— Кстати, я за идею Лайта, — продолжила прерванный разговор Антейку, — ну про то, чтобы послать совет куда подальше.

— А в случае агрессивного ответа с их стороны будем держать круговую оборону штаба, — с едва уловимой иронией в голосе добавил Анд.

— Войска они будут собирать как минимум неделю, так что даже успеем отдохнуть, — подхватила Соранико.

— - Отличный план. Согласно ему и будем действовать, — подвёл итог Гензаи, — дайте Лайту перо и бумагу, а то он скоро уснёт на моём кресле.

— Так мне можно официально посылать совет ко всем демонам? — почти успевший задремать Лайт тут же оживился, чуть с кресла от прилива сил не вскочил.

— Да пиши, что хочешь, ты в конце-концов офицер гильдии, — махнул рукой Гензаи.

— Офицер? Серьёзно? То есть я восстановлен в том же статусе? — глаза Лайта почти засияли, Гензаи и не думал, что его это так обрадует.

— Да ты в общем-то всё это время так и числился офицером, — пожал плечами Гензаи, — там чтобы снять кого-то с должности столько бумаг нужно заполнять, а ты знаешь, как я это ненавижу.

— О Альтея, — Лайт сложил руки в молитвенном жесте, — благослови бюрократию.

***

Озёрная вода была прохладной и чистой, ветер гнал по ней слабую, едва заметную рябь. Ноэ и Лени сидели на берегу, свесив ноги в воду. Лени наблюдал за тем, как рядом плавают маленькие рыбки, постепенно осмеливаясь подплывать всё ближе к ним. Ноэ не смотрел никуда конкретно, взгляд его блуждал, не останавливаясь ни на чём надолго.

— О чём ты думаешь? — спросил Лени, глядя то ли на рыбок, то на отражение Ноэ в воде.

— Ни о чём конкретном, — уклончиво ответил Ноэ.

— Об отце? — Лени перевёл взгляд на брата и вгляделся в его глаза так же, как до этого вглядывался вглубь озера.

— Зачем спрашиваешь, если сам знаешь? — вздохнул Ноэ.

— Просто хочу убедиться, что снова понимаю тебя, — ответил Лени, — и успокоится. Ты ведь не будешь больше его искать?

Лени был почти уверен в ответе, но всё равно ощутил странное волнение в ту самую секунду, когда Ноэ колебался.

— Нет. Не буду. Не вижу больше смысла. Я получил от него все ответы, а большего мне, кажется, никогда и не было нужно.

— Тебе было нужно, чтобы он признал тебя, — Лени качнул ногой и отражение пошло рябью, а рыбки испуганно юркнули в разные стороны.

— Может быть, — неохотно согласился Ноэ после недолгого молчания. — Но он всё равно никогда этого не сделает, но я прекрасно проживу и без его признания. Пожалуй, даже лучше, чем если бы оно у меня было.

— Это я и хотел услышать, теперь мне спокойно, — Лени удовлетворённо кивнул. — Наверно, пойду домой. Может, Элис наконец проснулась. Ты со мной?

— Нет, — Ноэ качнул головой, всё ещё продолжая смотреть куда-то, — ещё посижу немного.

Лени ничего не сказал, в конце концов всем иногда хочется побыть наедине с собой. Он вытащил ноги из прохладной воды и натянул на них ботинки. Ощущение было не самое приятное, но Лени не обратил на это особого внимания. Всё равно до гильдийского дома рукой подать.

По дороге он думал о своей силе. Точнее о том, что её больше нет. Его силы была как воздух, её замечаешь, только когда она отсутствует. Например, вчера он порезался, совершенно случайно оставил тоненькую алую полосу на пальце. Она не затянулась мгновенно, не исчезла она даже сегодня, лишь затянулась тонкой корочкой и немного саднила при натяжении кожи. Это было непривычно и странно, но теперь просто придётся быть осторожнее и чаще пользоваться услугами лекарей и исцеляющими зельями. Не смертельно. Он привыкнет. Когда-нибудь.

— Ты слишком задумчивый, тебе чрезвычайно не идёт это серьёзное лицо, — стоило ему только войти в дом, как Силико встретила его этим заявлением, — ты с ним вылитый Ноэ. А мне, знаешь ли, его и одного хватает.

Потом она подскочила к нему, заботливо, словно больного усадила на диван и со словами: «На вот лучше чайку выпей» — вручила ему кружку. То, что в ней было налито, чай напоминало слабо. Разве что приятным бледно-зелёным цветом и чистым травяным запахом. Но кубики льда несколько сбивали с толку.

