Сзади послышался шорох, я боялась оборачиваться. Пусть лучше я буду смотреть на эту тварь, чем увижу то, что там… Послышалось шарканье дедушкиных тапочек, шаги медленно приближались. Нет, только бы не обернуться! У него же такие страшные глаза сейчас! Смотри в окно, в окно! На тварь! И тут по стеклу пошла трещина. И сердце мое на миг остановилось. Все! Мне конец! Я так и не увижу город, и куклу, и бабушку! Я не знаю, что на меня нашло, но я резко дернулась, подбежала еще ближе к окну. Посмотрела в глаза этой твари и изо всех сил закричала. Я никогда так громко не кричала. И скотина вторила мне! У нас получился особенный хор, наши крики смогли бы поднять даже мертвого. Тварь ошалело посмотрела на меня, зашипела и побежала, хромая, в лес. Ничего себе, какая у нее скорость. Что же до этого она ползла, как пришибленная, к окну? Я медленно обернулась назад – дедушка так же лежал накрытый одеялом. А я уже и бояться перестала. Просто уже нет сил бояться. Я словно сдутый мяч из бычьей кожи. Я полезла на печь и уснула крепким сном. И пусть хоть мир перевернется, что угодно, но я не собираюсь просыпаться. Нож, конечно же, я положила под подушку.

Проснулась я от криков бабушки. Увидев меня слезающей с печи, бабушка обрадовалась, обняла меня крепко. Похвалила за мою смелость, сказала, что она непременно сошла бы с ума. Просила прощения, что оставила меня одну. Мы напоили зря приехавшего фельдшера чаем с сушками. И отправили его обратно. Хорошо он приехал на своей лошади. Дедушку схоронили. Бабушка не смогла жить одна в доме у леса. Домик наш занял новый лесник, без семьи. Но с большой собакой. Скотину продали и переехали к родителям в город. И так и живем там. Ничего такого, что было в ту страшную ночь, я больше никогда не видела. И надеюсь, не увижу. Но иногда мне в снах приходит дедушка и просит покормить его кашкой.

Осень вступала в свою силу. Последние листья отчаянно сражались за свое место. Пройдет совсем немного времени, и обнаженные деревья будут склоняться под порывами ветра, а дождь будет смывать с них последние краски осени. Лиза шла домой из школы. Она совсем не думала о том, что последние осенние деньки утекают, как песок сквозь пальцы. Она думала о чем угодно, только не об этом. О том, что в этом году нужно думать, в какой институт поступать, о Толике из 11-Б, о том, что все-таки стоить купить сегодня шаурму, и ничего, что она влияет на фигуру, иногда можно. Фигурка у Лизы была хорошая, и на внешность она не жаловалась. Лиза купила шаурму, жадно вцепилась в нее, шутки ли, целых шесть уроков ничего не ела. Капли жира упали ей на ветровку, Лиза выругалась про себя и снова начала жадно поглощать сочную шаурму. Вдали виднелась с детства знакомая Лизе пятиэтажка. Сейчас она выглядела как-то тускло и уныло на фоне этой дождливой осени. Лиза увидела окна своего балкона. Она жила на пятом этаже. Она подумала, как сейчас придет, примет ванну, потом посидит и посмотрит интересные ролики. Лиза насытилась, и настроение ее немного повысилось.

У подъезда было тихо, что показалось очень странным, потому что соседские бабушки редко упустят шанс посидеть и пообсуждать кого-то. Но сегодня было тихо, и это тоже был большой плюс. Зайдя домой, Лиза обнаружила настежь открытое окно, она не помнила, чтобы, уходя, открывала его. «Но все возможно, ведь в том году я смогла как-то оставить включенный утюг, хорошо отец пришел рано с работы и выключил», – подумала она. Она набрала воду в ванну, наспех разделась и легла в теплую воду. Интересно, во сколько сегодня придет папа и, может, хотя бы сегодня он придет трезвый. После смерти мамы отец часто напивался, и Лиза очень редко видела его трезвым. Лиза расслабилась, закрыла глаза и представила себя в невесомости. Ей стало так хорошо. Она приоткрыла один глаз, вода показалась ей розоватого цвета. «Как красиво», – подумала она.

