В этот день бури не предвиделось, небо было ясное, с одной стороны розовело далекое солнце, плавно уходившее за горизонт, а с другой стороны, совсем близко висел как хрустальный шар, спутник планеты или как его называли - Луна. Именно на этом космическом теле прилетели сюда люди и началась колонизация планеты, теперь же, спутник выполнял роль светоотражателя солнечных лучей, поэтому мрак никогда не накрывал обратную сторону планеты.

Шестьдесят Четвёртый вышел на поверхность, двое его спутников бросились откручивать обшивку гидроустановки, под обшивкой они нашли нужный им люк, открыв его, все трое залезли внутрь. Четыре тена выглядели как свечи зажигания автомобиля, вот только размер их был примерно около двух метров. Работать предстояло в тесном помещении, рабочие согнувшись в три погибели, плавно выкручивали тенны и вытаскивали их наружу.

Работа шла медленнее запланированного времени, работники нервничали, нервничал и Шестьдесят Четвертый. Все мокрые от пота, они корячились над тенами, теснота пространства сильно усложняла работу, им было очень неудобно. На одну только свечу, у них ушло больше часа времени, а они устали настолько, что еле стояли на ногах. Шестьдесят Четвертый доложил о непредвиденных трудностях согласно протоколу, но ответ "системы" был неутешительный: людей на замену бригады нет, выполнить работы необходимо в установленное время. На подмогу выдвинулась бригада монтажников для установки новых теннов, но прибыть она должна через час, а сил уже совсем не оставалось. В качестве стимула, "система" увеличила сумму вознаграждения, с 10 лет до 100. Рабочие увидев такое предложение "системы" словно обезумели, там на "солнечной планете" за два часа платили в лучшем случаи одним месяцем диконсценции, а тат сразу 100 лет, за каких-то два часа. Такой стимул вызвал прилив новых сил, тяжёлые тены снова стали выкручиваться из резьбы под напором физической силы.

Шестьдесят Четвертый недоуменно думал, почему "система" допустила такую ошибку, за все своё время работы на планете, ему никогда не приходилось работать в таком режиме, если работа была сложной, то бригаду меняла другая бригада, следующую следующая, тяжело было всегда, но что бы тяжело настолько... Прошло уже больше двух часов, а плановая диконценция не наступала, все только и думали, что вот-вот раздастся сигнал, но сигнала не было. Сигнал не прозвучал даже тогда, когда к ним на подмогу прибыла вторая бригада, было очень тяжело. Прошло три с половиной часа, обе бригады работали посменно, работа несомненно ускорилась, теперь одни отдыхали, когда другие работали. Последний тен, по сантиметру поднимался вверх, такое ощущение, что он был тяжелее других, хотя конечно, вес у него был точно таким, как у других.

Оставалось совсем мало времени до срока окончания работ, как один из рабочих, видимо не поверивший в положительный результат, вытащил из разъема лом и со всего размаху ударил по тену. Полный отчаянья, не выдержав напряжения, он от досады бил по тену, у бедолаги случился нервный припадок. Он замахнулся ещё раз, как в этот момент Шестьдесят Четвёртый ударил его по ногам своим ломом, человек с переломанными ногами рухнул на пол. Шестьдесят Четвертый вставил свой лом в разъем и пошёл выкручивать тен, он медленно шёл по кругу, шёл прямо по упавшему рабочему, который вопил от боли. И вдруг послышался долгожданный щелчок освободившейся свечи, трое работяг сверху, тут же вытащили его наружу. Работа была выполнена в срок, все с облегчением выдохнули.

Шестеро рабочих рухнули вниз и даже не дожидаясь сигнала диконценции взглянули на запястья. Трое рабочих из прибывшей бригады получили по сто лет, один рабочий из бригады Шестьдесят Четвертого получил двести, а вот сам Шестьдесят Четвёртый и тот которому он переломал ноги, получили десять дней тюрьмы.

Шестьдесят Четвертый в этот момент взял из банка одиннадцать лет, один год он отдал пострадавшему приятелю, а на остальной десяток ушёл в диконцеенцию, трудно себе представить, что бы с им было, если его счёт оказался пустым.

