Фили допил эль, встал, размял затекшие мышцы и направился к Торину. Тот как раз ненадолго оказался в одиночестве, и Фили решил, что другой возможности “выловить” дядю может и не представится. Он уверенно шагал через поляну и не заметил, как рядом с ним оказался Бард.

- Найдётся минутка? – лучник говорил спокойно, но его тёмные глаза смотрели хмуро и недоверчиво.

Фили не испугался. Пусть и не в этот момент, но он был готов к подобному разговору, и хорошо понимал чувства нового бургомистра.

- Конечно, - в тон ему ответил наугрим, но взглядом дал понять, что разделяет настроение собеседника.

Они отошли в сторону, туда, где заканчивалась опушка и начинался глухой лес. В двадцати шагах от них весело и беззаботно охотники распивали эль и подогретое вино. Кили повернулся и, увидев удаляющихся брата и лучника, нахмурился, но Тауриэль мягко коснулась его руки. “Не волнуйся о нём”, - шепнула эльфийка.

- Господин бургомистр, я и сам хотел с вами поговорить, - Фили доверительно посмотрел на Барда. Пусть эсгаротец видит всю серьёзность его намерений.

- Сначала я, - голос человека прозвучал без враждебности, но с непоколебимой твёрдостью. – Фили, - он вздохнул, - оставь её в покое.

Тот даже не стал делать вид, будто не понимает, о ком говорил Бард:

- Я не причиню Сигрид зла, - сказал Фили. – И хочу попросить… - но бургомистр не дал ему договорить.

- Знаешь, какие слухи ходят под Горой? – Фили заметил, как задвигались желваки на скуластом лице. – Знаешь, что говорят о тебе и моей дочери?

- Слухи ходят всегда, господин бургомистр, - Фили не злился, хорошо понимая настроение человека, - но я могу развеять их лично и заодно успокоить вас.

- Ты думаешь, что знаешь всё? – Бард мрачно усмехнулся. – Думаешь, никто ничего не замечает и не видит? Люди, гномы и даже эльфы шепчутся о вас. А кое-кто уверен, что моя дочь ещё и согревает по ночам твою постель.

- Кто смеет говорить такое?! – закричал Фили, забыв о том, что их могут услышать. – Я лично отрежу язык тому, кому хватает бесстыдства говорить подобное о леди Сигрид. И клянусь, Бард, что мы не…

- Я знаю, - перебил лучник. – И не сомневаюсь в твоей порядочности, да и Сигрид не такая… Но подумай о её репутации! Сигрид предстоит жить среди этих людей. Подумай о её будущем, Фили.

- Я хочу жениться на вашей дочери! – выпалил Фили. – Дайте своё согласие, и никто больше не посмеет распускать сплетни. Я люблю её! И она меня тоже.

Тяжело дыша, Фили смотрел на Барда, но тот молчал.

- Это невозможно, - сказал он, наконец.

- Но почему? Если всё дело в предрассудках, то…

- Это не предрассудки, Фили. Это традиции. И с ними нужно считаться. Ваш брак невозможен. Прими это и забудь о моей дочери.

- Я понял, - кивнул Фили. – Я всё понял. Проблема в Торине, да? Но, послушайте, я сумею его уговорить. Он поймёт, я знаю. Сигрид ухаживала за ним и Кили, пока они были при смерти. Он очень хорошо к ней относится. Я всё улажу. Даю слово.

Бард посмотрел на него исподлобья. Хмуро и как-то печально произнёс:

- Если ты и в самом деле желаешь Сигрид добра, откажись от неё. Пока говорю по-хорошему. – Он развернулся и зашагал прочь, давая понять, что разговор окончен.

- Ты не понимаешь, о чём просишь, - Торин говорил спокойно, но именно это безразличие доводило Фили до состояния бешенства.

- Я люблю её! – крикнул он, и эхо гулко разнеслось под древними сводами.

- Нет, не любишь, - вопреки ожиданию, Торин не потерял самообладание. – И она тебя не любит.

От чувства собственного бессилия хотелось выть, но Фили был готов к тому, что дядя окажет сопротивление.

- Что ты можешь знать о любви? – спросил он. – Тебе хорошо известно о том, сколько у меня было увлечений, но скажи мне, дядя, разве я когда-нибудь говорил, что любил хоть одну из них? И разве собирался брать в жёны?

Торин продолжал смотреть на него исподлобья – задумчиво, оценивающе.

