***

— Скорпи, время вставать! Твоя обязанность кормить Живоглота, он сейчас помрет от голода! — прокричала Гермиона с кухни, просматривая почту, которую только что принесли совы.

Это был, конечно, ее прокол, что Скорпиус сейчас кутался в одеяло и даже слышать не хотел о подъеме. Вчера они вдоволь нарисовались вечером на одном холсте, который еще пока сох в гостиной и ждал своего времени, чтобы пристроиться на одной из стен, а потом слишком увлеклись просмотром «Бэмби». В итоге, она уснула раньше сына и проснулась лишь ночью, когда мальчик, добравшись до ее волшебной палочки, чуть не снес фундамент дома. Она подоспела вовремя, и ограничились только взрывом шкафа. Один Бог знает, что там подумали соседи.

— Скорпиус, разве ты не хочешь снова увидеть тетю Джинни и печь с ней пироги? — Гермиона пыталась отобрать у него одеяло.

— Хочу спать, — бормотал малый, открыв лишь один глаз.

Гермиона взлохматила его платиновые волосы и, смотря на него в лучах уже взошедшего солнца, еще раз подумала о том, как же сильно он похож на своего отца.

— Нет, даже не думай, — мать встала и расшторила окна еще сильнее. — Когда я приду из ванной, хочу, чтобы ты уже начал переодеваться. А потом пойдешь чистить зубы.

Девушка схватила халат, подаренный ей мамой, который, по ее мнению, был слишком красивым, чтобы носить его в повседневной жизни, и слишком коротким, чтобы он считался удобным. Однако в жаркую погоду это была единственная вещь, которую она могла на себя накинуть без страха свариться заживо, как было бы в ее любимом махровом халате, из которого Гермиона не вылезала зимой.

Выйдя из душа, девушка отметила, что нужно купить тюбик детской зубной пасты, потому что Скорпиус не перестает жаловаться на вкус ментоловой. Гермиона смыла маску для лица и, замотав мокрые волосы в полотенце, вышла из душа. Она решила, что сделает легкий макияж уже после завтрака, потому что ее терзали огромные сомнения по поводу того, что Скорпиус хотя бы на шаг продвинулся в своей миссии под названием «встать с кровати».

Открыв дверь, Гермиона краем глаза заметила мужской силуэт, и от мгновенного страха у нее внутри все сжалось. Но потом она заметила знакомый цвет волос и уж слишком расслабленную одежду для него.

— Мерлин, Малфой! — воскликнула Гермиона, приложив руку к груди. — Ты до смерти меня напугал!

Девушка опустила палочку, которая за эту секунду успела стать мокрой. Наверное, это, все же, последствия войны — постоянно ждать нападения, а рассказы сына о возможном будущем только сдирали корку с незажившей раны.

Он стоял, облокотившись о стену в гостиной, а Скорпиус что-то увлеченно щебетал.

— Потрясно выглядишь, Грейнджер, — усмехнулся Драко, смотря на полотенце на ее голове.

— Сколько еще раз тебе повторить, что ты не можешь приходить сюда каждый раз, когда тебе это взбредет в голову, — произнесла она, начиная злиться.

— Мам, я показывал папе картину, которую мы вчера нарисовали, — гордо сказал сын, пытаясь поднять огромный холст.

— Не трогай, — прервала его попытки Гермиона, перекладывая палочку в другую руку и взмахом, поднося картину поближе.

— Ходишь в душ с палочкой? Паранойя? — его слова сочились издевкой, и это было немыслимо, потому что он стоял посреди ее гостиной в восемь утра, когда его никто не приглашал.

— Знаешь, Скорпиус, я думаю, тебе стоит рассказать своему папе, что стряслось, — строго произнесла она, и выражение лица мальчика вмиг погрустнело, и он опустил глаза в пол.

— Так, так, что случилось? — нахмурился Драко, переводя взгляд с Гермионы на Скорпи.

— Я вчера взял мамину палочку. Но я не хотел ничего повредить! — тут же добавил мальчик, увидев, как меняется выражение лица Малфоя. — Просто… так получилось.

— Скорпиус, ты понимаешь, насколько это может быть опасно? — с нажимом спросил Драко. — Ты мог бы навредить не только себе, но и кому-то еще, кто оказался бы рядом.

— Я уже извинился, — произнес ребенок, ковыряя мольберт.

— Скажи, что ты больше не будешь совершать таких необдуманных поступков, — потребовал отец.

