— Пожалуй, второе, — вздохнул он и поднялся с места.

***

К огромному облегчению Теда, в кабинете не было доктора Маккоя. Ксавье был один, но в отличие от того дня, когда он принимал их у себя в первый раз, дружелюбия в его взгляде поубавилось. Новобранцы панически натягивали панцири псионической защиты на собственные мысли, не зная, поможет ли это, но хватаясь за соломинку изо всех сил.

Профессор внимательно смотрел на них и выжидающе молчал. Все, что ему нужно было знать об их состоянии, он видел и без телепатии. Они паниковали, все четверо. И значит исследования Хэнка – вовсе не ошибка.

— Итак, — грозно начал он, — я знаю, почему вы отказались назвать свои фамилии при поступлении и не дали никакой информации о родителях. Верный ход, я бы все равно вам не поверил. Но так как в наше время уже существует технология анализа ДНК…

— Да, косяк… — тихонько в сторону бросил Тед. Они так сосредоточились на том, чтобы самим не выдать своей тайны, что забыли о том, что есть другие способы раскрыть ее.

— …то считайте, что сейчас я вам верю и готов выслушать ваши объяснения.

Воцарилось мертвая тишина. Отряд юных партизан, как он окрестил их еще при поступлении, хранил героическое молчание, и эта их привычка становиться в ряд, сцепив руки за спиной, только добавляла сходства.

— В качестве акта доверия, предлагаю нам познакомиться снова. Меня зовут Чарльз Ксавье, я директор Академии для одаренных детей. Пропустим вас, мистер Теодор Маккой, и мисс Морри Саммерс, которая не может присутствовать…

Сайрин шумно и с облегчением выдохнула. Морриган – это не имя, а всего лишь кличка, которую они дали девочке из-за ее огромной смертоносной силы. Старик блефует, ожидая, что они сами ему все выложат, а они ведутся. Ксавье знает немало, но не все.

— Грей, — поправила она, пытаясь унять дрожь в руках. — Ее фамилия Грей. И судя по тому, что вы не знаете даже ее настоящего имени, вам не так уж много известно.

— В любом случае, пока вы находитесь здесь, мистер МакКой обходит ваши комнаты в поисках образцов для анализов, так что мое неведение – всего лишь вопрос времени, — ничуть не расстроившись тому, что блеф провалился, продолжал профессор. — Заметьте, я мог бы получить ответ и без вашего согласия, но предпочитаю дать вам шанс принять правильное решение.

Еще несколько томительных минут в молчании, и Дэниел, понимая, что время уходит, наконец, сдался:

— Остановите его, не дайте провести анализы.

— Огласка нас убьет, — добавила Мелисса. — В прямом смысле этого слова.

***

До комнат новобранцев доктор Маккой так и не дошел. При любом раскладе он не мог миновать свою лабораторию: во-первых, его там ждали, а во-вторых, инструменты для сбора образцов все равно были там. Мягко ступая по плитам коридора, он не торопился и на ходу размышлял о том, могла ли понять Джин что-нибудь из того, что он оставил на экране компьютера или причина ее беспокойства была в чем-то другом?

Однако то, что он увидел, когда тяжелая дверь лаборатории с шипением открылась, превзошло все его ожидания. В напряженной тишине, не двигаясь и не моргая, сидели друг напротив друга Гроза и Джин Грей. Причем за спиной первой уже судорожно мерцал от статических разрядов огромный экран компьютера, а каменное лицо второй не предвещало ничего хорошего.

— Хэнк, — не отрывая взгляда от застывшей подруги, очень спокойно проговорила Джин. — Она сейчас молчит, но то, что она о тебе думает не выразить ни одним цензурным словом.

— А что?..

— Видимо, ее немного смущает тот факт, что у тебя есть дети, о которых она не знает.

Желтые глаза Хэнка хитро сощурились. Интересно, достаточно ли это подходящий момент для того, чтобы объявить Джин, что у нее самой есть дети, о которых она не знает? Впрочем, для начала следует прояснить еще несколько не менее важных моментов.

— Хм, — доктор Маккой прислонился спиной к двери, благоразумно не приближаясь к девушкам, и задумчиво потер подбородок. — И ее это действительно беспокоит?

