Я замираю. Дорога снова пуста. Яна, вместе с остальными девчонками, куда-то исчезла. Губы и нос как – будто горят. Поднимая левую руку к лицу, я едва касаюсь уголков рта кончиками дрожащих пальцев. Больно. Я провела большим и указательным пальцем до середины нижней губы и повернула к себе. На подушечках была размазана блестящая кровь. От помады, похоже, остался один лишь блеск. Поджав губы, чувствую ее вкус. Закрываю глаза. Со свистом пролетает черная иномарка…

* * *

Очнуться, очевидно, мне удалось только в полупустой пиццерии. Мы сидели за небольшим прямоугольным столом, который был под отказ заставлен местной едой. Ничего не помню. Яна с Кариной раскатисто смеются, оставляя заметное эхо. «Видимо, все не так плохо», – подумала я и решила сесть поудобней. Моя, до неузнаваемости скорченная от боли, гримаса, немедленно привлекла излишки внимания всех присутствующих.

– Смотри, похоже, в себя пришла, – кивнула в мою сторону подбородком Карина.

Даша сразу же положила на стол «Аргументы и факты», мгновением ранее закрывавшие ее сварливое личико.

– Да, Лаврова, ты так до свадьбы не доживешь, – очень иронично произнесла она. – И с каких это пор ты в женихи сразу BMW берешь? И чуть что целоваться лезешь.

Перед глазами мелькают кадры: Машина. Свист. Поцелуй. Горечь во рту.

– Лаврова! – возвращает Даша меня в реальность и чуть ли не кидается через весь широченный стол. – Это ведь я тебе жизнь спасла! Я тебя окликнула! Где благодарность?!

Я обеими руками берусь за свою тяжеленую голову. Ну и ну.

– Лаврова, блин! – продолжала она наседать.

Ее бестолковый ор выводил меня из и без того туманного, равновесия. Однако все замерли в предвкушении, что я хоть что-то сумею вымолвить. Но, не признавать же мне вот так, открыто заслуг этой высокомерной выскочки? Яна взяла мою руку и жалобно посмотрела.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила она.

– Похоже на то, – невыразительно ответила я и перевела томный взгляд на Дашу. – Да, моя спасительница. Я слышу. Благо замуж я пока что не собираюсь. Нужно еще карьеру сделать. Олимпийские игры выиграть.

Противная собеседница громко расхохоталась.

– Лаврова, – сатирически испустила она. – Чтобы попасть в сборную, нужно играть либо за чемпиона России, либо иметь несметное количество денег и связей.

Я с напором и уверенностью поставила оба локтя на стол.

– Значит, я буду играть за чемпиона России. Наша команда добьется этого звания.

Тут в диалог вступила Яна. У нее всегда был научный подход.

– У тебя вряд ли получится, – порвала она надвое кусок пиццы. – В игре за Новосибирскую «Сибирячку» очень мало шансов. За всю свою не многолетнюю историю взрослая команда ни разу не поднималась выше шестого места. А вариантов, что твою, пусть даже фантастическую, игру заметит тренер сборной – ничтожно мало. Я бы даже сказала: вариантов нет.

Лампочка над нашими головами неожиданно замерцала. Все устремили взгляд вверх и ждали ярчайшего апофеоза. Однако теплый свет в помещении снова возобновился.

– А если выиграть какой-нибудь трофей по ходу сезона? – не унималась я. – Ведь тогда имеется хоть какая-то вероятность?

Амбиции у моих подруг, видимо, были надежно спрятаны. Секундой ранее я будто бы произнесла что-то вроде: «Приятного аппетита». Ибо я не знаю, как еще можно объяснить их хоровое молчание и внезапно пробудившееся желание есть, пить, заходить в соцсети и читать свежую прессу. «Ау?» – кричал мой внутренний голос, в то время как я поочередно рассматривала каждую из сударынь, округлив глаза словно филин.

– Ну…не знаю, – пробормотала Яна с набитым ртом. – Все равно это нереально сложно. Вон Дашка летала в Ростов на просмотр. И что ей сказали?

– Яна! – ворвалась в обсуждение его героиня.

Но та прекращать не намеревалась.

– Полмиллиона, Лиз! – с трепетом взывала она. – Полмиллиона и ты в юношеской команде самого перспективного клуба нашей страны! Представляешь?

