— Неужели ты думала, что после стольких лет бок о бок с Темным Лордом я не найду способа вернуться? — хохот Беллатрисы отскочил от стен, явно выдавая триумф, которого она жаждала многие годы. — Ты отравила все, к чему приложила свою грязнокровую руку, но я очищу это.

Мысль о том, что Лестрейндж сделала крестраж была настолько омерзительной, что вызывала рвоту. Буквально. Желудок Гермионы сжался, и ее точно вырвало бы, если бы она что-то поела с утра. Утро, где она пыталась уговорить Скорпиуса взять еду, приготовленную эльфами, и наблюдала за суматошными сборами своего мужа казалось таким далеким, будто это было на расстоянии миллиона световых лет от происходящего сейчас. Время было забавной штукой, когда подходило к концу. Пожалуйста, пусть она не доберется до них, пусть этого не случится.

— Возможно, у тебя есть последнее желание? — спросила Белла, направляя на нее палочку. — Возможно что-то о Скор-пи-у-се? — она пропела его имя, зная, какую реакцию это повлечет.

— Не смей трогать моего сына, — сжала зубы Гермиона, не в силах поверить, что Лестрейндж и о нем знала.

— О, не переживай, он будет первым, кем я займусь, — ухмыльнулась пожирательница и, стрельнув светло-зеленым лучом в грудь девушки, прервала диалог, погасив свет жизни в глазах гриффиндорки.

***

— Да плевать, мы их сделаем, даже если наш вратарь будет под Остолбеней всю игру, я вам клянусь, — Ричард засмеялся, бросая свои вещи на скамью.

Драко сощурился от ветра и, расстегнув сумку, рылся там, думая о том, что сегодняшнюю тренировку не испортит даже надвигающийся дождь.

— Черт… — пробормотал он, доставая со дна все и не находя нужного.

— Что не так? — повернулся к нему товарищ по команде, надевая куртку в желании спастись от ветра.

— Забыл дома свой снитч, — ответил Малфой, бросая вещи обратно в сумку.

— Не проблема, здесь должен быть один.

— Нет, — протянул Драко, — я всегда начинаю игру на новом поле со своим снитчем. Традиция победителей, — усмехнулся он.

Парень подумал о том, чтобы призвать Тинки, но потом вспомнил, что, скорее всего, она занималась опаздывающим Скорпиусом. Так что он решил ее не тревожить, чтобы домовая не разрывалась между двумя хозяевами. К тому же, Драко точно знал, что младший победит.

— Окей, мы прикроем тебя, тренер все равно всегда задерживается минут на пять, — ответил Ричард, присаживаясь.

Малфой кивнул, быстро добежав до зоны, где можно аппарировать, и через секунду оказался в собственной кухне. Быстрый взгляд на часы показал, что прошло немного времени, так что жена еще должна была быть дома.

— Гермиона! — Драко позвал ее, поднимая тарелку с фруктами, стоящую на подоконнике, предполагая, где мог находиться его снитч.

Черт побери Фрэнка, у которого день рождения матери пришелся как раз на момент, когда дворецкий ему нужен. Драко оглянулся, не услышав ответа, и подумал, что, возможно, Гермиона вышла раньше, но, отведя взгляд левее, Малфой увидел палочку, без которой она вряд ли ушла бы в Министерство. Цокнув языком, он обогнул угол, чтобы подняться на второй этаж, и наступил на осколки, являющиеся когда-то вазой, с которой эльфы протирали пыль по пятьдесят раз на дню.

— Гермиона! — тревога так быстро ожила в Малфое, проносясь по телу, что парень не заметил, как увеличил шаг, но ему не пришлось бежать долго.

— Здравствуй, Драко, — его окликнул до ужаса знакомый голос.

Шок, застывший в глазах парня, вмиг сделал взгляд цвета бури стеклянным. Словно вся жидкость в организме превратилась в прозрачную твердую пленку, пригвождая его на месте. Оборотное? Что за черт? Но никто не мог пробраться в Мэнор под каким бы то ни было оборотным, если он не являлся частью семьи. И в этот момент все стекло будто треснуло, скопившись у него в горле, порвав кожу насквозь.

— Гермиона! — крикнул Драко, оттолкнув тетку с прохода и падая на пол. — Нет, нет, нет…

Он повторял эти слова, словно мантру, подобно сумасшедшему.