— Ну, чтобы тебе было понятно, уровень ее беспокойства примерно равен полутора миллионам мегаватт, чего более чем достаточно, чтобы разнести лабораторию и изжарить нас с тобой до золотистой корочки.

— То есть, ты хочешь сказать, что я ей небезразличен?

— Я сейчас ее отпущу, — угрожающе прошипела Джин, теряя терпение, — и ты сам увидишь, насколько! Правда, это будет последнее, что ты увидишь в своей жизни…

— А что если, чисто теоретически… — начал было он, но резкий оклик Ксавье «Не смей!» в собственной голове быстро вернул его с блаженных небес чистой теории на грешную землю практики.

«И повремени с анализами».

«Как скажешь, Чарльз», — озадаченно пожал плечами Хэнк, но возражать не стал. В любом случае, у него сейчас были проблемы посерьезнее.

Джин тоже вздрогнула пару секунд спустя, видимо, концентрироваться для того, чтобы удерживать разум Морриган, яростно сопротивляющуюся Грозу, и при этом разговаривать с профессором было уже не так легко.

«Заставь ее забыть об этом, Джин».

«Я думала, что у нас правила насчет членов команды…»

«Иногда необходимо сделать исключение».

***

— Готово, — проговорил Ксавье, когда дела в лаборатории были более или менее улажены. — Ваша очередь.

Мелисса вопросительно посмотрела на Теда, тот нервно передернул плечами, быстро сглотнул и отчитался:

— В ближайшую минуту никто из нас не умрет.

Девушка глубоко вздохнула и подняла глаза на Ксавье:

— У нас билет в один конец из две тысячи двадцатого года. Наша машина времени стационарна, она способна перебрасывать объекты во времени, но сама остается там, где ее построили, поэтому мы не можем вернуться назад…

Понадобилось около получаса, чтобы подробно и в то же время избирательно рассказать о том, как они здесь оказались и почему потеря статуса инкогнито для них равносильна смерти. Мелисса старательно избегала имен, Ксавье то и дело хмурился, но не перебивал. То, что эти дети не шпионы, а всего лишь следующее поколение его команды – отлично, но игры со временем могут быть опаснее любых врагов.

У него было много вопросов, но еще до того, как он успел их задать, раздался звонок телефона. Особого телефона, разговоры по которому в любое время дня и ночи не терпят отлагательств.

— Вы свободны, — бросил профессор и, подождав, пока новобранцы скроются за дверью, снял трубку.

— Логан, — спокойно поприветствовал он, хотя Росомаха исчез еще на прошлой неделе, после того, как вместе со всеми вытащил Гамбита из той заварушки в баре, и профессор уже начинал волноваться. — Где ты?

— В Небраске. Загружай в самолет всех, даже этих сопляков, которых ты подобрал в аэропорту, и давайте сюда, чем быстрее, тем лучше. Я тут такое нашел, что у тебя волосы зашевелятся, Чарли.

***

От звонка Логана до приземления самолета Иксменов в лесах штата Небраска прошло не более двух часов. Росомаха поднялся на борт Черной Птицы, оглядел салон и прорычал:

— А где Гамбит? Вы что, из-за пары синяков оставили его дома?

— Не все восстанавливаются так быстро, как ты, — поднялась с места Шельма, ремни безопасности ее всегда нервировали, и она поспешила отделаться от них, как только самолет коснулся земли. — К тому же профессор дал ему другое задание.

— Джин тоже нет, – заметил он еще мрачнее.

— Она не может покинуть лабораторию, — спокойно произнес Циклоп, в кои-то веки он был этому рад.

— Вашу мать, когда я говорю брать всех, это значит ВСЕХ! – взорвался Логан. — Надо было взять эту огнедевку с собой, она бы тоже пригодилась.

— Может, просто скажешь, в чем дело? – Ангел, которого буквально вырвали из кресла переговоров, был не в лучшем расположении духа. Он только что потерял миллиардную сделку и даже не знал, стоило ли оно того.

Логан сел в кресло второго пилота, которое только что освободила Шельма, и воткнул в гнездо бортового компьютера портативный носитель информации. Еще несколько секунд и на экране появился сложный объемный план какого-то строения.