Где-то вверху на фоне светло-серого неба маячило тёмно-серое расплывчатое пятно острова. На нём красно-синие всполохи. Яркие. Пугающие. Больно режущие по глазам.

— Фукуда! — раздался взволнованный голос, а потом его аккуратно встряхнули за плечи. Он глухо застонал. — Фукуда, очнись, пожалуйста. Открой глаза!

Фукуда честно попытался сделать так, как она просила. Мир плыл и распадался на части.

Руки исчезли с плеч. Стало жарче. Лицо Акиры на светло-сером фоне. Красные всполохи. На щеке у Акиры длинная царапина. Надо бы её залечить.

Не сразу, может, через минуту или несколько минут, разрозненные фрагменты наконец начали собираться в единое целое. Словно кусочки разноцветной смальты в мозаичное панно.

Он упал с парящего острова вниз, потому всё так болит. Акира спустилась. Если повернуть голову чуть влево, можно было даже понять как — с острова вниз упускалась небольшая ледяная горка. Только вот почему он упал?

Акира выкрикнула какое-то заклинание, и красные всполохи исчезли, но что-то подсказывало — ненадолго. Красные всполохи. Картинка наконец-то сложилась до конца. Он не просто упал — его столкнули.

Наконец поняв, что здесь происходит, Фукуда со стоном сел, нашарил рукой посох, огляделся по сторонам. Впереди маячила та странная штука, которую они видели ещё в самом начале пути, но закованную. Кажется, Гензаи назвал её «Правитель боли Круделис». Он тогда ещё сказал, что тот не опасен. «По крайней мере пока» — вспомнил Фукуда конец фразы.

Круделис явно готовился к атаке. Акира молниеносно выскочила вперёд, закрыв собой Фукуду.

— Займись лечением, я прикрою.

— А да, — пробормотал Фукуда рассеянно. Голова до сих пор гудела, — я сейчас тебя вылечу.

— Да не меня, дурак! — почти прорычала она сквозь сжатые зубы, направляя волну пламени против ледяного ветра. — Себя лечи!

Всё-таки для таких ран нужен был более сильный целитель, чем Фукуда. Он привык подлечивать мелкие ранения, чем-то более серьёзным всегда занимался Аллен, тогда ещё бывший Огами. И хоть этот рассеянный парень иногда путал реликвию исцеления с реликвией воли, лечил он очень даже неплохо. А вот после «самолечения» всё тело так продолжило ныть, но Фукуда хотя бы смог встать и даже более-менее устойчиво. Правда, земля всё равно не казалась ему достаточно надёжным местом, слишком уж сильно всё перед глазами качалось.

Круделис подлетел вверх, подняв целую метель из острых, ранящих кожу льдинок. Фукуда закрыл себя и Акиру наспех сооружённым магическим щитом. Обычного металлического у него уже не было. Видимо, так и остался лежать на верхнем острове.

Круделис всё продолжал парить в нескольких метрах над их головами, посылая на них сверху потоки то льда, то пламени, которые Акира кое-как успевала отводить в стороны.

Сбить бы его чем-то, пронеслось в голове у Фукуды, пока руки сами, повинуясь велению ещё недодуманной мысли, призывали реликвию небес. Она обрушилась Круделису прямо на голову, заставив того рухнуть на землю. Это дало время, чтобы нанести несколько сильных, но не смертельных ударов. Монстр, собравшись с силами, всё же отбросил их потоком пламени.

Отстранится пришлось резко, почти отпрыгнуть в сторону. Рёбра и ноги жутко заныли, но на лечение не было времени.

Круделис попробовал вновь подняться в воздух, но смог лишь создать вокруг себя туман из ледяного крошева и тяжело завалился на бок. Это был шанс.

— Я пробью его защиту, а ты добей огнём, — бросил Фукуда Акире и, не дожидаясь ответа, бросился в перёд.

В голове глухо стучало. Важно было успеть. Он мог бы протаранить монстра щитом, но щита не осталось. Мог бы совершить сокрушительный удар в землю, но для этого не хватит сил. Божественный молот был лучшим вариантом.

«И почему этот молот назвали божественным? — вдруг подумал Фукуда. — Скорее всего, только из-за размера.»

Он не помнил, как призвал молот, как ударил им несколько раз. Зато отлично помнил тот звук с которым треснула шкура? броня? кожа? Фукуда не зал точно, что он пробил, как и не мог понять, является ли Круделис живым существом или какой-то хитроумной магией. Это было не важно. Ничто уже было не важно.

