Полина вышла из её комнаты и зашла к Карине. Та испуганно лежала на кровати, и слёзы текли ручьем. Сердце отчетливо билось, а вот с воздухом у неё была беда (ну, так она сама считала), потому что воздуха ей не хватало. Она закашлялась, затем снова глотнула воздуха, но он словно испарился. При виде Полины прикованные руки девушки затряслись. Ноги задрожали, икры свела судорога. Полина подошла к ней, поставила на столик поднос. Отвесила пощечину лежащей девушке, видимо, чтобы привести её в чувство.

– Так, моя дорогая, успокойся. Мне нужно, чтобы ты работала кулаком, – строго сказала Полина.

– Зачем вы это делаете? – осведомилась, плачущим голосом Карина.

– Не задавай глупых вопросов, работай кулаком. Принесла тебе лекарство, произнесла Полина.

Карина начала работать кулаком, Полина сделала своё дело и ушла.

Затем она зашла к Татьяне. Та смотрела на вошедшую с ненавистью. Ноздри раздувались, будто выпускали пар под давлением.

– Не подходи ко мне, ведьма! – закричала Татьяна.

– Работай кулаком и закрой рот, – ответила ей Полина.

– Пошла к черту, мразь! – Татьяна сорвалась на крик.

Её сердце сильнее забилось.

– Я перегрызу тебе глотку, если ты дотронешься до меня! – не унималась Татьяна.

Полина схватила её за руку и приготовила шприц. Татьяна вывернула руку, чтобы не дать свою вену.

– Развяжи меня, – продолжала Татьяна.

Но Полина успела сделать укол и вытащить шприц. Татьяна оскалила зубы, как голодный волк, уставившись на добычу. Она задышала учащенно, а потом затихла. Полина покинула её и зашла в комнату к Кристине. Та смотрела в потолок и о чем-то думала.

– Освободите меня, пожалуйста, клянусь, я никому ничего не скажу, – увидев Полину, взмолилась Кристина.

– Сейчас будь паинькой и прими лекарство, – успокаивала её Полина.

– Я не хочу укол, мне будет больно, – заныла Кристина.

– Так, не ной! – оборвала её Полина.

Затем она ударила девушку по лицу ладонью, Кристина начала работать кулаком. Полина нащупала вену и сделала укол. Кристина заплакала. Сердце отбивало чечетку, голову ломило немного в висках. Вены на её руках натянулись, словно струны виолончели. Едва она закрывала глаза, комната словно испарялась. Полина вышла и зашла к Ольге. Та лежала и смотрела на дверь. Беспомощность убивала её, и она себя за это ненавидела. Её сердце выпрыгивало из груди и билось, будто загнанный зверь бился со стаей волков. Она дёргала ногами, пытаясь их вытащить. Ничего не получалось. Голени только разодрала себе до крови.

– Не приближайся ко мне, дешевая подстилка! – закричала она.

– Ты знаешь, у меня остался один шприц, и он для тебя, – улыбнулась Полина.

– Что ты скалишься, гнида! – закричала Ольга.

– Работай кулаком, мне нужно найти вену, – строго приказала Полина.

– Развяжи меня, и я все шприцы воткну в твою поганую глотку, и ты у меня их съешь! – заорала Ольга.

Надавив на её нос и рот ладонью, Полина закричала:

– Если ты не заткнёшься и не будешь делать то, что скажу, я убью тебя!

Лицо Ольги приобрело багровый цвет, кислорода не хватало. Её зрачки расширились, она начала мотать головой, но Полина сильнее вжала её лицом в подушку и не давала вздохнуть. Вены на её висках вздулись, натянулись, как канатные веревки. Она дергалась, мычала, дергала ногами. Полина резко отпустила руку. Ольга открыла рот и вздохнула с трудом.

– Вот видишь, ты сейчас чуть не умерла, а я спасла тебя, – издевалась Полина.

– Да пошла ты, дрянь, – прохрипела Ольга. – Нападаешь на связанных и беззащитных, а сама ты ничтожество.

– Ну, хватит этой лирики, придержи коней и подготовь мне вену.

Ольга ничего не ответила, она лежала и дышала полной грудью. Полина нашла вену и выпустила в неё последний шприц. Затем пошла к выходу. Помутнения рассудка у Ольги пока не было, и она чувствовала, наркотик начал брать верх над нею. Комната поплыла перед глазами, превратилась в развёрзшуюся перед ней могилу. И девушка отключилась.

На следующий день в два часа пополудни в ресторане, что недавно открыли за городом, сидели два брата. Саид был в легкой куртке шоколадного цвета. Он аппетитно смаковал стейк из семги – мечта гурмана. Тщательно орудуя приборам, он поглощал мягкое филе. Его брат Ренат – лысый, гладко выбритый худощавый мужчина – с напряжением смотрел на него. Он постукивал пальцами по столу, на правой руке на среднем пальце горел золотой перстень с двуглавым драконом.