— В такую погоду не хочется ничего горячего, а чаю хочется, — пояснила Силико, увидев его недоверие, — вот я и выкручиваюсь.

— Если учесть фактор резкой смены часовых поясов… — пробормотала себе под нос Юфи, сидевшая рядом в кресле и увлечённо тыкавшая в свою волшебную табличку, которую называла планшетом, -… то можно прибавить ещё два часа тридцать четыре минуты и сорок восемь секунд.

Лени вопросительно посмотрел на Силико, но та лишь махнула рукой.

— Она с самого утра так, — она поставила на столик перед механиком чашку с холодным чаем. Юфи не глядя взяла её и одним глотком выпила почти половину.

— Что она рассчитывает? — Лени заглянул в планшет, но в скоплении светящихся циферок всё равно ничего не понял.

— Время сна Элисии, — ответила сама Юфи, всё ещё не отрывая взгляда от своих расчётов. — Хочу понять, когда она проснётся.

— Она просто волнуется, и ей надо чем-то занять голову, — пояснила Силико, получив от Юфи обиженный взгляд.

— Между прочим, я закончила, — она резким движением развернула планшет к ним той стороной, на которой всё было цветным и красивым, — и даже запустила обратный отсчет.

Цифры на планшете действительно бежали в обратную сторону.

— Пять часов, сорок восемь… сорок семь минут? — переспросил Лени. Он не в первый раз видел электронные часы, как называла их Юфи, но с обычными ему всё-таки было проще.

— Лучше бы это была магия, которая её разбудит, — задумчиво сказала Силико, — но и так неплохо, определённость хотя бы. Интересно, успеет ли Аллен к этому времени вернуться?

***

— Умеешь ты выбирать места для встреч, — фыркнул Аллен.

Погода стояла ясная и солнечная, ветер шелестел кронами деревьев и доносил сюда звуки суматошной Небесной гавани и птичье пение. Это всё было слишком живым антуражем для кладбища, но кто сказал, что оно обязано быть мрачным?

— Допустим, здесь я могу погрустить об упущенных возможностях, — уклончиво ответил Лайт.

— До сих пор считаешь перспективу оказаться в гробу упущенной возможностью? — Аллен вздохнул, почти страдальчески и даже несколько чересчур театрально.

— Всё, что угодно, можно считать возможностью, имеет значение лишь то, как ты на это смотришь, — уклончиво ответил Лайт.

Вообще-то Аллен, уладив дела с советом и орденом рыцарей храма, просто хотел перед отправлением обратно в Ведьмину топь навестить Лайта и убедится, что с ним всё хорошо. Он планировал зайти в гильдийский дом Фрихет, но Лайт в письме, принесённом почтовой птичкой, настоял на встрече именно здесь.

— Если тебя выгнали из Фрихет, я мог бы зайти к тебе домой, — сказал Аллен, как бы подводя итог своим мыслям.

— Меня не выгнали, — Лайт усмехнулся почти торжествующе, — даже сказали, что я теперь снова офицер. А потом заставили писать отчёт. Коварные люди! Так что я сбежал под благовидным предлогом. Как же хорошо, что у меня есть такой любящий и заботливый младший брат.

— Которого ты используешь, чтобы сбегать от работы, — Аллен посмотрел на него укоризненно, но Лайт лишь невинно улыбнулся. — Кстати об этом, ты ведь…

— В порядке? Да, в полном. Настолько, насколько я вообще могу в нём быть, — он вдруг стал странно, почти неестественно серьёзен. — Я больше не вижу кошмаров, вообще никаких снов не вижу, но это к лучшему. Кажется, какая-то часть меня тоже осталась там, и не сказал бы, что я не рад нашему расставанию. Но, что важнее, ты сам…

— Тоже в порядке, — губы Аллена тронула лёгкая полуулыбка. — Мне легче без своей силы, тосковать по ней я уж точно не буду, и… Лайт, не сиди на моей могиле, имей совесть.

Лайт усмехнулся, он действительно успел присесть на надгробие пустой могилы, где было высечено имя Аллена. И вставать с него, кажется не собирался.

— Знаешь, надо бы убрать эту штуку, — сказал Лайт, стукнув по надгробию каблуком ботинка, — она начала меня раздражать. Кину её куда-нибудь в кладовку, однажды всё равно пригодится.