– Поговорим здесь или, может быть, прогуляемся по окрестностям?

– Как Вам будет угодно. – Раздражённо, отвечал Володя, едва сдерживая свое негодование по поводу затянувшегося обеда.

– Тогда прошу. – С ироничной улыбкой произнесла Екатерина Петровна, слегка дразня теряющего терпение парня. Нарочито медленно и аккуратно протёрла уголки губ салфеткой, бросила ее на стол, небрежным жестом указала на дверь и, не дожидаясь Владимира, первой вышла из помещения. Дверь, открылась при ее приближении и закрылась, как только они покинули столовую. Оказавшись на улице, не спеша, прогуливаясь, направилась в сторону местного водоема.

– Ну, спрашивай скорее, что тебя так сильно интересует, а то вдруг ненароком лопнешь от любопытства. – Не прекращая иронично улыбаться, произнесла молодая женщина.

– Вам смешно? А мне как-то не очень хочется веселиться. – Юноша заметно нервничал. – Почему я здесь, и когда вернется Антон Петрович? Что же со мной все-таки происходит? И кто, чёрт побери, все время открывает и закрывает эти проклятые двери? – Последние слова он почти выкрикнул.

– Спокойнее, зачем так нервничать! В-первых, ты находишься здесь, потому что, так будет лучше для тебя самого. Немного отдохнёшь, подлечишься и вернёшься к своей привычной жизни. Во-вторых, Антона Петровича сейчас уже нет в стране, и когда вернётся известно лишь ему одному. Но поверь, по возвращении он сразу здесь объявится. И последнее, – Екатерина снисходительно улыбнулась, – раньше это здание принадлежало военному ведомству, а впоследствии досталось нам, медикам. Теперь это министерский санаторий. А двери, вот, смотри. – Из кармана пиджака она достала коробочку-пульт, на вид точно такую же, которую в своё время дала Володе. – Принцип действия дверей прост. Из неё исходит постоянный сигнал. При приближении специальное устройство считывает этот сигнал, и они автоматически открываются. Как только сигнал отдаляется вместе со мной, дверь закрывается. Видишь, всё просто. Вся эта автоматика досталась нам от военных. Чем они тут занимались, одному Богу известно. Демонтировать всю эту систему оказалось довольно сложно и дорого, да и сам принцип их действия, очень понравился нашему начальству и именно поэтому, было принято решение всё оставить, так как есть. Военных, в принципе, это тоже устраивало. Есть ещё какие – ни будь вопросы?

Какое-то время они шли, молча, занятые каждый своими мыслями.

– И всё же, вы мне не ответили, что со мной происходило весь этот год? – Володя вопросительно посмотрел на собеседницу.

– Странно, Антон Петрович должен был тебе все объяснить. Неужели, он ничего не рассказал? Володя, ты спал, ты весь год проспал. Знаешь, так бывает иногда с людьми. Это называется…

– Я знаю, как это называется. – Грубовато перебил Володя Екатерину, заглядывая ей в лицо. Стараясь прочесть в нем хоть какие-то ответы на свои вопросы. – Летаргический сон это называется. Только Вы скажите, почему я проснулся дома, а не в каком – ни будь медицинском учреждении, и почему мои мышцы не одряхлели за целый год этого, так называемого, сна.

На ее лице отразилось недоумение. Екатерина Петровна удивленно хмыкнула и сказала:

– А, в самом деле, почему Антон Петрович сразу не привез тебя сюда? Я как-то и не подумала об этом. Вообще, о тебе я узнала только сегодня. Вот приедет Измайлов, у него и допытывайся.

Володя внимательно посмотрел на свою спутницу, и ему показалось, она нарочно лукавит в разговоре с ним. Поняв, что от нее правды он не услышит, прекратил дальнейшие расспросы.

Спустя какое-то время они подошли к водоему, вокруг которого на определённом расстоянии друг от друга стояли чугунные, обшитые деревом массивные, но весьма удобные, скамейки. Расположившись, на одной из них и помолчав какое-то время наши герои, продолжили прерванную беседу. Первой нарушила молчание Екатерина:

– А ты молодец, сообразительный. Только на последний вопрос я не смогу тебе ответить, для меня это так же удивительно, как и для тебя. Наверное, поэтому Антон Петрович и привез тебя именно сюда. Понаблюдаем тебя здесь немного, сдашь анализы, пройдёшь качественное и полное обследование и, если всё в порядке, а я уверена, что так и есть, через недельку, другую отправляйся дальше «грызть гранит науки» в свой институт.