Рёбра почти перестали болеть. Рука и голова тоже. Магия Акиры осталась в сознании лишь красными всполохами, похожими на пламя гаснущих на ветру свечей.

***

Дышать было нечем. Воздух раскалился почти докрасна, как металл в кузнях, и жёг лёгкие при каждом вдохе. Но Элисия всё ещё держалась на ногах, хотя уже почти их не чувствовала.

«Всё это ужасно глупо.»

До этого они победили ещё одного стража логова, но этот бой их сильно измотал, а теперь…

«Поражение неизбежно.»

Ещё несколько заклятий врезались в мощные бронированные лапы дракона, но он будто вовсе этого не заметил. Элисию начинало охватывать отчаяние. Совсем рядом, в нескольких шагах за спиной стояла Эдем. Её взгляд был холоден и сосредоточен. Она не оставалась надолго на одном месте, чтобы не стать лёгкой мишенью для дракона, но целилась всегда в одно и то же место, пробивая броню. Эта невозмутимая методичность даже немного пугала Элисию. Казалось, что Эдем совершенно не волнует, кто её враг, она просто делает то, что должна. Видя это, Элисии было даже стыдно за себя.

«Всё потому, что тебе недостаёт сил.»

Гензаи беспрестанно сновал где-то у самой морды дракона. Он то исчезал, то появлялся, так что даже Элисия не могла за ним уследить. Питер в своём драконьем обличье стал хоть сильнее, зато гораздо неповоротливее. Он всё силился дыхнуть на Гензаи огнём, сбить лапой или укусить, но ассасин уходил из-под удара так ловко, что казалось будто это ужасно легко. Но Элисия прекрасно знала, что это вовсе не так, ведь сама уже чуть не угодила под удар сильной драконьей лапы. Чуть дальше, но всё равно очень близко мерцали лазеры Соранико. Ведьма легко уходила из-под ударов с помощью телепортов.

«Ты бы могла быть даже сильнее их. Да что там, сильнее этого фальшивого дракона, если бы…»

Одна из мехоуток пронеслась мимо Элисии с воем сирены, заставив вздрогнуть и отскочить в сторону. Юфи совсем недавно присоединилась к битве, справившись с Жасмин. Механик выглядела очень усталой, почти измождённой, поэтому лишь прикрывала Элисию.

«Можешь сколько угодно делать вид, что меня не слышишь. Но я-то знаю, да и ты тоже знаешь, что…»

Элисия набрала в грудь побольше воздуха. Улучив момент, когда дракон поднял лапу для удара, она обрушила на неё комету, а потом придавила к земле гравитацией. Это дало Гензаи, Соранико и Эдем отличную возможность для атаки. Сама Элисия тоже хотела ударить ещё чем-то, но голову пронзила ужасная боль.

«Ты же знаешь…»

Перед глазами всё поплыло. Элисия видела уже не небольшую платформу посреди моря лавы, а полумрак и туман и среди этого тумана расплывчатую фигуру Повелительницы кошмаров.

«…я ненавижу, когда меня игнорируют.»

Усилием воли, вырвав сознание из наваждения, Элисия вновь атаковала дракона, вложив в эту атаку всё свою злость. Видимо, удар оказался даже слишком хорош, потому что дракон, всё-таки сумев отшвырнуть Гензаи хвостом, медленно начал разворачиваться к Элисии. Она хотела было телепортироваться, но всё тело будто парализовало. В голове загудело, а полученные в предыдущем бою раны напомнили о себе режущей болью.

«Почему ты не можешь просто принять мою… помощь. Почему обязательно быть такой упрямой?»

— Мне не нужна такая помощь, демон, — прошипела сквозь зубы Элисия.

«Что ж, может, хотя б умирая от ран, ты передумаешь.»

Она всё ещё не могла двинуться. Юфи, как на зло отошла, чтобы прикрыть Эдем. Элисия видела, как к ней приближается огромная драконья лапа. Медленно-медленно, словно давая ей время. Но всё, что она могла, зажмурить глаза.

«Ещё не поздно передумать. Слушай меня, Элисия. Делай, как я говорю.»

Она зажмурилась сильнее и приготовилась к удару.

«Ты умрёшь, Элисия!»

— Элисия!

Скрежет и лязг. С таким сталь ударяется о сталь. Не почувствовав ожидаемой боли, Элисия открыла глаза. Увиденное заставило её очень удивится.