– И что же вы предлагаете? – опасливо уточнила она.

– Побудете у меня дома, пока не вернется ваша мама.

– А как на это посмотрит Лариса?

– Нету никакой Ларисы, – сознался Стас.

– Выходит, вы тоже складно врете, – усмехнулась Анна.

– Бывает. Так что, едете?

– Нет.

– Почему? – удивился Стас.

– У вас же там нет Ларисы. А мама в деревне. Выходит, вы живете один.

– Потрясающая демонстрация дедуктивных способностей, мисс Марпл. Что дальше?

– А дальше то, что я не поеду к незнакомому мужчине и не останусь с ним наедине. За кого вы меня принимаете?

– За ту, кем вы являетесь, – усмехнулся Стас, забавляясь этой внезапной щепетильности, которую мастерски разыгрывала перед ним фурия. Если бы он не слышал от Филиппа про камасутру и сломанную в порыве страсти кровать, то мог бы и поверить.

– Вы на что намекаете? – вполне натурально оскорбилась фурия.

– Анна, перестаньте ломаться! – поморщился он.

– А вы перестаньте меня оскорблять!

Конец перепалке положил звонок мобильного Стаса. Однокурсник Кирилл Разбойников

радостно докладывал, что все уже почти в сборе, Лешка Мамонтов привел с собой младшую сестру – настоящую секс-бомбу, а Ритка Разгуляева напялила платье, как у стриптизерши, и ждет не дождется, когда приедет Стас.

– Кирилл, я тут задерживаюсь, но обязательно буду, – пообещал Стас, подумав, что после наряда Анны его уже ничто не удивит.

– Ты уж давай быстрее, спасай меня, приятель! А то я тут один холостяк на всех наших разведенок. Опасаюсь, как бы не растерзали!

– До скорого, хвастун, – рассмеялся Стас.

– Про маску не забудь, а то не пустим! – напомнил Разбойников.

– Да купил я уже, купил! Все, давай, – попрощался он и повернулся к притихшей Анне: -

– Послушайте, вы можете встретить Новый год здесь, прячась от соседей и рискуя простыть. Я предлагаю вам два дополнительных варианта: Новый год со мной в компании моих друзей в ресторане или без меня у меня дома.

В глазах Анны зажегся интерес.

– То есть у вас дома, но без вас? – Она секунду подумала и кивнула. – Это меня вполне устраивает.

– Признаюсь, мне такой вариант тоже больше нравится, – не стал кривить душой он.

Этажом выше хлопнула дверь, донеслись голоса. Анна торопливо развернула газету, закрывая лицо, и сбежала вниз по лестнице:

– Идемте!

Они как раз подходили к выходу, когда распахнулась дверь и в подъезд ввалился поддатый сухощавый пенсионер с пакетом из супермаркета. Стас сразу понял, что что-то не так, по тому, как застыла Анна, от волнения выронив из рук газету, и как остолбенел пенсионер, узнав Анну.

– Ёперный театр! – шумно выдохнул он. – Анна Андревна, вы?

– Физкультпривет, Глеб Лаврентьевич! – благочинно кивнула ему Анна, отмирая. – С наступающим вас!

– А вы… – Он обалдело переводил взгляд с лица Анны на голые ноги, торчавшие из-под юбчонки. – А это…

– Опять пили, Глеб Лаврентьевич, – укоризненно покачала головой Анна и многозначительно подчеркнула. – Много пили.

– Так ведь Новый год, – пробубнил он, – того-самого.

– Так и до глюков допиться можно, – строго сказала Анна. – Всякая ерунда мерещиться начнет.

Стас едва сдержал смех. Молодец, девчонка, быстро нашлась! А что если ей подыграть? Стас вспомнил о карнавальной маске, лежащей в портфеле, и, отвернувшись, нацепил ее на голову.

– Кажется, мне уже, это самое, мерещится, – слабо пролепетал Лаврентьич и потер глаза кулаками.

В тот же миг из-за плеча Анны выступил Стас, напугав выпивоху.

– Черт! – завопил тот, шарахнувшись в сторону, и торопливо перекрестился.

Анна повернулась посмотреть, что его так напугало, и изменилась в лице, но быстро справилась с собой

– Уже черти мерещатся? Да еще и зеленые, наверное? – участливо спросила она у пенсионера. – Пить надо меньше, Глеб Лаврентьевич!