У меня во рту как будто бы осел ком. Я не знала, что ей на это ответить. В глубине души я понимала, что это чистая правда, но мое розовое, как летний закат, эго отказывалось принимать информацию подобного рода. Ну, неужели коммерция взяла верх и над детским спортом? Я нервничала. Руки тряслись. Дабы успокоиться, решила сделать пару глотков из стоящего напротив стакана с надписью «Coca-cola». Больными губами присасываюсь к дешевой трубочке. Тьфу, морс!

– И вообще, Лаврова, хватит витать в облаках! – воспользовалась Даша этой неловкой паузой. – У тебя же есть Миша! Вот вырастите: он станет бизнесменом, ты домохозяйкой, вы купите квартиру в ипотеку, заведете парочку спиногрызов и будете жить долго и счастливо.

Карине этот разговор был явно не по душе.

– Даша, хватит! – разгневанно сказала она.

Повисло молчание. Ошеломленная выскочка переключилась на организатора турпохода.

– А что? Она тут сидит и мечтает непонятно о чем, а мы, между прочим, даже паршивый регион выиграть не можем.

Карина отодвинула поднос в сторону и ударила ладонью по столу, да так хлестко, что вся немногочисленная публика, пребывающая в кафе, прекратила трапезу и посмотрела на нас. Темпераментная подруга и бровью не повела.

– Она просто ставит перед собой высокие цели, – процедила сквозь передние зубы моя защитница. – Это ее личное право. Какая тебе вообще разница? Лиза тебе мешает?

Я вновь напряглась. Закрываю глаза. Беру всю волю в кулак и решаю, что настало время раз и навсегда прервать эту бессмысленную полемику.

– Ладно, хватит, – произношу на выдохе. – Есть проблемы и поважнее. Быть может, кто-нибудь расскажет мне о том, что произошло на дороге?

Девчонок тут же захлестнули самые разносортные эмоции. Они одновременно, перебивая друг друга, пытались по-своему, в словах и жестах, донести мне эту историю. Но в итоге Яна заставила всех заткнуться, рявкнув так, что скромная пиццерия мгновенно оглохла. От волнения я схватила другой стакан, в надежде, что там будет кока-кола.

– У меня прихватило колено, – сказала она, восстанавливая дыхание. – Под чашечкой что-то вдруг закололо. Я поняла, что не смогу идти дальше и остановилась между дорогами. Боль казалась мне просто невыносимой.

Яна так выразительно изобразила боль на своем лице, что я и сама ощутила фантомный дискомфорт и взялась за колено. Моя ненавистница в очередной раз попеременно окинула нас с подругой свирепым взором. «Видимо, этой заразе снова есть что сказать», – рефлексом отбилось в моих раздумьях.

– А ты, Лаврова – не-нор-маль-на-я! Какого хрена ты поперлась к аллее? Нам красный уже загорелся! Или ты думала она без тебя не дойдет?

Ее испытывающий взгляд съедал меня по чуть-чуть. Я даже не догадывалась о том, что можно на это ответить.

– Не знаю, что со мной произошло. Мне… мне и самой это интересно.

– Ооооо, такая молодая, а уже проблемы, – Даша била себя сверху по голове четырьмя пальцами. – Ладно. Мне пора, – добавила она, надевая жилетку. – Ян, покажись обязательно командному врачу. Завтра игра все-таки.

Травмированная кивнула, а та, в свою очередь, схватив сумку правой рукой, а левой недоеденный кусок сырной кесадии, аккуратно и грациозно направилась в сторону выхода. «Наконец-то», – выдохнула я про себя. Дверь за ней громко захлопнулась, и я повернулась к девчонкам.

– Не обращай внимания, Лиз, – ковыряя вилкой в тарелке с салатом из неестественно яркой зелени, протянула Карина, после чего широко улыбнулась. – Ну и рожа у тебя была, когда мы вытягивали твое бренное тело с дороги. Я даже тогда умудрилась расхохотаться.

Мои брови нахмурились.

– Я была без сознания?

Подруги переглянулись в смятении. У Карины салат прилип к подбородку.

– Да нет, – проронила она, вытирая лицо салфеткой. – Ходила. Вела себя только весьма необычно, но даже разговаривала с нами. Ты что, ничего не помнишь?

– Совсем, – потерянно замотала я головой. – А что…что это значит: «вела себя весьма необычно?»