– Значит, я кролик, подопытный кролик? Спасибо, теперь хотя бы знаю, зачем и почему я здесь. Пытать конечно, не будете? – С грустной иронией, то ли спросил, то ли констатировал он.

– Успокойся и не говори ерунды! Никто здесь не желает тебе ничего плохого! Извини, мне пора возвращаться, а ты можешь гулять сегодня, сколько вздумается. С тобой начнут заниматься завтра, в смысле обследований, ну и всего прочего. – Екатерина поднялась со скамьи и пошла в сторону здания, но пройдя пару шагов, обернулась.

– Кстати, видишь вон там мосток на воде, на нем найдешь удочки ну и все, что нужно для рыбалки. Здесь водится замечательный карп. Если поймаешь хоть одного, то можем зажарить рыбку к ужину. Лично я обожаю карпа, особенно под майонезом. Когда будешь возвращаться, просто нажми кнопку на пульте, и я открою тебе дверь.

Немного посидев у воды, Владимир направился к мостку. На нем, и правда, лежали рыболовные снасти, небольшой раскладной стульчик, а рядом с ним стояла маленькая деревянная коробка, похожая на небольшой сундучок, в которой он нашел все необходимое для рыбалки, начиная от крючка любой величины и заканчивая всевозможными насадками и приманками.

Вот уже битый час новоявленный пациент элитного санатория пытался хоть что-то поймать в тёмной воде водоема. Всё напрасно, пруд казался мёртвым. Володя почему-то вдруг вспомнил свой недавний сон и от скуки закрыл глаза, представил себе большую рыбу, плывущую в глубине водоёма. Она плывёт прямо на наживку, не подозревая, что под ней скрывается острый крючок, ещё мгновение и рыба бьётся на натянутой леске. Открыв глаза, он с удивлением видит, что поплавка нет. Дёрнув от неожиданности удилищем, почувствовал приятную тяжесть. «Есть, попалась рыбка, верно, и в правду говорят, что мысль материальна». – Мелькнуло в голове нашего героя. Через некоторое время приличных размеров карп уже плавал в садке, предусмотрительно оставленный кем-то на мостике. И вот уже снова заброшена наживка, и рыбак застыл в предвкушении новой поклёвки. Не тут-то было, поплавок застыл, как вкопанный. Спустя какое-то время, потеряв терпение, Владимир решает повторить свой эксперимент. И вновь мысленно представляет, как карп заглатывает наживу. Поплавок неистово бьётся на поверхности воды. Подсечка … но на этот раз везенье на стороне рыбы. Через каких-то пятнадцать минут, умело пользуясь собственной фантазией и удилищем, Володя смог наловить с десяток загипнотизированных особей. Он вдруг вспомнил, как мама жарила рыбу, пойманную им с отцом на рыбалке. Ещё до того, как он исчез, они с ним частенько любили отдохнуть таким образом. Вдруг острые чувства стыда, боли резанули его молодое сердце: «Мама! Как я мог ни разу за весь день не вспомнить о ней? Это для меня прошел всего лишь день, а она … она не видела меня целый год. И что она обо мне, в конце концов, знает? Кто и что ей там наговорил?». Эти мысли настолько овладели им, что он, забыв о рыбе, не замечая того, что удочка у него ещё в руках, почти бегом бросился в сторону санатория. Через несколько шагов отбросив ее, он уже бежал.

Когда Екатерина Петровна открыла дверь, Володя, задумавшись, стоял, опустив голову, и продолжал нажимать кнопку на брелоке, из-за чего из кармана пиджака женщины шел монотонный звук, похожий на звук не смазанных дверных петель.

– Ну, что ещё случилось? – Устало и не очень дружелюбно спросила она. Да оно и понятно, такое, с позволения сказать, звучание, могло вывести из себя кого угодно.

– Простите, задумался. – Наконец, сообразив, откуда идет этот неприятный звук. Он все еще сжимал этот злополучный пульт. – Моя мама, что с ней? Я хочу ее видеть!

– Проснулся! – Немного укоризненно сказала Катерина. – Хотя это, конечно, моя вина. Прости, за всей суетой сегодняшнего дня, совсем забыла тебе рассказать о твоей маме. Да ты и сам хорош, мог бы вспомнить о ней в первую очередь.