Выйдя из ванной, Лиза попила чай, посмотрела видеоролики и решила подремать. Проснулась она, когда за окном уже смеркалось. Она посмотрела на часы, было 20.00 по местному времени. Отца все еще не было, она начала немного волноваться. Она встала, посмотрела в окно, но за окном стояла такая темень, что ничего не было видно. Хоть глаз выколи, как в народе говорят. Лизу охватила непонятная тревога. Сквозь эту темноту не было ничего видно. Это было так необычно! Ведь напротив ее дома стояла многоэтажка, и в ней должны гореть окна. «Возможно, у них свет отключили», – подумала она. Но чувство тревоги не покидало. «Да где же отец, почему его снова нет, когда надо? И как он в такой темноте найдет дом?» И тут же пришла новая пугающая мысль: «Лиза, вообще-то, такого не может быть, чтобы за окном стояла непроглядная тьма. Луна должна нас освещать. А ты проверь, выключи свет и тогда уже смотри в окно». Лиза, немного волнуясь, выключила свет и выглянула в окно. И поняла, что теперь темнота стала хоть выколи глаз. Просто непроглядная. Ей стало очень страшно, она долго не могла нащупать выключатель. Наконец она включила свет, и все страхи сразу уменьшились. Лиза решила выйти на улицу, там подождать отца.

Она спустилась на первый этаж, открыла дверь подъезда и оторопела… Кругом была тьма… Она не решилась войти в эту темноту, темнота казалась ей каким-то страшным существом, которое поглотит ее. Она выставила немного вперед ногу и не нащупала опоры. Она почувствовала, как волосы на голове зашевелились. «Этого не может быть, – подумала она, – я, наверное, сплю. Но как же я сплю, если я вот стою тут и не сплю». Она ущипнула себя так сильно, что аж вскрикнула от боли. И тут паника охватила ее, как цунами. Она хлестала, как огромные волны. Лиза решила постучаться к соседям, узнать у них, видят ли они то же самое или она сошла с ума. Она сначала стучала и звонила в двери первого этажа, но никто не открывал. Ее захлестнула паника, и она, уже не разбирая дверей, стучала во все подряд. В одной из квартир она услышала какое-то движение. Не поверив своим ушам, она прислушалась. Да, точно, кто-то тихонько шаркает по полу. Судя по звуку, в тапочках. И тут дверь со скрипом открылась, заставив вздрогнуть. На пороге показалась женщина лет 70. В халате, тапочках, волосы были красиво уложены. Она сказала: «Как же тебя угораздило?» Лиза не поняла, что она имеет в виду, и затараторила:

– Здравствуйте, подскажите, что тут происходит, почему кругом такая темнота? И наш дом как будто отделен от мира и стоит в этой темноте. Где все остальное, люди, дома, свет наконец? Почему тут он есть, там нет. Как это вообще может быть? Это нелогично!

– Полегче, девочка, куда столько вопросов на бедную женщину? Проходи, я чай заварю. Тебе липовый или обычный? Проходи. И хотя бы представься.

– Лиза из 21-й квартиры. Соседка ваша, вас вообще первый раз вижу, а живу тут ни много ни мало семнадцать лет.

– Акулина Дмитриевна. Живу тут побольше твоего. Тебя тоже не знаю. Штаны у тебя порвались, тебе что, надеть больше нечего, в такой страсти ходишь…

– Это джинсы, такой стиль. Ладно, давайте чай. Иначе я сейчас с ума сойду.

Она прошла на кухню, кухня была уютной, столик покрывала скатерть в ромашках, красивый красный абажур, старый, даже древний холодильник, про такой мама рассказывала, что если в такой залезть, обратно не вылезешь. Конечно, Лиза тогда пропустила слова мамы мимо ушей. Но однажды произошло то, после чего она навсегда запомнила слова мамы. Они с ребятами играли в прятки, и одну девочку никак не могли найти. Кажется, ее звали Настя, она как сквозь землю провалилась. Искали ее всем двором. И только к вечеру обнаружили на свалке этот древний холодильник. А внутри Настю. Тогда это была трагедия всего двора. Родители перестали отпускать детей одних гулять, мама Насти через год уехала жить в другой город. Не смогла жить рядом с тем местом, где нашли ее дочь. Лиза заметила на стене маленький календарик, такой был у ее бабушки в коробках, когда они разбирали ее вещи. Дата стояла странная – 12 мая 1961 года. Очень странная женщина, подумала Лиза. Видимо, ей нравится так жить, в прошлом, есть такой тип людей, так и не могут уйти от прошлого. Мебель старая, календарь, чайник на плите. Хотя что говорить, электрический чайник гораздо удобнее, но, видимо, не всем. Чай был вкусный, она заметила пачку, на ней был нарисован слон, где-то она уже видела такую пачку. Чай немного успокаивал. Лиза расслабилась, ей показалось, что ее паника – это такая глупость. Ей просто показалось все это, она просто накрутила себя.