— Ты не могла, просто не могла… — Малфой тряс ее тело, пытаясь выудить из горла девушки издевку, хрип, что-нибудь, что значило бы, что его жизнь не закончится вот так, здесь: держа тело любимой в руках, посреди пропитанного кровью ковра и вздувшихся вен от пыток.

Мэнор мог рушиться, мир мог гореть, но абсолютно все в нем сосредоточилось на карих глазах, которые больше не принадлежали его жене — яркие, искристые, с поволокой, когда он ее касался, и злостью, когда что-то шло не так, как она хотела. Абсолютно неживые. Осознание будто макнуло его в гору снега, опалив лицо. Он сцепил зубы, действуя на автомате. Драко поднялся, сжав в руках палочку.

— Это была милая сцена, — вздохнула Лестрейндж со степенью сострадания, будто узнала, что ее любимое блюдо в ресторане было изъято из меню.

— Ты… — Малфой прошипел, словно змей, он мог поклясться, что превратился в ту секунду во что-то иное, потому что в нем не осталось ничего человеческого.

— Я, возможно, прощу тебе твою ошибку, племянник. Если ты будешь вести себя достойно, — ответила Белла, подходя к нему ближе на несколько шагов. — И ты ничего не сделаешь. Мне хватит всего одного слова — Скорпиус.

Воздух перестал циркулировать по легким, словно лопасти блендера, который в прошлые выходные перевернул Скорпи дома у бабушки с дедушкой, изрезали все внутри.

— Ты его не тронешь, — уверенно произнес Драко, чувствуя, как его трясет от желания мести. Такой кровавой, что этой жижей можно было бы залить весь Лондон.

— О, я бы не стала. Возможно, он последний достойный из Малфоев, — хмыкнула Беллатриса. — Но стоит со мной чему-то приключиться, мальчишка умрет так же болезненно, как и твоя женушка. Просто подумай об этом.

Кажется, его мозг перестал обрабатывать информацию, которой было слишком. Он просто превратился в бочку, доверху наполненную болью и шоком.

— Тинки! — позвал Драко в воздух. — Мики! Кэрин!

В его ум не приходило больше никаких имен эльфов, но и их было достаточно.

— Неужели ты не знаешь, что приказы эльфам могут отдавать все члены семьи? — спросила Беллатриса фальшиво невинным голосом, из-под лохматых лоскутов волос. — Ты о многом успел забыть в мое отсутствие.

— Где мой сын?

— Ты его увидишь, с ним все в порядке. Пока, — добавила Лестрйндж, обходя большой стол. — Я поступила более благородно, ведь грязнокровка убила мою дочь.

— Она ничего ей не сделала, — выплюнул Драко слова, наблюдая за теткой со все еще поднятой палочкой.

— Лучше бы она убила ее! — воскликнула Белла, вмиг лишившись спокойствия. — Это была бы более достойная смерть, чем лишить магии, выбросив в мир, как магглу! Я знала, что Делфи понадобится моя помощь на этом пути, так что я позаботилась о своем возвращении, но эта сука успела раньше!

Беллатриса перевела дух, взглянув на бездыханное тело на полу, и это, видимо, придало ей сил.

— Но я прощу тебя, Драко. Я понимаю, грязнокровка могла тебя опоить, наложить заклинание — женщины бывают очень коварны, если хотят добиться своего, — произнесла она ласковым голосом, подходя к нему ближе и совсем не опасаясь палочки, потому что знала, что уже обезоружила его. — И у нас будет шанс выстроить все заново без мусора и гнили. Вырастить Скорпи настоящим Малфоем. Ведь мы семья.

Тетка прикоснулась холодной рукой к плечу племянника, и Драко показалось, что от нее будто все еще веяло могильной гнилью. Словно ее на самом деле откопали из-под земли. Это касание сжало в себя целый мир и оборвало все внутренности Драко, потому что впервые он осознал, насколько горько чувствуется настоящая безысходность.

Его палочка упала на пол и, покатившись, остановилась у руки единственной, кто мог бы опять вдохнуть в него жизнь. Но жизни в которой больше не было.

***

Несмотря на май, весна не радовала хорошей погодой. Запахнув на груди пальто, которое оказалось весьма кстати в негостеприимной Финляндии, Малфой окинул глазами место, где последний раз бывал в пятилетнем возрасте. Рыжий особняк практически не изменился, хотя вряд ли он мог доверять своим воспоминаниям. Драко прикоснулся рукой к воротам, и они открылись, ни секунды не мешкая, признав настоящего хозяина этих стен.