— Погоди, но с того момента, как мы закончили школу, прошло всего…
— Четыре года, Гарри. Достаточно, чтобы жениться и завести детей.
Гарри внимательно посмотрел на Сьюзен, но не уловил на ее лице и тени сарказма. Она не пыталась поддеть его, просто констатировала факт. Хотя она, несомненно, читала газеты и была в курсе, что выбор Джинни пал не на семью и Гарри остался один. Они постояли еще немного и поговорили ни о чем, а затем он извинился и отправился домой.
Но через неделю он вернулся. А затем пришел еще раз, и еще. На третий его визит Сьюзен сунула ему в руки книжку с движущимися картинками и созвала детей, чтобы они послушали сказки, а Гарри ткнула под бок и сказала, что нечего тратить время зря, раз уж ему все равно нечем заняться.
Когда он начал приходить через день и принес несколько несуразных игрушек, которые сам же выстрогал из дерева, Сьюзен полушутя спросила:
— Полагаю, я должна начать тебе платить?
— Брось! — отмахнулся он, подхватывая в воздухе спрыгнувшего с лестницы мальчишку. — Это же не работа!
— Еще какая! — хмыкнула Сьюзен и кивнула на свой розовый дом. — Просто она начинается за этими дверьми, а не перед ними.
После недолгой паузы она добавила уже серьезнее:
— Можешь считать, что я только что сделала тебе официальное предложение о найме.
— Если я соглашусь, — нахмурился он, — ты ведь никому не скажешь?
Боунс рассмеялась добрым тихим смехом.
— Если я кому-то скажу, что Гарри Поттер работает у меня воспитателем, на следующий день у меня будет сидеть по журналисту в каждой песочнице, и они будут копать, копать и копать, пока не обнаружат под моим маленьким «Пряничным домиком» новую Тайную комнату и василиска в придачу. Не волнуйся, я никому не скажу, — улыбка ее вдруг погасла, — но кто-нибудь может узнать тебя. Родители моих воспитанников читают газеты, знаешь ли…
Гарри пожал плечами — решение очевидно.
— Я могу использовать оборотное зелье.
Сьюзен изогнула бровь, как будто ожидала, что Гарри сейчас скажет, что пошутил. Мало кто согласен пить эту дрянь так часто без суровой на то необходимости. Но он молчал, и Боунс решила, что этот парень с детства страдал нездоровым героизмом и удивляться тут нечему.
— Что ж, вы приняты, мистер…
Сообразив, что Сьюзен ждет от него нового имени, которым могла бы обращаться к нему на работе, Гарри выдал первое, что пришло на ум:
— Браун. Гарри Браун, мэм. — Он шутливо поклонился. — К вашим услугам.
— Добро пожаловать в «Пряничный домик», мистер Браун! — торжественно провозгласила Боунс и с достоинством пожала протянутую руку.
— «Пряничный домик»? — скривился Гарри. — Сьюзен, мне неловко напоминать, но ведьма из пряничного домика ела детей…
— Ела детей?! — карие глаза толстушки, казалось, стали вдвое больше. — Мерлин с тобой, Гарри! Она спасла от голода целую страну, а потом вышла замуж за короля!
— А потом ее сожгли в печи? — с сомнением уточнил он.
Глаза Сьюзен стали еще больше, но она быстро справилась с эмоциями и, напустив на себя строгий вид, отчеканила:
— Первое правило Боунс, мистер Браун! — она ткнула его в грудь пухлым пальцем. — Запомните или сделайте на груди татуировку: «Никаких маггловских сказок в детском саду для волшебников!»
========== Второе правило Сьюзен Боунс ==========
Второе правило Сьюзен Боунс гласило: «Будь готов ко всему!». Но Гарри очень быстро понял, что оно, черт побери, должно было быть первым!
Дети волшебников до поступления в Хогвартс практически всегда воспитывались и обучались дома, причем скорее из соображений безопасности, нежели секретности. Магия текла по венам этих детей с рождения, а палочку, чтобы контролировать ее, им давали только в одиннадцать лет. Сделать это раньше означало подвергнуть ребенка опасности гораздо большей, чем вероятность стихийных выбросов, которые случались достаточно редко. Заведения вроде детского сада Сьюзен не имели широкого распространения именно потому, что когда пятнадцать-двадцать маленьких волшебников собирались вместе, вероятность стихийных выбросов магии возрастала в разы. Дети играли, радовались, делили игрушки, дрались, пугались, обижались — за день они переживали такую гамму эмоций, что взрослый человек и вообразить себе не мог. И каждая из них могла пробудить дремавшую в детях магическую энергию.
