Максим Горький, 1919 год"

- Эх, Рома, это ещё хуже, чем фашизм, тебя будут хаять либо за национализм, либо за сионизм или, чего хуже за коммунизм.

- Видишь ли, в чём дело, моей целью было изобразить хорошее и плохое в еврейской сущности, но нарисовав картину, я понял, что в ней больше плохого чем хорошего и поэтому я решил хорошее отобразить на другой стороне картины. Картину купит, какой-нибудь антисимит, а уже потом после покупки, вешая её у себя дома, он обнаружит слова Горького, и вот тут товарищ Горький ему поведает, кто он есть на самом деле, согласись, что неплохо придумано?

- А если купит человек умеренных взглядов или вообще еврей.

- Не... Картину буду продавать сам и продам её после прощупывания почвы кому надо.

- В общем, эта картина не понравится никому, с Горьким я не согласен.

- В чём ты не согласен, Яша? Кто мы такие русские: Пушкины, Ломоносовы, Гагарины, - вот уж точно не они. Я вчера пришёл в организацию за выпиской из домовой книги, войдя в дверь, передо мной появилось ещё три двери и не на одной не написано, что скрывается за ними. Я блуждал по коридорам, задавал вопросы, в итоге меня направили в очередь, но как после оказалось, не в ту и направили - в другую. В другой очереди мне сказали, что, да, мы Вам дадим такую выписку, но для начала получите расчётный счёт, для этого идите, вон, в ту очередь. Я получил счёт и встал в другую очередь, в которой я уже стоял, но там оказалось, что в бланке со счётом операционист не правильно указал жилую площадь. Мне снова пришлось выстоять в двух очередях, а когда мне всё-таки выдали выписку, то девушка мне сказала, что она не полная и нужно получить ещё одну выписку в другой организации, которая находится на другом краю города. Я поехал туда, и там были точно такие же двери без надписей и такие же очереди. Вот тебе ответ, кто мы такие русские, и где живём.

- Да, я не то, что не согласен с Горьким, сколько не верю в искренность его слов, конечно, всё верно сказано о русской лени, но хвала евреев... в этом я вижу лизание еврейской задницы, думаю, весь его литературный успех, достигнут, благодаря этому лизанию, не вижу в его произведениях особой гениальности. Пролетарский писатель... писал именно то, на что был спрос в те годы. У истоков того пролетарского государства были сплошь евреи, 80% руководителей, ярых революционеров - евреи, а оставшиеся 20% были женаты на еврейках.

- По-твоему, вождь пролетариата еврей?

- Конечно, еврей, по матушке Бланк))), а первоначальный псевдоним был Левин, с окончанием на последний слог, есть много документов подтверждающих этот факт.

- Кто бы мог подумать. - Ответил Рома.

- Так вот, в жизни Горького появилась женщина, когда тот был женат, некая Андреева, впоследствии она была гражданской женой Горькому долгие годы, я не смог установить национальность её родителей, но по всему видно, что это классическая еврейская тема. К тому же фамилии Андреев и Авдеев чаще всего присутствуют у представителей еврейской нации, я даже читал что фамилии: Авдеев, Захаров, Лавров, Шувалов, Свердлов, Яковлев - истинно, еврейские. Когда как присутствует заблуждение, что фамилии подобно моей с окончанием на "ский" - еврейские, нет, фамилии с таким окончанием давались закончившим семинарию в царской России, как, например, у меня прапрапрадед был попом.

- У евреев вроде по матери передаётся? - Спросил Рома.

- Это они так шифруются. Так вот, Горький явно попал под сионистское влияние, скорей всего был масоном. Вообще он как человек был демонической личностью. Тот факт, что в юношестве у него было две попытки самоубийства говорит о том, что это был психически неуравновешенный человек, также это прослеживается в его произведениях, к тому же помимо того, что это был псих к этому добавляется его нездоровая гиперсексуальность, доже перед смертью он трахал собственную невестку. А эта история с усыновлением девятнадцатилетнего мальчика...

- Это, что-то новое, об этом нет даже в википедии.

- Не удивительно, все СМИ под евреями. Горький усыновил девятнадцатилетнего юношу, когда ему было тридцать с лишним лет, а это явно из разряда пидаристических штучек, а вдобавок ко всему этому, этот юноша был евреем, родственник Якова Свердлова - чистокровного еврея.