- А, возможно, следовало бы, - сказал он. – Так или иначе, но ты всё равно не женишься на Сигрид, - узбад сказал это голосом, не терпящим возражений.

- Ты не можешь мне запретить! – крикнул Фили, потеряв терпение.

- Дело не во мне, - Торин дошёл до той стадии раздражения, когда пальцы нервно постукивают по крышке стола, но самообладание пока не терял. Впрочем, Фили видел, что предел близок.

- Не в тебе? – удивлённо переспросил он. – Тогда в чём же? Я не понимаю.

Он глядел на Торина, но тот, словно нарочно тянул время – вальяжно допил остатки эля, медленно поставил на стол деревянную кружку, размял плечи…

- Ни один закон – не гномий, ни человеческий не позволит тебе взять в жёны ту, которая уже обручена, - сказал он, наконец.

Фили решил, что ослышался.

- Обручена?.. – удивлённо и рассеяно повторил он, но быстро опомнился. – Нет. Этого не может быть. Она бы сказала…

- Возможно, её отец ещё не сказал ей, - Торин пожал плечами, - а, может, Сигрид просто не захотела говорить тебе, но она помолвлена с Марóльдом, гондорским военачальником.

Фили знал, что дядя не стал бы врать, но до последнего отказывался верить. Какой ещё к назгулам Марольд?

- У тебя неверные сведения, дядя, - бросил Фили, прежде чем выйти из комнаты.

Он шагал быстро, почти бежал, и эхо подбитых железом сапог гулко разносилось по коридорам. Один поворот, другой, третий… Наконец, Фили оказался в нужном месте, но в последний момент застыл в нерешительности. Ругнулся сквозь зубы и постучал. Дверь открылась уже через несколько секунд, и довольная, хоть и немного сонная Сигрид встретила его на пороге.

- Фили?.. – она выглянула в коридор и спешно огляделась.

Он без лишних объяснений втолкнул её в комнату и захлопнул дверь.

- Ты знала?

- О чём? – Сигрид нахмурилась, и в её светлых глазах появилось удивление. – Фили, ты меня пугаешь? Что-то случилось?

Лишь на секунду, на самый краткий миг он поверил, что она действительно могла знать. И молчала.

- Ты и Марольд! – выкрикнул он, нимало не заботясь, что в комнате может находиться кто-то ещё. Например, Бард или девушки-служанки.

Сигрид упёрла руки в бока:

- Да что на тебя нашло с утра пораньше? – теперь она глядела на него с явным раздражением. – Ты что, пьян?

- Торин сказал, что ты помолвлена с Марольдом, - Фили, тем не менее, почувствовал короткое облегчение. – Это правда?

Несколько мгновений Сигрид внимательно смотрела ему в глаза и, наконец, произнесла чуть слышно:

- Значит, он всё-таки против… - Она присела на кушетку и обреченно опустила голову.

- Я не о Торине говорю, - Фили сел рядом и наклонился, заглядывая ей в лицо. – Скажи, отец говорил тебе что-нибудь об этом… - Фили скривился, точно учуял какой-то неприятный запах, - Марольде?

- Почти ничего, - Сигрид покачала головой и вдруг застыла – только… последние две недели я не раз видела их вместе, и они о чём-то разговаривали. – В её глазах появился настоящий ужас. – О, Эру! Фили, неужели ты думаешь, что… Нет! – воскликнула она. – Отец бы никогда так не поступил. За моей спиной… Нет! Совершенно немыслимо!

Как Сигрид вскоре выяснила, всё оказалось очень даже “мыслимо”. И первый раз за всю свою жизнь закатила отцу настоящую истерику. Но ни слёзы, ни мольбы с угрозами не возымели эффекта. Бард оставался непреклонен. В глубине души он уже тысячу раз пожалел и проклинал тот миг, когда ответил “да” на предложение Марольда отдать ему в жёны свою дочь. Всё это случилось на следующий день после того, как ушей Барда достигли сплетни о Фили и Сигрид. Он не поверил, но людская молва коварна. Слухи разносятся быстрее ветра, а люди охотно верят всему, в особенности тому, что касается чужих отношений. Соглашаясь на помолвку дочери, Бард успокаивал себя тем, что действует исключительно в интересах Сигрид – здесь её всё равно не ждало бы достойное будущее, а хорошего мужа и вовсе днём с огнём не сыщешь. А там Гондор, Минас-Тирит…