А уж эти точно не были предвестниками чего-то ужасного, просто напоминали о прошлом. О том, что теплый и яркий бог солнца видел всякое — просто это не гасило его свет, а заставляло разгораться ярче.

Амон стоял перед плитой, где уже выкипал кофе, и Эбби, приподнявшись на цыпочки, положила ему подбородок на плечо, заглядывая:

— Тебе не кажется, что готов?

— Ой, извини, — Амон спохватился и снял кофе, разливая его по чашкам. — Задумался.

— О чем-то важном?

— Нет, ничего такого.

Анубису кошмары за тысячи лет снились часто, так что Амон хорошо понимал, что сделать с ними ничего нельзя. Да и не то чтобы его это как-то напрягало. Скорее, заставляло втайне гордиться: совсем как у человека всё!

— Ну и пожалуйста, — фыркнула Эбби. — Не хочешь и не рассказывай.

Она уселась прямо на стол с чашкой кофе. Уже успела надеть свитер, так что теперь болтала обнаженными ногами и говорила, что ей надо в галерею Нефтиды. Она надела темные очки в виде сердечек, которые привезла из Америки и просто обожала.

Эбби вообще пока не знала, чем хочет заняться. Тысячи лет она как монстр спала и видела сны о мире людей глазами со змеиным зрачком. Теперь, оказавшись здесь, она хотела всего и сразу. Даже Амон терялся от ее энергии и не знал, куда ее направить. Пока Нефтида не взяла дело в свои руки: теперь Эбби с головой окунулась в современное искусство. Даже сама что-то рисовала и показывала Амону.

Он кивал и надеялся, что хотя бы верно понимает, где у рисунков верх, а где низ.

Эбби, правда, не обижалась, если он что путал, и тоже предпочитала формы попроще, а цвета поярче. В последнее время она увлеклась комиксами, и в этом Амон уже мог поддержать ее. «Смотри, мы сами как супергерои!»

Всю квартиру заполнял солнечный цвет, он же окутывал фигурку Эбби в светлом свитере. Подойдя к ней, Амон аккуратно обнял, провел носом по ключице. От Эбби пахло чем-то легким цветочным, может, фиалкой. А когда поднималась теплая, ласкающая сила Амона, казалось, что это пахнут нагретые на солнце медовые цветы.

— Тебе еще мальчиков будить, — хихикнула Эбби.

— Ага.

— Опоздаешь!

— Ага…

Попадать в Дуат из любого места его принцы, Анубис и Гор, могли без проблем. Для них это было как дыхание. Остальным богам требовалось приглашение — или чтобы их перенесли. Только Амон как глава пантеона мог приходить сам. Для него это было не так легко, но что-то сродни открытию двери, которая немного присохла.

Дверь отельной комнаты Амон открыл, разумеется, с ноги, громко возвещая о своем прибытии. Ну, они же всё равно разбудить просили?

Окно было зашторено, так что в комнате царил полумрак. Одна кровать пуста и уже застелена, из ванной комнаты раздавался шум. А вот на второй спал Анубис, и Амону он был не рад. Только натянул одеяло повыше, прячась под ним с головой, и проворчал что-то неразборчивое.

То есть ругательство, конечно. Может, даже рассказал, куда Амону стоит пойти. Но тот благополучно проигнорировал и прошелся по номеру, изучая. Ему всегда было интересно, как Дуат создает такие места? Как он подозревал, выцепляет какие-то образы из головы своих принцев.

Хотя фактически Анубис принцем уже не являлся. После смерти Осириса это место принадлежало ему. Со всеми миллионами местных душ и ответственностью.

Амон уселся на заправленную кровать и, подхватив подушку, запустил ею в Анубиса. Десятки лет практики не прошли даром и попал он точно по голове.

— Подъем!

Анубис проворчал что-то и наконец-то опустил одеяло:

— Какой же ты зануда, Амон.

— Это ты слишком долго спишь! Что, какая-нибудь мертвая дуатская девочка не давала тебе спать?

— Брат мне спать не давал, — зевнул Анубис. — Трепался половину ночи.

Амон подумал, что у Гора может быть другая версия. И он бы рассказал, что всё было наоборот, и это Анубис ему спать не давал.

А на самом деле, просто оба были готовы поговорить.

Анубис наконец-то с ворчанием выбрался из-под одеяла. Отыскал одежду где-то за кроватью и натянул на себя темные джинсы и футболку с длинными рукавами. Натянул их почти до кончиков пальцев и уселся обратно на кровать, обхватив колени. Он выглядел сонным и встрепанным, так что Амон понял, почему Гор называл брата воробушком.

Вода в ванной выключилась, и в комнату вошел сам Гор. Чисто выбритый, с аккуратно расчесанными каштановыми волосами. В белой рубашке и штанах. Кажется, от него даже пахло чем-то стандартным вроде «морской свежести» — Амон такие запахи терпеть не мог, ему нравилось всё более сладкое и… теплое.

Да и такой «официальный» Гор слишком походил на прилизанную картинку из журнала, весь такой идеальный, что аж тошно. Куда больше Амону нравилось, когда Гор не пытался выглядеть привычным «золотым мальчиком», а становился больше собой. Как в той поездке по Америке, когда Гор весело танцевал с Амоном под открытым небом на каком-то лазерном шоу или в подвальном прокуренном баре пробовал «паровозик» дыма травки от Анубиса.

Зато сейчас Гор точно в порядке, можно не сомневаться.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался он.

— Нет, ну, а какого вы меня заставили сюда тащиться и будить? — возмутился Амон. — Вот ты, Гор, уже встал! И будил бы Инпу!

— У тебя лучше выходит. И меньше шанс огрести.

— Просто тебе меня ну совсем не жалко.

— Ты же глава пантеона. Я в тебя верю.

— В следующий раз не приготовлю на тебя блинчики. Будешь знать.

— Приготовишь. Ты слишком любишь угощать своей стряпней.

Амон размышлял, стоит картинно обидеться, или ну его, когда Гор стал собираться: его в мире людей ждала какая-то встреча по яхт-бизнесу. Анубис смотрел на обоих с мрачным видом и явно думал, что успеет еще спрятаться под одеяло и поспать.

— Нет, вы серьезно? — поразился Амон. — Собираетесь заниматься какой-то ерундой, будто ничего не произошло?

— Я после встречи буду улаживать всё с документами, — признал Гор. — Мне надо сделать новые. Мертвым вести бизнес не очень-то удобно. Но фактически я был записан не гражданином Великобритании… так что посмотрим, как всё уладить. Гермес обещал помочь.

— Ему половина богов должна, — проворчал Амон. — Кроме меня. Когда-то я помогал ему с транспортной фирмой, инвестировал в нее.

— Ты во всех богов инвестировал?

— Просто я умный и знаю, куда вкладывать деньги. А что, тоже хочешь? Какая прибыльность у твоего бизнеса? Можем обсудить.