— Я больше так не буду.

Гермиона смотрела на этих двоих и думала о том, что Малфой слишком быстро вжился в роль, потому что она сама, проснувшись вчера и обнаружив это бедствие, понятия не имела, кричать ей, ругать его или попытаться объяснить спокойно. Но поймет ли он тогда вообще?

— Ладно, уже время, — наконец вздохнула она, решив разрядить обстановку. — Тебе сделать чай или кофе?

Гермиона повернулась к Драко, решая, что ее мама бы гордилась ее гостеприимством — самого дьявола поить утренним кофе.

— Сомневаюсь, что у тебя есть мятный, — произнес он таким голосом, будто у нее тут чертова кофейня, которая не соответствует его стандартам.

— У меня есть мятный чай, — ответила она, прикрыв глаза. Спокойно.

— Сойдет, — Малфой сделал ей одолжение и по ухмылке, кажется, прекрасно понимал, что Гермиона на взводе.

— Скорпи, иди чистить зубы и принимать душ, — скомандовала Гермиона, оборачиваясь на мальчика. — Чистые вещи на стуле, я уже тебе приготовила.

Они прошли на кухню, и гриффиндорка повернулась к Драко спиной, доставая чай и турку, ловко орудуя с плитой и ощущая на спине его взгляд. Ее ноги опять чувствовались слишком голо. Чертов Малфой. Но она не собиралась бежать переодеваться, потому что пришел незваный пижон. Это ее квартира, поэтому пусть подавится.

— Я возьму Скорпиуса сегодня, — произнес Малфой, по-хозяйски развалившись на одном из ее стульев, и, честно говоря, выглядя очень странно. На ее маггловской кухне, среди полотенец с красными яблоками и обычной мебели, он выглядел как восковая фигура, притащенная сюда прямо из Музея мадам Тюссо — вырванный из контекста, как вырезка из журнала.

— Чем будете заниматься? — спросила девушка, решив, что это вполне логичный вопрос.

Гермиона поняла, что, видимо, нет ни единого шанса приучить его к тому, чтобы предупреждать ее о своих планах, но и запретить забирать сына она ему не могла. Круговорот поощрения дерьмового поведения. Звонок в дверь не дал Драко ответить, и на ее удивление он поднялся со стула и прежде, чем она смогла понять, что происходит, открыл дверь.

— Здравствуйте, я… — начал паренек в фирменной кепке, но Малфой прервал его.

— Да-да, держи, — достав из кармана маггловские деньги, он сунул бумажку ему в руку.

— А у вас не будет…?

— Без сдачи, — слизеринец захлопнул дверь перед его носом, забрав пакет из рук и тут же, подвинув ногой мусорное ведро, выбросил содержимое в урну.

— Какого черта?! — опешив, воскликнула Гермиона, чувствуя запах подгоревшего кофе. — Это был завтрак! И вообще, откуда у тебя маггловские деньги?

— Ага, да, я знаю, мне Скорпиус рассказывал, — беззаботно ответил Драко. — На днях мы с ним проходили мимо маггловского магазина, и он захотел какую-то игрушку.

— Ты дал курьеру раз в пятнадцать больше, чем того требовал заказ, — закатила глаза Гермиона, понимая, что Малфоя вряд ли это заботит. — И это вкусный и полезный завтрак!

— В сравнении с чем? — фыркнул он. — Тинки!

После его зова на ее кухне моментально появилась милая эльфийка в розовом платье, что делало ее еще более похожей на какого-то сказочного персонажа.

— Да, Хозяин, — легко поклонилась она, осматриваясь.

— Тинки, подай завтрак, моему сыну нужно нормально поесть, — приказал Драко.

Эльфийка щелкнула пальцами, и на деревянном столе появились разные блюда, среди разнообразия которых Гермиона заметила панкейки, несколько видов омлета, круассаны и еще что-то, похожее на мясные тарталетки.

— Когда молодой хозяин будет завтракать? — осторожно спросила эльфийка, с интересом смотря на Гермиону, которая все еще не обрела дар речи. — Я бы разогрела специально для него…

— Мерлин, какого черта, Малфой?! — наконец воскликнула хозяйка дома. — Ты не будешь эксплуатировать рабский труд эльфов в моем доме!

Тинки испуганно перевела взгляд на своего хозяина и он, закатив глаза, покрутил у виска, отвечая на немой вопрос эльфа и следя за тем, чтобы девушка обязательно заметила этот жест.