— Перестань! — она легко ударила его по руке и где-то на задворках сознания отметила, что Малфой не отреагировал на это агрессией, а это было практически немыслимо. — Тинки, спасибо большое за завтрак, ты можешь идти, я сама все доделаю, ты и так очень постаралась.

Шок на лице эльфа был таким явным, что Драко решил отпустить ее, кивнув головой, чтобы полностью не вывести из равновесия бедное существо: все-таки для того, чтобы общаться с Грейнджер нужна специальная подготовка.

— Ты не имеешь права приказывать моим эльфам, это может делать только миссис Малфой, — произнес он, когда Тинки удалилась с громким хлопком.

Гермиона развязала полотенце на голове, отбросив его на спинку стула, и, перекинув влажные волосы на одну сторону, взяла тарталетки и поставила их в микроволновку. Она по привычке села на кухонную поверхность, закинув ногу на ногу, довольная своей крошечной победой.

— Я вообще не стремлюсь к тому, чтобы стать «миссис», а уж тем более Малфой, — Гермиона взяла номер «Ежедневного пророка» и, просмотрев, не нашла ни единого упоминания о той статье, которую находила в бумагах у Маркуса. — Увольте.

— Ну, конечно, Грейнджер. Ведь чтобы стать хоть чьей-то миссис, нужно быть не такой смертельно зажатой, — с издевкой произнес Малфой.

Гермиона убрала газету от глаз, начиная злиться.

— Я не смертельно зажата, — отрезала она, хотя и понимала, что вряд ли это будет достаточным аргументом.

И вообще, с какой стати девушка должна искать какие-то аргументы для него?!

— Ну, в принципе, не могу поверить, что тебе ни разу не хотелось оторваться и снять с себя всю эту мишуру святоши, — Малфой подхватился со стула и подошел к Гермионе, опираясь на столешницу на которой она сидела.

Ей тут же захотелось запахнуть халат потуже, а лучше замотаться в брезент, но меньше всего на свете ей нужно было, чтобы Малфой чувствовал, что ставит ее в неуютное положение, поэтому девушка продолжила сидеть ровно.

— Ведь если я на тебе женился, то должен был что-то найти, — протянул он, склоняя голову и осматривая ее с головы до ног. Медленно, будто расчленяя стальными радужками, как ножами.

— Отойди от меня, — произнесла Гермиона, смотря, как несколько белесых прядей падают на его лицо, и рука, которой он опирался о поверхность, чересчур близко лежала к ее бедру. Так близко, что она почти могла поклясться, что чувствует тепло, исходящее от кожи парня.

Если бесов вообще делают из плоти и крови.

— А если нет, то что? — насмешливо спросил он, точно видя, что она сидит на этой тумбе, будто парализованная. — Тогда признай, Грейнджер, что ты просто деревянная.

— Ты… ты меня просто не привлекаешь, — она запнулась, говоря это, и он заметил, тут же вновь подняв глаза к ее лицу, оторвавшись он сканирования тела.

Гермиона провела взглядом по острым скулам слизеринца, поднимаясь к глазам. Мерлин ее прости, но спорить было бессмысленно: сукин сын был привлекательным. Его манера, то, как он себя вел, его черты лица, тело, которое давно перестало быть худощавым, как в школе, были словно магнитом для барышень. Как бы не хотелось ей это признавать, где-то в глубине души она понимала, почему так происходит. Даже Скорпиус, переняв это от Драко, подавал себя похожим образом. Гермиона замечала в нем проявления показушности, долю самолюбования, но на фоне своего отца это была капля в море.

— Правда? — спросил он так, будто ему действительно было интересно, и, изогнув губы в кривой ухмылке, парень сместился немного вправо, оказавшись практически напротив нее. — Но ведь должен же был Скорпиус как-то появиться.

Его слова звучали как маленькие разряды тока, которые она чувствовала везде, учитывая то, насколько близко Малфой стоял. Несмотря на то, что он едва ли притронулся к чаю, который она ему заварила, от него все также пахло свежестью. Через секунду Гермиона почувствовала кончики пальцев, которые коснулись ее бедра так легко, что девушка бы не поклялась, если бы не проверила. А она не проверила, потому что Малфой будто специально не отрывал взгляда от ее глаз, испытывая Грейнджер на прочность. Гермиона будто выпила какую-то дрянь, которую пьют спортсмены перед тренировками, что вызывает пощипывания по всему телу.