Сьюзен считала, что «задавливать» магические выбросы нельзя, нельзя даже заострять на них внимание, чтобы ребенок не решил, что происходящее с ним — плохо или страшно. Припомнив годы, проведенные в чулане под лестницей, Гарри от души с ней согласился, но все же первый выброс, свидетелем которого он стал, запомнился ему на всю жизнь. И случилось это, как назло, именно в тот день, когда Сьюзен впервые оставила его гулять с детьми одного.
Близнецы Делия и Деймон Хьюз трех лет от роду не были особенно избалованными или высокомерными, просто они предпочитали общество друг друга обществу всех остальных детей. Игра, в которой не участвовал один из них, другому казалась неинтересной. Стоило одному отлучиться, к примеру, в туалет, другой приходил в беспокойство. Сьюзен предупредила Гарри, что этих двоих ни в коем случае нельзя разделять надолго, и он запомнил это, тем более, что для соблюдения этого условия ничего особенного делать не приходилось — дети и сами не отходили друг от друга ни на шаг. Но из любого правила существуют исключения.
Например, игра в прятки была под строжайшим запретом в детском саду, но безбашенных будущих гриффиндорцев и хитрых будущих слизеринцев здесь было поровну, и правила нарушались регулярно. Особенно дети любили затеять что-то подобное на прогулке, где пространство не ограничивалось, а воспитатель, хоть и был самым что ни на есть настоящим волшебником, всего один.
Все началось со вполне невинной игры в пиратов и похищения маленькой Делии Хьюз двумя храбрыми корсарами. Надо сказать, что девочка, польщенная вниманием двух молодых людей четырех и пяти лет, вовсе не была против своего пленения, так что и Гарри не усмотрел в этом нарушения конвенции о правах человека. Дэймон в этот момент увлеченно карабкался вверх по лестнице, сегодня олицетворявшей мачту пиратского корабля, чтобы сдернуть оттуда Веселого Роджера и повязать свой оранжевый — за неимением белого — шарф, после чего пиратам полагалось немедленно пасть духом и сдаться. Пока он, высунув язык от усердия, наматывал свой шарф на лестницу, мальчишки отвели Делию в дом, усадили на лавочку у кабинок и вернулись на улицу — воевать.
Гарри был уверен, что триумфальное освобождение не заставит себя долго ждать, и отвлекся на разъяснение трехлетним малышам трагических различий между настоящей едой и супом, сваренным из песка и травы, пока они не выявили их экспериментально. Это было большой ошибкой, поскольку он потерял счет времени, а вот Делия Хьюз — нет.
Несколько минут спустя Гарри обнаружил Деймона, растерянно озирающегося вокруг. И без того огромные голубые глаза мальчика расширились, нижняя губа подрагивала.
— Эй, приятель! — Гарри взял его за руку и повел к дому, оглядываясь через плечо на остальных детей. — Пойдем-ка, освободим твою сестру.
— Дели?
— Да, пойдем к Дели.
Но не успели они сделать и пары шагов по дорожке к дому, как Деймон вырвал руку и побежал к двери. Гарри нехотя ускорил шаг, пытаясь успеть за мальчиком, но не особенно усердствовал, пока не заметил, что деревянная обшивка двери, до которой оставалось всего несколько метров, как-то странно… шевелится? Гарри готов был поклясться, что нечто пытается пробраться между плотно подогнанными дощечками, но разбираться с тем, что это такое, времени не оставалось. Он в два прыжка догнал Деймона, схватил его в охапку и успел повернуться спиной к двери как раз в тот момент, когда она с оглушительным треском взорвалась и осыпала его дождем острых щепок.
Когда Гарри выхватил палочку и обернулся, закрывая собой мальчика, он увидел в пустом дверном проеме всего лишь его маленькую сестренку. Делия, забавно сощурившись, почесала нос и прямо по кускам разломанной двери направилась навстречу своему брату.