- Ох... не знаю, Яша, для меня Горький был всегда добрым русским писателем, не жалевшим денег на благотворительность, на поддержку писателей, платил большие гонорары, помогал простым людям.

- Всё правильно, он же не еврей))), но это совсем не такой простой персонаж, как думает большинство обывателей.

- Бог с ним, с Горьким, не о нём речь, а о том, что мы русские в своей массе тупое быдло, потому что евреи, уже как две тысячи лет освободились от рабства, а мы русские всю жизнь были рабами, так ими и останемся со всеми вытекающими из этого последствиями. Если вдуматься, что стоит за понятием раб, то мы увидим что это всего лишь правовой статус, разграничающий человека свободного от не свободного, что ставит его в ранг имущества, раб и корова понятия равнозначные. Вот и получается что рабства вроде бы и нет, а скотство в нас осталось. Если тебе не нравится Горький, то послушай что говорит Антон Павлович Чехов: "надо выдавливать по каплям из себя раба и, проснувшись в одно прекрасное утро, почувствовать, что в твоих жилах течёт уже не рабская кровь, а настоящая человеческая".

- Вот ты говоришь про рабство, а сам побежал в рабство к этому еврею Крайману, чья бы корова мычала Рома.

- Да... Поповский, мы разговариваем с тобой на разных языках.

- Ладно, закончим еврейский вопрос, пойдём лучше отметим успешное завершение твоей картины.

- Завтра надо быть в трезвом уме и здравии, я обещал Крайману, что начну лепить скульптуру для памятника, он уже и так, как уж на сковородке вертится. Вот, закончу со скульптурой, получу гонорар и отметим.

- Большой гонорар?

- Четыреста тысяч.

- Не маловато за статую из бронзы?

- Я не знаю, сколько это стоит, возможно, гораздо и дороже, но там делов на месяц, скряга выбрал самый простой вариант.

- Ты только скульптуру должен сделать? Или ещё из бронзы отлить?

- Нет, отливать будут сталевары или кто там ещё, я сделаю скульптуру, по ней сделаю слепки, эти слепки отправим на завод, завод отольёт памятник, всё просто, конечно, ещё нужно сделать постамент из гранита и благоустройство, но это уже не моя работа.

Рома спровадил Поповского и вызвал такси, ему вовсе не нужно было никуда ехать, он просто получал удовольствие от самого процесса поездки. Он одевал большие наушники и смотрел в боковое окно, погружаясь в свои мысли.

Люди, люди кругом люди, постоянно движутся, словно гироскопы, вот куда идёт этот прохожий на ебёну мать похожий, может на работу, или с работы, может домой, где его встретят счастливые детишки и любящая жена, а может голодные и несчастные малыши и убитая бытом мамаша. А может он промелькнул передо мной и растворится, а когда я перестал его видеть, то он просто растворился, и никуда он не придёт, его просто нет, а есть только я, я один на этом свете в этом мире, а все эти прохожие всего лишь мираж. В наушниках заиграла песня Rodrigo Amarante - Narcos Tuyo. Рома поставил песню на постоянный повтор, закрыл глаза и вообще перестал думать о чём-либо, автомобиль неспешно ехал по улицам города, качаясь на колдобинах россиянского асфальта. Песня нежным массажем промассировала настроение Ромы, и теперь он видел за окном автомобиля не унылые рожи, заёбаных людей, российской провинции, не серое небо и зябь ветра, а великие красоты тёплой Республика де Коломбия.

Пейзажи нереальной красоты тропического рая мелькали в воображении как слайды диафильма: пальмы саваны, горы Сьерра-Невада-де-Санта-Марта, извилистые реки Амазонки, небо над морем перед бурей, вид Боготы с высоких Кордильер, орхидеи, колибри, фламинго. Ах, как же чудесен тот далёкий мир Америки, полный ярких красок и оттенков он завораживает и восхищает. Rodrigo Amarante по-прежнему пел свою лирическую песню, под которую стала танцевать колумбийская красавица Кармен Вильялобос, одетая в чёрный купальник, она выгибалась в плавном пируэте танца, развивала по ветру свои прекрасные кипучие дёгтем волосы. Она танцевала, танцевала и, кажется, нет предела счастью и блаженности в тот момент, всё было настолько красиво и счастливо, что хотелось, чтобы эта песня и этот танец никогда не заканчивались.