– Как идут твои дела? – спросил Саид.

– Дела идут в гору, – ответил Ренат. – Сейчас появились ещё две клиники, и хотят со мной работать.

– Ты товар туда доставляешь поездом? – осведомился Саид.

– Нет, самолётом.

К братьям подошла официантка, светловолосая девушка двадцати лет, похожая на японку.

– Что желаете, господа? – спросила она.

– Бутылку водки и две нарезки: одну из колбасы, а вторую из сала, – заказал Ренат. – И хлеба принесите.

Официантка удалилась.

– Ты летаешь сам на самолёте, или есть пилот? – доев стейк, спросил Саид.

– С моими деньгами я плачу пилоту, – резко ответил брат.

Подошла официантка и поставила на стол бутылку водки и две тарелки.

– Ты костный мозг тоже продаёшь? – вполголоса спросил Саид.

– Нет, брат, только почки, сердце, и печень, – ответил Ренат.

Затем Ренат разлил водку по рюмкам. Мужчины их взяли, чокнувшись без тоста, и выпили.

– В израильской клинике очень капризный клиент, – признался Ренат.

– Что, не доволен товаром? – удивился Саид.

На этот раз Саид наполнил рюмки.

– Да нет, его все устраивает, только он просит всё больше и больше, – заявил Ренат.

Мужчины снова выпили. Затем Саид закусил салом, а Ренат колбасой.

– И что ты предлагаешь? – спросил Саид. – Расширить штат?

– Да, – согласился Ренат. – Нам нужно больше женщин.

– Ну я, брат, сделаю все, что в моих силах, – пообещал Саид.

– Давай еще по рюмке, да мне пора бежать, – разливая алкоголь, сказал Ренат.

Мужчины выпили, на этот раз не чокаясь, и, пожав друг другу руки, разошлись.

Полина зашла в комнату к Дарье и положила на кровать ей коробку. Затем она отстегнула наручники и развязала струны на её ногах.

– Одевайся, и на выход, – строго сказала она.

– Куда мы идем? – спросила Дарья.

– На свидание! – усмехнулась Полина. – Не задавай глупых вопросов.

Полина вышла из её комнаты и зашла в комнату где спала Юлия. Положила на кровать точно такую же коробку и похлопала девушку по щекам.

– Подъем, – позвала Полина.

– Голова словно свинцовый шар, – едва открыв глаза, прошептала Юлия.

Полина расстегнула наручники и развязала её ноги.

– Я по два раза повторять не буду, вставай и одевайся, – резко оборвала Полина.

Она вышла из комнаты Юли и заглянула к Даше. Девушка уже надела синие с начёсом джинсы, серую невзрачную рубаху и сверху свитер.

– На выход, – приказала Полина.

Дарья пошла к выходу, Полина последовала за ней. На выходе охранник взял под руку Дарью и повел по коридору на улицу. Второй охранник насильно тащил Юлию из номера – камеры.

– Я сказала, никуда не пойду! – сопротивлялась девушка. – Отстань от меня, жирный боров.

– Шевели копытами, сука, – беззлобно огрызнулся охранник.

И вдруг приставил ей пистолет к виску. Девушка затихла и пошла на улицу.

А там царил зверский холод, мгновенно пробравший до самых костей девушек. Их охранники вели к «хаммеру». Девушки взглянули в небо, туда, где должно было находиться солнце. Его абрис едва виднелся сквозь мутную пелену снега. Казалось, что за этой пеленой притаилось и не солнце вовсе, а какой-то ледяной диск, так похожий на заколдованный драгоценный камень. В него и превратилось солнце, а на земле вновь наступил ледниковый период, сковавший все вокруг в ледяной панцирь.

Сауна, как говорится, была по высшему разряду, как в лучших домах Лондона. Комнату для отдыха выложили кедровой вагонкой. Огромный плазменный телевизор пристроили в ближнем углу, на стене. Подставку закрепили на четырех болтах. Над ним разместился огромный аквариум. Песочного цвета с белыми крапинками ракушки были величиной с кулак и лежали на самом дне. Кислотные водоросли напоминали рисунок сакуры и украшали центр аквариума, внутри плавали пять рыбок с красными плавниками и хвостами. Ковёр из медвежьей шкуры на дубовом паркете занимал всю небольшую комнату. Китайские фонарики развесили по всему периметру комнаты. Яркий жёлтый свет освещал комнату предбанника, как в ясный солнечный день. В дальнем правом углу стоял кожаный диван, и по краям – два кресла, рядом был небольшой столик. На столе стояла стеклянная пепельница. Юля и Дарья сидели на диване.