Его диконсценция была долгой, очень долгой, потому что когда он очнулся, то увидел что лежит голый, на полу санитарного рубежа, а рядом с ним, валялась уже позабывшаяся ему одежда: телогрейка, шапка, ватные штаны. Снова от звёзд в яму, прямо на самое дно, возможно даже навсегда.

Шестьдесят Четвертый открыл сообщение системы, там конечно же был приговор.

"Умышленное причинение вреда рабочей единице. Санкция: десять дней заключения, без права использования банковских лет".

Наказание действительно суровое, но могло быть гораздо хуже, например: сокращение платы за труд, с десяти лет диконценции на пять или вообще на год, поэтому такое наказание он принял даже с облегчением, худшие его опасения не сбылись. В то же время он ощущал несправедливость, ведь именно он предотвратил порчу тена, хотя навряд ли тот сумасшедший смог причинить значимый вред технике, да и ценности эта техника никакой не представляла, отслуживший своё время тен, его всё равно бы отправили в утиль, но всё же решительные действия Шестьдесят Четвёртого позволили выполнить работу в указанный срок.

Шестьдесят четвертый по-прежнему лежал на холодном полу и разбирался произошедшей ситуации, его мучил вопрос, почему у них было так мало времени.

"Такие тены я видел на заводе, они стояли в таких же тесных люках, вот только мы залезали в люк без скафандров и работать было намного легче. "Система" видимо не учла это, когда отправила нас в эту миссию, наверное это случилось впервые, надо срочно написать отчет, указать на баг..., но тут он понял, что без его отчетов все уже ясно. Ясно что он проявил лидерские качества, которые несомненно оценены "системой" как положительный поступок, но порча трудовой единицы - это преступление и преступление серьёзное, так как было совершено намеренно.

"Всё абсолютно верно, я понимал что вывожу из строя рабочую единицу, но делал это неосознанно, на автомате, нас так учили, мы так жили много лет, главное для нас выполнить поставленную задачу, а ещё перед глазами эти сто лет за два часа, я проявил слабость, мы с тем парнем, проявили слабость и вот теперь я тут, иду на дно, а сильные там, на верху, сидят сейчас в своих теплых капсулах. Я оказался слаб, слаб..."

Двери санитарного рубежа открылись и он вошёл в грязные заводские помещения, "система" провела его по лабиринтам инженерных коммуникаций до карцера. Шестьдесят Четвертый никогда не был в исправительных учреждениях, поэтому волновался, его пугала неизвестность.

В карцере было мало места, тускло светила красная лампа, практически все свободное место камеры занимали двухъярусные нары, на нижней полке лежал человек.

Люди столь прогрессивного общества, давно не использовали речь в общении между собой, общение происходило телепатически, эта телепатия происходила совершенно техническим способом - новорождённому встраивался чип в область головного мозга способный излучать и принимать сигналы. Общение человека с человекам или обмен информацией между объектами, таким образом стало намного быстрее, передача информации не зависела от расстояния, звуковые волны исходящие из гортани человека, со временем уступили своё место цифровой передаче данных. Один человек передавал другому голосовое сообщение в виде файла, человек принимаемый сообщение, открывал файл и нано-динамик встроенный в его ухе, издавал звуковые волны, которые были слышны только ему одному. По сути, в динамике человек слышал обычную речь, только отправляемый составил эту речь виртуально, чип в мозгу обрабатывал мысль и сам составлял предложение, которое в виде файла отправлялось адресату, голос передаваемого сообщения в зависимости от редакции мог быть совершенно любым, женским мужским, грубым, мягким. Так же, сообщение могло приниматься в текстовом и видео режиме, экраном как правило служил сенсор на сетчатке глаза, а так же сенсор на любой части тела, чаще всего по традиции многих лет, такой сенсор устанавливался на запястье, легенда гласила, что эта традиция повелась с диких времен, когда примитивные люди носили на этом месте механические часы.