– Не бу-у-ду, – пообещал тот, пятясь к лифту. – Анечка Андревна, вы уж только Тамаре Петровне, того-самого, ничего не говорите, лады?

– Не скажу, – кивнула Анна. – Только и вы уж больше не пейте.

Того только пятки и замелькали.

– Тамара Петровна – это его жена? – вполголоса полюбопытствовал Стас, когда они остались одни.

– Это наша директриса. Узнает, что он выпивает – выгонит сразу же.

– А вы превосходная актриса, – оценил Стас.

– Думаете, он поверил? – с надеждой спросила Анна, поворачиваясь. – Да снимите же эту ужасную маску! Где вы ее только взяли?

– Там же, где и вы свой наряд! В магазине карнавальных костюмов, – напомнил он и с удивлением заметил, как смущенно заалела Анна. – В ресторане будет карнавальная вечеринка. Ненавижу переодевания, и вот из чувства протеста выбрал самую страшную, – он снял зеленую маску Шрэка. – И почему ваш Лаврентьич решил, что она похожа на черта? Видимо, правда, напился.

– Пойдемте скорее, – заторопилась Анна, – пока нас еще кто-нибудь не увидел!

– Стойте! – Стас остановил Анну в дверях, набросил ей на голые плечи свое пальто.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась она, – а как же вы?

– Ничего, до машины добегу.

Они вышли из подъезда, Аня зашаркала домашними тапочками по занесенному снегом асфальту. Сердце зашлось от беспокойства: только бы эта фурия, так умело маскирующаяся под Белоснежку, не схватила простуду.

– Давайте скорее в машину, – он торопливо распахнул перед ней переднюю дверь, но Анна потянула на себя заднюю, словно хотела оказаться от него подальше. Она

шмыгнула внутрь, натянула полы его пальто, пытаясь прикрыть голые колени. И в тот же миг завопила сигнализация.

– Да что ж такое! – выругался Стас, повторно отключая сигнализацию.

Он обошел машину, сел на водительское сиденье, и сирена взревела снова.

– Ты чего раскапризничалась? Нам ехать-то всего пять минут, скоро будем дома. – Стас успокаивающе погладил руль, словно беседовал со сварливой женой. Воцарилась тишина, будто машина прислушалась к нему, но стоило Стасу обрадоваться и завести мотор, как сирена снова включилась, а все попытки ее отключить были бесполезны. – Похоже, сигнализация сломалась, – нахмурился Стас.

Анна беспокойно завозилась сзади:

– И что теперь?

– Есть два варианта, – пояснил Стас. – Или мы едем, или не едем.

Анна непонимающе хлопнула густо накрашенными ресницами.

– Или мы едем с музыкой, – Стас повысил голос, чтобы перекричать сирену, включавшуюся автоматические каждые две минуты. – Или мы идем пешком.

Анна в панике взглянула на свои голые колени, прикрытые его пальто, а потом на улицу, по которой сновали люди.

– Вы что, хотите, чтобы я шла в таком виде? – Ее голос взволнованно задрожал, того и гляди расплачется.

– Понятно, – вздохнул Стас, – второй вариант отпадает. Тогда поехали.

Машина тронулась с места, сирена не умолкала, прохожие оборачивались им вслед.

– А нас полиция не остановит? – тревожно прозвучало сзади.

Стас взглянул в зеркало и не увидел Анны.

– Эй, вы где? – Он обернулся и заметил голые колени, торчавшие из-за сиденья. Девушка сползла вниз, чтобы ее лица не было видно через стекло. При ее высоком росте согнуться ей пришлось в три погибели. Зато Стасу теперь открывался захватывающий вид на ее стройные ноги. Все-таки Анна была девушкой весьма эффектной.

Отвлекшись от дороги всего на несколько секунд, он не заметил, как подъехал к пешеходному переходу, и, когда увидел переходившую дорогу старушку, резко нажал на тормоза. Сзади послушалось приглушенное «ой» – наверняка Анна ударилась лбом о сиденье.

Старушка в красном берете, даже не заметив машины, продолжала ползти через зебру со скоростью черепахи Тортиллы. Как вдруг оглушительно завопила сигнализация, и старушка подпрыгнула на месте, взмахнув допотопной сетчатой авоськой. Под колеса машины посыпались апельсины. Стас выскочил из машины и кинулся на помощь пожилой даме.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».