Его рука поднялась и, потянув за гладкую полоску пояса, развязала узелок на халате. Медленно и бесстрашно, будто так и должно было быть.

— Малфой, — произнесла Гермиона, но услышала этот голос, как с экрана телевизора.

Девушка ощутила, как оголилась ее нога, хотя он больше не притрагивался к одежде. Однако материя была слишком легкой, чтобы держаться неподвижно без пояса, который должен ее сдерживать.

— Перестань, Грейнджер, когда в последний раз Уизли тебя хорошенько трахал? — Драко приблизил свое лицо к ней так близко, чтобы говорить шепотом, и она все прекрасно слышала.

Но от этого не было пользы совершенно, потому что Гермиона все равно ничего не соображала. В нее будто одним разом влили пол-литра джина. Вдохнув запах одежды парня, который всегда его сопровождал, она опустила взгляд на его губы. Интересно, как он целуется? Медленно и вкрадчиво, как разговаривает сейчас или страстно и несносно, каким бывает обычно? Это ведь просто эксперимент.

Она моргнула и вновь подняла глаза, встречаясь с ним взглядом. И в серебристых зрачках плясали искры смешинок. Он издевался над ней.

Резко оттолкнув парня, она тут же нащупала пояс халата и туже затянула его на талии, слыша его приглушенный смех.

— Даже не мечтай, Малфой. Годрик, с твоего рта только и может литься всякая похабщина, — Гермиона взяла себя в руки, спрыгнув со стола. — Меня от тебя тошнит.

— Да, не забудь облизать свои губы еще парочку раз, — произнес Малфой, победно усмехаясь и вновь садясь на свой стул. — Возможно, тогда тебе все же удастся в этом себя убедить.

Она открыла рот, чтобы ответить, но ее отвлек звук хлопнувшей двери, с которым на кухню явился сын, одетый в то, что мать для него положила.

— У тебя сегодня выходной, пап? — спросил он, садясь за стол. — О, здесь была Тинки!

Гермиона нахмурилась, слыша, как быстро малый узнает стряпню эльфийки.

— Да, мы отправимся к бабушке с дедушкой!

— Ого, ура! — радостно воскликнул сын с полным ртом тарталеток, которые мама поставила на стол, вытащив из микроволновки.

— Что?! Ты не можешь отвести его к… Малфоям, — она тут же напряглась.

— Почему? Они такие же его бабушка с дедушкой, как и твои, — сказал Драко спокойно, но в его голосе чувствовалось напряжение, как и в ее.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так. Непонятно как они отнесутся к… — она замолчала, пытаясь найти слова, так как они говорили при ребенке. — К внуку, зная, кто его мать.

— А тебе не приходило в голову, что это все их тоже касается? — слизеринец огрызнулся так, будто Гермиона сказала о том, о чем он и сам думал. — И я не могу скрыть от них сына. Они мои родители, Грейнджер, и они его не съедят.

— А мы все еще говорим о тех людях, которые заставили своего несовершеннолетнего сына стать Пожирателем? — беспечно спросила девушка, приложив палец к подбородку, будто задумавшись.

— Грейнджер… — если взглядом можно было бы убить…

— Мама, не переживай, — перебил ее Скорпиус. — Мы подружимся с бабушкой и дедушкой. Они меня любят, просто пока не знают об этом.

Она вздохнула, пораженная позитивным мышлением сына. Вряд ли Гермиона могла с этим что-то сделать. К тому же, каким бы ни был Малфой, смотря на его поведение со Скорпи, она очень сомневалась, что он бы дал его в обиду собственным родителям.

— Отлично, завтракайте, — бросила Гермиона, выходя из кухни. — Я не голодна.

***

Уборка в доме, чтение книги, просмотр сериала, который она забросила так давно, что почти ничего не помнила из происходящего на экране — это даже не весь список того, чем Гермиона попыталась убить время до возвращения сына. Весь день на работе девушка убеждала себя, что и правда, Нарцисса и Люциус не изверги и вряд ли сделают что-то плохое ребенку, но ее душа все равно была не на месте. Поэтому она кое-как справилась со всеми задачами, поставленными на этот день и пошла домой, надеясь, что сын вернется как можно раньше. Звук камина оторвал ее от чтения очередной книги, но, уже шагая к гостиной, девушка поняла, что у Малфоя нет доступа к ее сети.